Тайна старой знахарки - Сандра Лессманн Страница 56

Позабыв об этикете, Брендан заговорил первым:

— Месье аббат, прошу вас простить мое нетерпение, но все же: когда я смогу вернуться в Англию?

В ответ Монтегю елейно улыбнулся.

— Ах, нетерпение молодости! Умерьте свой пыл, месье, всему свое время. Уже скоро. Прежде всего необходимо представить вашу особу его величеству. Вот поэтому мы сегодня и здесь. Так что запаситесь терпением.

Брендан снова углубился в созерцание парка. Ему не хотелось выглядеть в глазах аббата неблагодарным, но он прекрасно понимал, что ему отведена роль мячика в играх всесильных, ничтожная роль ничтожного человека. Оказавшись во Франции, Брендан Макмагон постоянно спрашивал себя, а сознавала ли Аморе последствия своего замысла. Нет, он ни в коей мере не сомневался, что леди Сен-Клер действовала из самых лучших побуждений, посоветовав ему ехать во Францию и снабдив пространным посланием к аббату Монтегю. Незадолго до этого она доверила ему тайну, о которой не ведал даже пастор Блэкшо: когда Аморе Сен-Клер после непродолжительного пребывания при дворе короля Франции несколько лет назад заручилась разрешением Людовика выехать в Англию, это произошло в результате тайного сговора между ней и монархом о том, что при дворе Карла I она будет представлять интересы Франции, ибо английский король — и это ни для кого не было секретом — податлив как воск в ловких пальчиках своих любовниц. Однако по прошествии времени выяснилось, что Аморе не оправдала ожиданий Людовика. Слишком глубокие чувства испытывала она к Карлу, чтобы за его спиной плести хитроумные сети интриг. К тому же леди Сен-Клер вскоре убедилась, что король Англии при принятии важных государственных решений отнюдь не руководствуется мнением своих фавориток, что и доказало объявление им войны голландцам. Попытка посланника Франции, действовавшего через Франсис Стюарт, отговорить его от этого шага успехом не увенчалась.

В рекомендательном письме Аморе поклялась исправить допущенные ею ошибки, предложив к услугам аббата молодого ирландца, уже сражавшегося за Францию с испанцами. Надо сказать, расчеты ее оказались верны. Для преследуемого англичанами-протестантами католика католическая Франция была союзницей, в особенности после кровавой резни, учиненной Кромвелем в Ирландии семнадцать лет назад. Монтегю согласился с идеей леди Сен-Клер, но решил предоставить Брендану Макмагону своего рода испытательный срок. Необходимо было присмотреться к молодому человеку, проверить, выявить его способности и дарования. И месье аббат пришел к заключению, что протеже леди Сен-Клер — прирожденный тайный курьер для передачи посланий из Франции в Англию, которые по вполне объяснимым причинам не могли быть доверены обычной почте.

По мнению Монтегю, стоило посвятить молодого ирландца в искусство хранения и передачи секретов, преподав ему и кое-какие полезные навыки, а именно правила придворного этикета, без знания которых весьма затруднительно рассчитывать на благосклонность вышестоящих. Монтегю был поражен тем, что его ученик схватывал все, что называется, на лету, быстро постигая тонкости. Не прошло и двух месяцев, как Макмагон носил платье джентльмена с той же непринужденностью, что и кожаный кирасирский колет. В завершение обучения аббат поручил одному своему знакомому учителю фехтования отточить мастерство ирландца, и без того недурно владевшего шпагой, — курьеру, перевозящему декретные донесения, явно не помешает быть во всеоружии перед лицом недоброжелателей.

Некоторое время спустя Монтегю доложил королеве-матери о новом подопечном. Генриетту Марию, как женщину набожную, в первую очередь интересовало, добрый ли католик этот ирландец, и, получив от аббата самые что ни на есть лестные характеристики, она велела ему продолжить заниматься молодым человеком.

Поскольку король Людовик регулярно навещал Генриетту Марию в Коломбе, обсуждая с ней возможности посредничества во благо заключения мира между Англией и Голландией, она выразила готовность принять протеже леди Сен-Клер в присутствии монарха Франции.

Брендан понимал всю важность предстоящей аудиенции — на ней решалась его дальнейшая судьба. И если план Аморе удастся осуществить и король соответствующим образом оценит его усилия, будущее ему обеспечено.

Послышался скрип гравия под колесами подъехавшей кареты. Поднявшись, аббат подошел к окну, у которого стоял ирландец, посмотреть, кто приехал.

Из кареты вышла молодая девушка в придворном платье, и лакеи церемонно проводил ее к входу.

— Кто это? — удивился Брендан.

— Генриетта Анна, герцогиня Орлеанская. Она золовка короля, поэтому носит титул «мадам». Но Генриетта Анна еще и младшая сестра короля Карла Второго.

Вскоре принцесса входила в гостиную. С улыбкой она поздоровалась с аббатом Монтегю, знавшим ее с детства. Брендан держался поодаль, однако герцогиня Орлеанская заметила его и с любопытством стала рассматривать.

— Мой дорогой аббат, представьте же мне вашего спутника, — обратилась она к Монтегю; не сводя взора с ирландца.

— Месье Макмагон, год назад он прибыл к нам из Англии, ваше высочество.

Брендан, сделав несколько шагов вперед, поклонился. Принцесса протянула ему руку для поцелуя.

— Так вы прибыли из Англии, месье? И вам случалось быть при дворе? И встречаться с моим братом?

Брендан мешкал с ответом.

— Я видел его лишь мельком, ваше высочество.

— Нет-нет, вы непременно должны рассказать мне о нем. Я ведь не даю покоя никому из тех, кому случалось быть при английском дворе, и вы не исключение, — шутливо произнесла Генриетта Анна. — Как я понимаю, вы ведь еще побудете здесь?

Брендан, поклонившись, заверил герцогиню Орлеанскую:

— Всегда к вашим услугам, ваше высочество.

Ответив ему невинной и в то же время кокетливой улыбкой, Генриетта Анна секунду или две продолжала смотреть на Брендана, потом повернулась и проследовала за лакеем в находившийся рядом кабинет, где ее дожидалась мать.

— У нее особый шарм, присущий всем Стюартам, — с теплотой в голосе произнес Монтегю.

Некоторое время спустя снаружи донесся цокот копыт. Перед входом во дворец остановилась еще одна карета.

— Это король! — взволнованно объявил аббат.

И в самом деле из кареты вышел Людовик XIV и, быстро шагая, вошел в распахнутые лакеями двери. Ни к чему было привлекать внимание — встреча носила явно конфиденциальный характер, — а для всех несведущих король просто решил нанести визит вежливости любимой тетушке.

При появлении его величества короля Франции аббат и Брендан поклонились. Людовик был в камзоле из обычного темно-коричневого бархата с золотым шитьем, узких коротких брюках, подвязанных лентами, светлых чулках и туфлях на красных каблуках. Каштановые локоны парика львиной гривой обрамляли лицо. Черты лица монарха отличались некоторой тяжеловесностью — внушительный нос, карие глаза и полный чувственный рот. Весь облик короля излучал неуемную энергию и несгибаемую волю. Правой рукой он опирался на роскошную трость с золотым набалдашником.