Аромат риска - Андреа Кейн Страница 56

— Так в чем же дело?

— Репортерам на меня плевать, зато мной заинтересовалась полиция.

Карен нахмурилась:

— Опять?

— Да. Сегодня ко мне заявились Бартон с Уитмен, на этот раз они не стали церемониться.

— Они приехали в «Руссо» специально, чтобы с тобой встретиться?

— Вряд ли. Думаю, Карсон попросил их явиться на собрание и оградить Сабрину от домогательств прессы… и от покушений загадочного убийцы. Так мне по крайней мере показалось. — Стэн тяжело вздохнул. — Сперва они нагрянули к Фергюсону, и бедняга из кожи вон лез, доказывая, что ему ничего не известно о моей личной жизни. Однако хотя он словом не упомянул о наших с тобой отношениях, зато выложил ворох других сведений.

— Каких именно?

— Фергюсон сказал, что я очень предан работе, и единственная отдушина для меня — тир, куда я наведываюсь дважды в неделю.

Карен задумчиво покивала.

— Ну, сказал так сказал, что с того? Это ведь не секрет. То, что ты трудоголик, всем известно. И твое хобби тоже ни для кого не тайна; так что ни в чем Роуленд не проговорился. Ты, наверно, боишься, что на него станут давить? Тогда стоит дать ему бутылочку валерьянки и отправить в отпуск. Полицейские не будут возражать, если Фергюсон уедет из Нью-Йорка, поскольку у него есть алиби.

— У него-то, может, и есть, зато у меня нет, — напомнил Стэн. — А если я скажу, где был на самом деле, то вызову еще большее подозрение. Они и Расса Кларка вспомнили, спрашивали, не знаю ли, про какое грязное дело он пронюхал и за что его убрали.

— Боже мой…

— Вот-вот. Но и это еще не все. Ни за что не угадаешь, чье имя всплыло во время допроса.

— Чье же?

Стэн поднял померкший взгляд.

— Этьена Пруэ.

Карен напряглась:

— Этьен? Но почему?

— Пруэ волнует поступление в продажу в Европе духов «Сэ муа» — он боится, что его продукция перестанет раскупаться.

— Так… — Карен обернула простыню вокруг бедер и откинулась на спинку кровати, пытаясь успокоиться. — Значит, у Этьена были причины совершить преступление… Но ведь когда стреляли в Карсона, он был в Париже и, следовательно, не мог этого сделать.

— Верно. По счастливому стечению обстоятельств теперь он в Нью-Йорке и готов помочь полицейским с расследованием, так что завтра детективы отправятся в его нью-йоркский офис, чтобы допросить всех сотрудников.

— Всех? — Голос Карен звучал еле слышно. — Но зачем?

— Затем, что когда Пруэ находился в Париже, они оставались в Нью-Йорке. Сыщики полагают, что кто-то из них может оказаться преступником.

— Ясно. — Карен провела языком по пересохшим губам. — Спасибо, что предупредил. Непонятно только, почему сыщики обсуждали это с тобой.

— Потому что компании «Пруэ» и «Руссо» очень известны на парфюмерном рынке и конкурируют между собой. Естественно, в «Руссо» отслеживают все ходы своих соперников — кто есть кто, кто наиболее перспективен, кому не терпится выбиться в начальники…

— Значит, тебя расспрашивали о коллективе Этьена? О ком именно?

— Обо всех. Они включили в список всех нью-йоркских сотрудников.

Карен побледнела:

— Включая меня?

— Естественно.

— И что ты им сказал?

— А ты как думаешь? «Ах, господа сыщики, я уже двадцать лет занимаюсь блудом с секретарем-референтом главы нью-йоркского подразделения конкурирующей фирмы!» — Стэн фыркнул. — Солгал, конечно, скрепя сердце: сказал, что встречал тебя пару раз на собраниях и деловых ужинах. Якобы, по слухам, ты умна и амбициозна, часто ездишь по делам в Париж, потому что бегло говоришь по-французски. Это все.

На лбу Карен выступили капельки пота.

— А может, зря ты не сказал, что у нас роман: в конце-то концов, никого не касается, с кем ты спишь.

— Как же, не касается! — Стэн отбросил покрывало и принялся расхаживать нагишом по комнате. — До этого каждому есть дело, хотя все эти годы нам удавалось держать свою связь в тайне. Это не просто роман, а деловое соглашение: оно выгодно нам обоим. Я безумно влюблен в тебя, а ты влюблена в мои деньги и в мое мужское достоинство.

Карен осуждающе взглянула на Стэна:

— Ты несправедлив ко мне. Во-первых, я тебя люблю и всегда любила, с тех пор как мне исполнился двадцать один год. Разумеется, мне нравится красиво одеваться, получать дорогие подарки, и я без ума от тебя как от любовника, но, конечно, я с тобой не только ради денег и секса, так же как ты со мной не только потому, что я сообщаю тебе важные сведения и делюсь рыночными стратегиями.

Стэн невесело рассмеялся:

— То, о чем ты сказала, называется корпоративный шпионаж.

— Дурацкое название, а в нашем случае еще и неточное. К тому же ты ни разу не воспользовался этой информацией против Этьена.

— Просто случай подходящий не представился, а теперь… Так паршиво, что Расса не стало… Впрочем, нет: если он нарыл на меня какой-то компромат, так даже лучше. Не хватало еще, чтобы он заявился с этим к боссу. Если Карсон догадается, в чем я замешан, он мне такого пинка отвесит, что я пулей из «Руссо» вылечу, да еще и хребет переломаю.

— Не волнуйся, он ничего не узнает.

— Ты в этом уверена? А я вот нет. Сыщики идут по моему следу как ищейки. Фергюсон видел нас вместе и скоро расколется: тут даже взятка не поможет. Убийство Расса Кларка явно отдает сговором, а тут еще Сабрина Рэдклиф меня в чем-то заподозрила.

Карен оцепенела.

— Сабрина? Она уже про нас знает?

— Пока нет, но она о чем-то догадывается; не знаю только, о чем именно. Сабрина спит с Диланом Ньюпортом, а это значит, что ситуация в любой момент может выйти из-под контроля. Думаю, пришла пора действовать.

— Но как?

— Оставь это дело мне, я уже нажал кое-какие рычаги. Если все пойдет по плану, мы спасены. У тебя завтра разговор с сыщиками: говори им то же, что и я, — мы друг друга почти не знаем, и точка.

— А как же мое алиби? Ну, тем вечером, когда стреляли в Карсона?

— Ты ходила в кино. Одна. На всякий случай узнай, какие тогда шли фильмы. И не дергайся — тебя им подозревать не с руки, если, конечно, ты сама не дашь повода.

— Не волнуйся, не дам. — Голос Карен окреп.

— Вот и отлично. — Стэн подошел к окну и неподвижно уставился на темное небо. — Если все пройдет гладко, может, мы и убережем наши задницы.

23.55

Дом № 341, Западная Семьдесят шестая улица

Пламя в камине горело ярко, теплые оранжевые блики плясали по стенам, и все это создавало романтическую атмосферу. На коврике расположились двое: они сидели нагишом, укутавшись в одеяла, и ужинали.