Третье яблоко Ньютона - Ольга Славина Страница 57

— Ты, Крис, смотрю, большой знаток русской культуры.

— Да, это вам не Голливуд, у русских, хоть и редко, но попадаются крайне интеллектуальные штучки. Кроме пальбы и сюжеты закручиваются. И название не хуже «Каштанки». «Ликвидация»… Да-а, жаль, что это все не по вашей части. Короче, вы сами поставите «Марте» задачу, ничего не перепутаете? Как это русские говорят? «Они живут на хуторе, а там все перепутали». Не знаю, что такое «хутор», зато в рифму. Или вы нас попросите, чтобы мы вашего агента проинструктировали? Раз уж мы одна команда…

* * *

— «Марта», это Стив. Надо, чтобы ты приехала в Вашингтон. Срочно…

Через день Стив уже встречал Марию в аэропорту Даллеса. Не дав ей даже разместиться в отеле, сразу через Memorial Bridge повез ее к Крису на Пенсильвания-авеню. После всех этих «каштанок», «собак» и «ликвидаций» Стив не хотел брать на себя лишние риски. Пусть уж этот белобрысый умник Крис сам поговорит в его присутствии с «Мартой», а он, Стив, лучше послушает…

На следующий день Мария сидела в лобби своего «Хаятт отеля» и поджидала Шуберта. Накануне, когда она позвонила Шуберту по телефону, тот галантно пригласил ее поужинать, но Мария отказалась. Она нервничала. Шуберт, который за последние полгода окончательно преобразился из голодной амбициозной ищейки Департамента юстиции с окладом в семьдесят тысяч в лоснящегося, с семизначным годовым доходом партнера одной из ведущих юридических фирм, намерен играть с ней в светские игры, как с полной дурочкой. Мария это хорошо понимала. Они и так по окончании его работы в «Операции „Барбара“» расстались натянуто. Теперь он все будет делать, чтобы увильнуть от предметного разговора. Поэтому никакого ужина. Поговорят по-деловому в лобби ее отеля, не принц датский, придет, куда денется. Она была особенно строго одета, собранна, ее левый глаз прищуривался от напряжения больше обычного. Когда Шуберт, войдя, попытался предложить хотя бы выпить в баре, — было почти шесть, — она сухо отказалась, чтобы не дать Шуберту растекаться мыслью по древу.

— Ричард, вы должны нам помочь. Более того, тем самым вы, по сути, поможете и себе.

— Только не говорите мне, дорогая Мария, что вы ради меня приехали в Вашингтон.

— Конечно, не ради вас, я приехала на консультации в Международном валютном фонде по регулированию офшорных юрисдикций. Но поскольку я дорожу нашими отношениями, Ричард, я уже давно подумывала, что, как только окажусь в Вашингтоне, надо будет с вами поговорить. Мы с вами завершили работу по «Операции „Барбара“» с каким-то оттенком неудовлетворения. Между тем мы с вами коллеги, должны общаться, доверять друг другу. Сейчас представляется прекрасная возможность все поправить.

— Вы мне тогда, с одной стороны, связали руки, Мария, а с другой — начали требовать невозможного…

— Ричард, мы, конечно, можем снова начать выяснять, как это получилось, что жалоба, легшая в основу вашего расследования, оказалась несколько неоднозначной…

— А я-то тут при чем? Вы же мне ее выдали уже задокументированную. Я и крутился на телеконференции с этим типом как мог, он, если вы помните…

— Вот именно это и стоит поправить. Чтобы у вас было полное удовлетворение собственной работой. Помогите нам, и себе тоже…

Мария изложила Шуберту все в соответствии с полученными инструкциями. Шуберт с ходу раскусил подвох:

— У меня нет никакого желания быть при вас наемной ищейкой, Мария, простите за грубую прямоту. Я — уважаемый юрист, за мной стоит репутация моей фирмы…

— Ричард, вы намерены меня оскорблять? У вас безупречная репутация, так берегите ее! Вы допустили промах, допрашивая Барбару — в нарушение всех процедур нашего банка — своими полицейскими методами. Сейчас у вас есть возможность без записи и стенограммы, просто силой аргументов и логики, убедить Серикова, что Барбара должна быть наказана, а справедливость восторжествовать.

— Мария, ради бога, избавьте меня от вашего сиропа. Убедить Серикова в справедливости, holy shit! Вы сами-то слышите, что говорите? Вы мне предлагаете ехать полуподпольно в Канаду, в чем-то убеждать Серикова, взывать к его чувству справедливости? Даже комментировать не хочу. Если хотите, пойдемте все же ужинать и забудем этот разговор. Это самое лучшее, что я могу вам предложить.

— А вы знаете, что в Британии ходят слухи, что, возможно, именно вы могли за спиной банка передать информацию об операции «Барбара» в полицию, где у вас все друзья? Кроме того, недавно стали поговаривать о том, что вы это сделали из личных мотивов. У вас же, мол, уязвленное самолюбие, и вы ненавидите этого адвоката Дарси, который уже выиграл у вас два дела. А о том, что Дарси — адвокат Барбары, вы уже знали во время проведения вами служебного расследования в нашем банке. Потому и допрашивали эту женщину с предвзятостью.

— Это уже просто глупо, Мария. Ваш собственный президент сообщал прессе, как он передал мои материалы британским и российским властям. Он даже в Совете Европы жаловался, как тяжело работать в такой коррумпированной стране, как Россия.

— Да, он говорил, что банк был обязан передать эти материалы, когда в Британии уже был снят иммунитет с русского офиса и началось следствие. А до этого? Почему вообще британская полиция через свой Форин-офис попросила о снятии иммунитета? Почему она вообще заинтересовалась Барбарой? Кто ей подсказал, что надо ковырнуть русский офис в банке? Многие считают, что именно вы. И наш президент над этим размышляет. Банку-то весь этот скандал тоже не на руку. Уж у нас-то совсем не было мотивов себя самих так подставлять и перед Брюсселем, и перед Москвой.

— Этот разговор нас ни к чему не приведет.

— Ричард, — Мария еще более понизила голос, — вы не только несправедливы к банку. Могут вдобавок подумать, что вы и к своим бывшим коллегам относитесь без благодарности.

«Ах ты, сука, — подумал Шуберт, — бездарная, глупая сука. Я так и думал, что ты просто мелкий агент кого-то из наших. Не сама же ты, со своим кривым ртом и куриными мозгами, дослужилась до нынешней должности. Грязная шантажистка. И по самому больному ударила». Шуберт так старался стереть из памяти адвоката Дарси, процедурную английскую гиену, питающуюся падалью technicalities криминальных кейсов, этого эстета и, скорее всего, гомосексуалиста. «И чтобы я повелся на твои неуклюжие бабьи ужимки!»

— Мария, у меня много работы, интересной и масштабной. Я не в том положении, чтобы гоняться за сериковыми. Для этого в ФБР есть способный молодняк, и вообще это не ваше дело. Вы-то тут при чем, интересно?

— Просто хотела оказать вам любезность, Ричард. Но вас, видимо, не интересует больше результат. Ну, как хотите. Меняя тему, скажите, вам больше не доводилось бывать в Москве?

— Почему же? Меня время от времени приглашают по линии Русско-американской палаты, я налаживаю связи и с русскими компаниями, и с иностранными, работающими на российском рынке.

— А где вы останавливаетесь, уже в «Ритце» или все еще по-прежнему в «Кемпински»?

— Как правило, в «Ритце», а что?