Смерть на рыбалке - Евгений Константинов Страница 57

Теперь ситуация была идеальной: поблизости ни одного конкурента; на воде – гладь; место и время для рыбалки – лучшего и желать нельзя; а главное в глубине гулял хищник, которого Макс очень хорошо умел ловить и которого обязательно сегодня должен был поймать.

Так оно и произошло. Не напрасно он вчера уплыл отсюда в поисках других мест. Меньше чем за час ловли три судака весом примерно от одного до полутора килограммов уже гуляли на его кукане, привязанном к корме, а четвертый, самый крупный, сорвался с крючка у самой лодки. Но Макс особо не расстроился; после этого схода у него вновь были поклевки. И на одну хорошую он только что отреагировал уверенной подсечкой!

– Есть! – не удержался он от радостного восклицания, почувствовав на другом конце снасти короткую задержку и сразу же мощный ответный рывок.

Судя по оказываемому сопротивлению, на крючке сидел настоящий монстр, веса в котором было явно больше пяти килограммов! С таким монстром можно оказаться в числе лидеров, если поймать его что-нибудь не помешает. К примеру, невесть откуда взявшаяся «Казанка» с мотором, показавшаяся из тумана и мчащаяся прямо на него.

– Смотри, куда прешь! – замахал рукой и закричал Макс, когда между ними осталось метров двадцать. – Сворачивай, сворачивай!

Но «Казанка» не меняла курс, словно тот, кто был за рулем, не слышал и не видел его жестикуляций. Макс успел поверить, что столкновения не избежать, но в самый последний момент «Казанка» все-таки отвернула. Его лодку качнуло на крутой волне, и Макс не вывалился из нее лишь благодаря тому, что, выронив спиннинг, схватился руками за борт. Спиннинг мгновенно пошел ко дну. Тем временем «Казанка», заложив вираж, дважды объехала лодку вокруг, постепенно сбавляя скорость, и, наконец, остановилась.

– Ты что натворил, мудрила? – заорал Макс, поднимаясь на ноги.

И замер, увидев наставленный прямо в лицо ствол карабина.

* * *

Владимирский вспомнил слова Марата о подозрительном мужике в камуфляже. «Человек с ружьем» тоже выглядел подозрительно, и спорить с ним под наведенным дулом что-то не хотелось. Но не станет же тот сейчас и в самом деле стрелять вот так, ни с того ни с сего!

– Подожди, не стреляй! Сейчас выпрыгну, – Вовик предостерегающе поднял левую руку, а правой полез себе за пазуху.

– Э, без шуток! – вскинул карабин мужик.

– У меня здесь коньяк, – дрожащими пальцами рыболов достал фляжку. – Парочку глотков для сугреву…

– Я тебе что сказал!? – повысил голос псевдосудья.

– Все-все, сейчас выпрыгиваю. Ты вон в болотниках, а у меня кроссовки. А вода-то холодная. – Вовик поставил одну ногу на борт, вторую – на сиденье, но вместо того чтобы покинуть лодку, приложился к фляжке.

«Не выстрелит! Пока пью, не должен выстрелить!» – думал он, поглощая коньяк крохотными глотками.

Мысль, что делать дальше, пришла, как озарение. Запрокинув голову, Владимирский наполнил рот коньячком, затем, имитируя, будто поперхнулся, издал соответствующий звук, с надутыми щеками и выпученными глазами подался вперед и, падая-выпрыгивая из лодки, фыркнул изрядной порцией крепкого напитка прямо в лицо человеку с ружьем.

Тот инстинктивно закрылся рукой и отпрянул. Но Вовик, продемонстрировав завидную для своей комплекции прыгучесть, уже оказался рядом, одной рукой схватив за цевье карабин, а другой – врезав противнику фляжкой по уху.

Они забарахтались в воде. Вовик, оказавшийся сверху, старался завладеть карабином. Возможно, это получилось бы быстрее, расстанься он с фляжкой. Но на это рыболов пойти не мог – в ней еще оставался коньяк! К тому же противник, успевший нахлебаться грязной воды, вроде начинал слабеть. Вовик даже ослабил давление, чтобы не дать ему окончательно захлебнуться, но понял, что ошибся, когда взметнувшийся из воды вверх кулак нанес ему удар по лицу.

К счастью, он успел чуть отпрянуть, иначе зажатый в кулаке предмет угодил бы в глаз. Предметом был выкидной нож, лезвие которого пронзило рыболову щеку, скребнуло по зубам, разрезало язык… Он отклонил голову, и второй удар пришелся мимо. А Владимирский уже нещадно молотил фляжкой с надписью «Идейному борцу за большие уловы» по лицу, спрятанному за волчьей маской. Молотил до тех пор, пока пальцы противника, сжимавшие нож, не разжались…

* * *

Макс лавливал рыбу на множестве разнотипных лодок, начиная от одноместной резиновой надувнушки и заканчивая вместительным «Прогрессом». Лодка, выпавшая ему по жребию на этих соревнованиях, называлась «Кефаль». Просторная, устойчивая и довольно быстроходная, она имела один минус – дно и борта, склеенные из фанеры, без труда можно было пробить чуть ли не ударом ноги. Однажды Макс испытал такое «удовольствие» – нечаянно ступил мимо решетчатой стлани и продавил пяткой в дне приличную дырищу, в которую сразу хлынула вода. Хорошо еще, что пока лодка не затонула, успел догрести до близкого берега. И он хорошо себе представлял все последствия, если бы это случилось посередине водоема…

Похоже, сейчас ему предстояло это не представить, а действительно испытать.

– А теперь, уродец, быстренько подними якорь, – приказал «мудрила».

Только что Макс был готов выпрыгнуть из лодки к нему в «Казанку» и набить морду, спрятанную за волчьей маской. Но мудрила, видимо, был готов к такому варианту развития событий и опередил рыболова, выстрелив ему под ноги и пробив в дне дыру, из которой сразу зафонтанировала вода.

– Якорь наверх, быстро! – повторил он приказ.

Понимая, что у парня не все в порядке с головой, Макс повернулся к нему спиной, взялся за веревку и начал поднимать якорь, гадая, что тот собирается делать и что предпринять ему самому. Якорь был самодельный, набранный из стальных дисков, достаточно тяжелый, но компактный. Можно будет, вытащив его из воды, с разворота швырнуть в этого мудрилу и затем действовать по обстановке…

– Спокойно! – раздался предостерегающий голос, когда Макс вытащил якорь из воды и напряг мышцы, собираясь осуществить задумку. – Спокойно, уродец, не надо в меня ничего бросать. Если не хочешь в жопу раненным оказаться.

– Чего тебе надо? – спросил Макс.

– Без резких движений подними якорь над головой…

Макс подчинился.

– А теперь, уродец, урони его на дно лодки!

– Но тогда она…

– Да-да. Мне надо, чтобы твоя лодка потонула.

– Но тогда я…

– Переберешься в мою. И мы вместе помчимся на вашу дебильную базу.

– Но…

Раздавшийся над ухом выстрел не позволил Максу закончить фразу. Почувствовав что-то похожее на разряд электрического тока, он разжал пальцы. Якорь упал под ноги, как и следовало ожидать, пробил в дне лодки внушительную дыру и исчез в ней, увлекая за собой веревку. Макс машинально прикрыл дыру ногой, но это лишь чуть-чуть уменьшило поток хлынувшей воды. И только теперь он увидел, что на его правой руке вместо пяти пальцев осталось четыре – мизинца словно никогда и не было. Из того, что осталось вместо пальца, крупными каплями капала кровь. Он сжал здоровой рукой покалеченную и заорал не столько от накатившей боли, сколько от испуга.