Запоздалый приговор - Фридрих Незнанский Страница 57

Раиса Петровна вздохнула:

— Так хочется на внуков посмотреть!

— Насмотришься еще.

— Тебе легко говорить. А сколько мне осталось, один Бог знает..

— Да брось ты, мама! — Римма взяла ее руку. — А хочешь, переезжай к нам. Места много, будешь заодно за внуками присматривать. А то за Генрихом глаз да глаз нужен.

— Я тебе уже говорила, Риммочка, никуда я отсюда не поеду, — возразила Раиса Петровна. — А за могилками кто приглядывать будет? Да и лечь мне полагается рядом с папой твоим.

Напоминание об отце вернуло Римму на много лет назад, когда она еще подростком бегала в школу, а папа встречал ее у калитки, если она поздно возвращалась с танцев из городского парка. Как он гордился ее успехами в школе и как горячо убеждал вместе с мамой вернуться из Москвы домой! Она тогда их не послушала, сделала все по-своему…

— На могилу завтра сходим? — спросила она тихо.

— Сходим, доченька, — отозвалась Раиса Петровна. — Обязательно сходим.

Она неотрывно смотрела на нее, ловя каждое движение, словно пыталась что-то отыскать в лице и манерах дочери, в ее глазах.

— Что ты меня так разглядываешь? — не утерпела Римма.

— Ты изменилась, Риммочка, — качая головой, проговорила мама.

— И в какую сторону?

— Ты стала совсем другой. Повзрослела и… я не знаю, как это сказать…

— Оставь. — Римма обняла ее, поцеловала. — Для тебя я всегда останусь такой, какой и была, твоей единственной и любящей дочерью. Ты слышишь, мама, ничего никогда не изменится…

Они просидели на кухне до полуночи. Раиса Петровна то и дело перелистывала альбом с фотографиями, любовалась внуками, близоруко всматривалась в лицо Клауса и находила его привлекательным и интеллигентным мужчиной.

— А Юрка сейчас где? — спросила Римма, как бы между прочим.

— Юра Шаповалов? — переспросила мама, отрываясь от альбома. — В Москве, женился давно и ребенок есть. Журналистом работает, кажется.

— А как бы его координаты узнать?

— Так пойди к его родителям, они и дадут. Делов-то!

«Завтра же и Зайду, — решила Римма, выходя на крыльцо и разглядывая усыпанное звездами небо. — Очень кстати, что он журналист. Это самый настоящий подарок судьбы. Но в Москве сперва съезжу к Олегу. Надеюсь, он расскажет мне много интересного».

В ногу что-то ткнулось, прохладное и мокрое. Она опустила глаза. Дик ластился к ней своей огромной собачьей мордой. Она присела, ласково потрепала его по шерсти.

— Узнал-таки, дружище! Дождался меня!

Дик взвизгнул, точно маленький щенок, и лизнув теплым языком ее руку.

Римма была у Олега только один раз — заезжала с Виктором перед самым отъездом в Швейцарию, когда Виктор оставлял ему ключи от ее квартиры — для присмотра, так сказать.

Покосившаяся дверь подъезда и сейчас не закрывалась. Провожаемая пучеглазыми взглядами выживших из ума сплетниц, Римма шагнула в бетонный сумрак лестничных зигзагов и поднялась на третий этаж. Кнопка звонка никак не отреагировала на нажатие, Римма с полминуты послушала тишину за дверью и громко постучала. Увы, ничего не изменилось. Однако злая досада только чуть-чуть царапнула, она вздохнула и стала спускаться. Ничего, времени у нее достаточно. Может, попробовать узнать у старух на скамейке, где может быть сейчас их сосед? Но, вспомнив их взгляды, Римма непроизвольно поморщилась.

Она вышла во двор и неторопливо направилась вдоль длинного запущенного палисадника. Вынула телефон, чтобы вызвать такси. Мимо неуклюже прошагал высокий, но сутулый мужчина неопределенного возраста. Мобильник как раз ответил торопливым, но вежливым женским голосом: «Такси «Блюз» готово принять Ваш заказ!», но Римма уже передумала и дала «отбой». Она разглядывала незнакомца и постепенно понимала, что не так уж он и незнаком. Но… сосульки желтоватых, скорее, пегих волос, трехдневная щетина, одежда, которую правильнее всего назвать обносками… Размыто-голубые покрасневшие глаза, бывшие когда-то ярко-синими…

— Олег?

Взгляд у него был, словно смотрел на привидение, а не на живого человека.

— Что, так сильно изменилась? — Она отступила на полшага и чуть склонила к плечу голову.

— Не настолько, как я… Жива, значит, — сказал он, подтверждая ее худшие подозрения.

Они немного помолчали, вглядываясь друг в друга.

— Ты ко мне? — высказал он догадку и тут же предложил: — Можем сообразить по рюмке чаю.

— Можем, — улыбнулась Римма и вскользь глянула на свою сумочку. — У меня, кстати, как раз кое-что с собой есть для такого случая. В твоем вкусе примерно…

— Мои вкусы стали проще, — с легкой усмешкой сказал он.

— Это заметно. Ну, да ничего. — Римма посмотрела на часы. — Идем, что ли? А то я хочу сегодня еще одного приятеля навестить. Перед отъездом.

Про отъезд она, конечно, соврала. Незачем ему всего знать.

Олег встряхнулся:

— Идем, конечно! Подожди, я что-нибудь закусить…

Она поморщилась:

— Найдется и это.

Враз замолкшие старухи на скамейке проводили их взглядами, полными любопытства.

На кухне Римма ожидала увидеть гору грязной посуды, но увидела лишь грязную мойку. Старый, почти старинный буфет с откинутой столовой доской сонно поблескивал несколькими разнокалиберными стаканами и чашками, которые пылились за мутными стеклами, а также предметами, далекими от сервизного меню. Такими, как платяная щетка и магнитофонная кассета.

Римма поставила на доску буфета бутылку «Блэк Джека». Вынула нарезку ветчины. Черствый хлеб нашелся у Ольховика в припадочно вздрагивающем холодильнике. Порезав его грубыми скибками, он принес из комнаты вполне приличный стул для Риммы, а для себя вынес крашеный дощатый табурет. Сели. Олег наполовину наполнил граненые стаканчики и переглотнул.

— За встречу… — хрипло сказал он и, коснувшись своей стопкой Римминой, опрокинул в себя виски. — Ух-х… Класс… Давно не пробовал этой штуковины. — Он одобрительно качнул головой и глянул на гостью повлажневшими глазами. Положил на кусок хлеба ветчину, но тут же оттолкнул и потянулся за бутылкой. — Между первой и второй, говорят, пуля не должна пролететь.

— Говорят… — неопределенно улыбнулась Римма, лишь слегка пригубившая свой стаканчик.

Олег освежил его содержимое и налил себе полный.

— За твое воскрешение.

— Согласна, — без улыбки кивнула она.

Посмотрела на Олега пристально и тут же спрятала взгляд. Того, что Ольховик столь скоро возьмет быка за рога, она не ожидала. Но, наверное, это было хорошо…

Он выпил и затем откусил сразу полбутерброда. Не переставая жевать, спросил — то ли в шутку, то ли нет: