Ярмарка в Сокольниках - Фридрих Незнанский Страница 58

3

Меркулов встретился с полковником Пономаревым ранним утром на Ленинских Горах. Было довольно прохладно — около нуля. И хотя сильный ветер уже приутих, моросил холодный дождь и серая гладь Москва-реки подернулась серебряной рябью.

— Валерий Сергеевич? — окликнул Меркулов плотного мужчину в кожаном коричневом пальто и кожаной коричневой шляпе.

— Константин Дмитриевич? — улыбнулся Пономарев, рассматривая следователя внимательными светлыми глазами. — Прошу извинить, что заставил вас тащиться за тридевять земель, в такую даль. Но здесь два преимущества: мне близко от дома, вам подальше от нашей конторы. Знаете, неважно себя чувствую. Слабость, одышка, высокое давление… На службе не был целую неделю. Мне «дед» Цапко про ваши дела рассказал. Одним словом, как вы?

— Я-то? — попытался отшутиться Меркулов. — На пятерку с плюсом!

— Ну-ну, — с сомнением сказал Пономарев, — этой бодрости, я чувствую, добавил вам наш общий знакомый… Василий Васильевич Кассарин.

— О нем мне бы и хотелось потолковать.

— Ну что ж, — сказал Пономарев, — понимаю, давайте поговорим.

— Я уверен, что вот-вот схвачу за руку Кассарина, раскрою заговор против Ракитина. Верю в успех и хочу, чтобы вы, Валерий Сергеевич, мне помогли. Ведь речь идет не о том, как навредить Комитету госбезопасности, а о том, как изъять врага…

— Можно вопрос? Вы уверены, что у вас есть стопроцентные доказательства против Кассарина?

— Полагаю, что да.

— А я что-то не очень уверен…

— Тогда разрешите и мне задать вам вопрос. Валерий Сергеевич, вы заболели в день убийства Ракитина?

— Да. А почему вы спрашиваете?

— Так, просто так.

— М-м-м… Так вы думаете, что знаете Кассарина, его прошлое и настоящее?

— Полагаю.

— Вы изучили тетрадь, которую вам передал Алексей?

— Читал с большим интересом. И не только эту тетрадь. От корки до корки изучил материал о мировом сырьевом рынке, а также о проделках Кассарина…

— Хочу на словах объяснить вам некоторые обстоятельства этого дела, —сказал Пономарев, беря Меркулова под руку и прогулочным шагом направляясь ксмотровой площадке. — Первое, это я вам говорю как «крутой» — «крутому», тоесть как свой своему. Заявление Ракитина и все его материалы на Кассарина ужеединожды разбирались в четырнадцатом доме, в Кунцево, в четыреста девятойкомнате нашей «цистерны» — то есть на коллегии КГБ. И знаете, каков результат?Принято решение — считать Ракитина лицом, проявившим «неавторизованнуюактивность». Что это значит? А то, что Виктор был уже без пяти минут мертвец. Унас есть внутренняя— сорок седьмая инструкция. По этому правилу чекист не имеетправа обращаться с жалобой в другое ведомство через голову начальника… А Викторобращался. И не только через голову, — через десять инстанций и дошел доПолитбюро… Вы знаете, как разъярилось наше руководство? Так вот, следующий шагпосле неавторизованной активности — смерть! Коллегия КГБ принимает решение, инаши мальчики устраивают приговоренному аварию, несчастный случай или дажевполне открытое убийство!

Меркулов вздрогнул:

— Ракитин был официально приговорен к смерти?

— Нет, нет. До этого ещё не дошло. Второе. Ошибка Ракитина в том и состояло, что он спутал два вопроса. Вместо того, чтобы говорить только о злоупотреблениях одного человека — Кассарина — и молчать обо всем остальном, он обрушил свой гнев на руководство партии и КГБ и только во-вторых изобличал Кассарина. И это все решило. Конечно, не в пользу Виктора…

— Не понимаю, — сказал Меркулов.

Они подошли к парапету смотровой площадки, и перед ними открылась панорама Москвы.

— Что именно?

— Пусть Виктор Николаевич был прав только в стратегии и не прав в тактическом плане, пусть. Но разве не видно было, что Кассарин — враг! Враг нашей советской системы…

— Не скажите. Кассарин отличный работник, почти гений разведки. А то, что он манипулирует ценностями, так это неважно. Это даже правомерно! Начальник такого отдела в таком управлении, как управление «Т», все может! Формально, конечно, над ним стоит начальник главка и один из замов председателя. Но на самом деле… он бесконтролен. Цинев и Серебровский — его личные друзья. И кто знает, может, они «пасутся» у Кассарина. У него- «зеленка», то есть особый пропуск. Это дает право летать на Запад: Вена, Париж, Лондон. У него и «вездеход» — другой особый пропуск, подписанный генсеком партии и председателем Комитета. А это тоже нечто! Обладатель этого документа у нас может все, что угодно. И чек на миллион подписать, и убить, если нужно!

— Я понял, — жестко сказал Меркулов, — выходит, Кассарин с помощью других убил Ракитина и все! С него даже спросить нельзя?! Так?

— Не совсем. Хоть Кассарин и один из столпов советской разведки, знаток внутренних дел и ещё больше международных, и надо быть с ним предельно осторожным, но и его можно припечатать к стенке.

— Как? — Меркулов недоверчиво поджал губы. — Вы же утверждаете, что коллегия КГБ не нашла за ним вины и освободила от ответственности.

— Примите один совет, — сказал полковник Пономарев, грустно улыбаясь, — ещё будучи председателем КГБ Юрий Владимирович ввел новое правило. Чтобы исключить круговую поруку и боязнь получить ярлык этой неавторизованной активности, Андропов приказал повесить в вестибюле нашего основного здания КГБ в Кунцево особый почтовый ящик. Любой сотрудник органов может подойти к этому ящику и опустить письмо. В письме можно даже указать, что-де мой начальник — генерал такой-то — американский шпион! Каждый час происходит выемка и содержимое ящика кладется на стол Андропова.

— Теперь Федорчука, — уточнил Меркулов.

— Теперь — Чебрикова. Вчера подписан Указ о переводе Федорчука в МВД, а новым председателем КГБ утвержден Виктор Михайлович Чебриков. Щелокова с Чурбановым поперли, и слава Богу, они столько дров наломали, столько у государства перекрали… Решается вопрос об их аресте… Да, так вот, Константин Дмитрич, ключи от этого самого ящика только у двух помощников председателя, больше доступа к ящику никто не имеет.

— Понятно, — сказал Меркулов глядя на панораму Москвы, — вы советуете мне положить письмо на имя Чебрикова в этот ящик?

— Именно, — кивнул Пономарев, — если хотите, отдайте письмо мне, я найду способ вложить его в этот ящик.

— И что дальше?

— Дальше — вас пригласит к себе Виктор Михайлович. Вы расскажете все озлоупотреблениях генерал-майора Кассарина, доложите про убийство Ракитина,приведете доводы… И я думаю, я даже уверен, последуют оргвыводы. Кассарин будет отстранен от должности, и не исключено, что руководство КГБ даст санкцию на его арест, и он, как миленький, пойдет под трибунал. Так что, Константин Дмитрич, как говорится, зло будет наказано, и добро восторжествует…