Знак ворона - Дмитрий Вересов Страница 58

Как же! Две парочки девчонок-близняшек. Одна парочка натуральных блондинок в норвежском стиле, а другая — черненьких смугленьких латинос. Лед и пламень! Никто из нормальных с потенцией мужиков устоять перед таким соблазном — просто не в состоянии!

Тогда, обкурившись, как обкуривались в старые добрые школьные времена, когда юными пионэрами Юсуф и Аслан, один в степной полосе Татарии, другой в родном Надтеречном районе Чечено-Ингушской АССР, каждый порознь, но одновременно, — смачивая ладони слюною, собирали в жарком августе пыльцу, осыпающуюся с высоченных кустов дикой конопли, или “дички”… Так и два месяца назад, обкурившись и ухохотавшись, друзья принялись сниматься на видео…

Это Аслан предложил! А Юсуфу понравилась идея снять смешное кино про то, как они тут развлекаются.

Сперва снимали одних только девочек… Блондиночек. Потом брюнеточек. Потом Юсуфа приковали наручниками к кровати, и девчонки принялись вчетвером ласкать его, а Аслан снимал и снимал… Было смешно.

А потом… а потом решили еще поиграть. Аслан надел себе на голову черные колготки одной из девчонок, достал из барсетки свой “кольт”, с которым никогда не расставался и, приставив его к голове прикованного к кровати Юсуфа, скомандовал: ну-ка, дружище, передай привет своему папуле!

А одна из блондинок тем временем взяла камеру и снимала. Юсуф скорчил лицо в гримасе отчаяния и, придав своему голосу максимум драматической дрожи, запищал: “Папа, дай денег, сколько они просят, потому что это не люди, а звери…”

Этот кусок видеозаписи и был отмонтирован на данной Асурову видеокассете.

Но сам Асуров не знал обстоятельств, при которых она снималась.

Занаду — Лондон. Англия

Майами. Флорида

1997

Оттягивать заседание Капитула до бесконечности не представлялось более возможным. И если применить к ситуации ленинскую формулировку, то и низы не хотели отсрочки, и верхи уже не могли более волынить. Впрочем, какие тут могли быть “верхи” и “низы”? Просто Гейл Блитс и его группировка прогрессистов, напуганные решимостью нефтяной оппозиции протащить в Сенате закон о разделении “Свичкрафта” на основании уже имеющегося решения антимонопольной комиссии, напуганные прогрессисты отказались от поддержки госпожи Бетриббс — королевы иллюминатов. А старички-нефтяники, обеспокоенные шустростью нововведенной в Капитул молодежи, и без того уже полгода как требовали отчета и подведения итогов, надеясь на старые проверенные методы подковерных кадровых интриг, сводящихся к обычному вульгарному подкупу.

Все стороны мыслили прибрать Бетриббс-королеву к рукам. Нефтяники — выдать замуж и повязать новым договором, а прогрессисты — соблазнить легкими быстрыми деньгами, вовлечь в большие траты, запутать, подвести под подлог денег, и тем самым повязать на веки вечные.

Понимала ли это сама королева? А сама королева все понимала.

Потеряв главного своего учителя и наставника, своего погибшего в авиакатастрофе супруга, леди Морвен вдруг обрела другого друга и советника. Питера Дубойса. И она слушалась его советов, потому как верила ему. И с испугом ловила себя на том, что Питер Дубойс для нее более чем друг и советник.

А Питер все просчитал. И самое главное — просчитал и предугадал, что обе стороны будут заинтересованы убить ее. Причем одна сторона — убить до заседания Капитула, а другая — после.

Он рассказывал, а она слушала.

— История американских спецслужб, которую я, сама понимаешь, еще не так давно штудировал самым тщательным образом, учит, что нашим парням всегда удавалось решить самые серьезные проблемы и в Тегеране в сорок четвертом году, и в Нормандии в сорок пятом и так далее.

— Ты имеешь в виду покушения немцев на Большую тройку? — спросила Татьяна.

— Да, и этот эпизод, хотя он и не столь характерный, — кивнул Питер, — а вот в Нормандии снайперы из отряда Скорцени три месяца охотились за Айком…

— За маршалом Эйзенхауэром? — еще раз перебила Питера неблагодарная слушательница.

— Да, у вас в русских школах, вижу, хорошо давали историю Второй мировой.

— Прости, перебила тебя…

— Да. Так вот, как сработали спецслужбы?

Питер взял паузу, может, ожидая, что Татьяна сама ответит на вопрос.

Но Татьяна молчала.

— Наша контрразведка прежде всего запустила по тылам американской армии десять джипов с двойниками Айка.

Татьяна понимающе кивнула.

— У Черчилля тоже были двойники. А после покушения в июле появились двойники и у Гитлера. Я уж не говорю про то, сколько двойников было у Сталина!

— В общем, ты хочешь сказать, что вся система безопасности особо важных персон строилась на подставке врагам двойников каждой персоны? — спросила Татьяна.

— Не только строилась, но и теперь активно строится, ты посмотри, у Саддама Хусейна как минимум десяток двойников, у Муамара Каддафи, у Чаушеску, у Брежнева наконец…

— Но тогда скажи, почему ваши спецслужбы не уберегли Кеннеди?

— Кеннеди? — Питер вскинул брови. — А ты уверена, что Освальд стрелял в Кеннеди?

— Что!? — невольно вырвалось у Татьяны. — Ты хочешь сказать, что…

— У нас в ФБР ходит байка, что это был вариант быстрого и дешевого импичмента, причем договорного, Линдону Барри Джонсону передали власть с согласия Кеннеди, а он просто лег на дно — и вышел из игры.

— А как же Жаклин? — не унималась Татьяна.

— А что Жаклин? Жаклин — это неизбежные издержки и реальная возможность дать женщине свободу. В конце концов, Анастасий Онассис не самый плохой вариант, хотя мы с тобой уклонились от темы важного урока — от темы двойников…

— Нет, дорогой, совсем не уклонились мы от этой темы, — воскликнула Татьяна, — просто ты смотришь на тему узко профессионально, исходя из заданного, де, необходимо сохранить жизнь вип-персоны, так?

— Ну, так, а как же еще? — недоуменно переспросил Питер.

— А я смотрю на проблему шире, — с возбужденным блеском в глазах продолжала Татьяна, — противник убивает двойника и на какое-то время он уверен в том, что цели не существует…

— А цель в этот самый момент использует создавшуюся паузу, когда она невидима для противника, и спокойно наносит ответный удар, — опережая Татьяну, договорил за нее Питер.

— Умница, пять с плюсом! — похвалила его Татьяна.

— Ты будешь спокойно наблюдать за всей их возней, когда…

— Когда меня убьют…

— Якобы убьют…

— А так как их возня после моих похорон будет носить вполне открытый характер, все ночные твари повылезают на белый свет…

— И мы их спокойно возьмем тепленькими…