Охотники за наследством - Ирина Иванова Страница 59

– Да, пишу, первый том уже готов, – гордо заявила она, покосившись на Алису, которая теперь в приступе какой-то паники начала отодвигаться от девицы.

– И вам завещали половину поместья на Маджоре? – уточнила я на всякий случай.

– Нет, бабушке, – ответила девица серьезно, уже получив в руки стакан с соком. – Она умерла год назад.

– А бабушку звали… – спросила я, хотя ответ уже был ясен. – Маргарет Вандельхох? Вас назвали в честь вашей бабушки?

Девица кивнула, зажав губами трубочку.

– Шкатулку выдавать сегодня? – Она посмотрела с тоской.

Я покачала головой, но тут наш разговор прервал хохот Алисы. Минуты три она не могла разогнуться от смеха, так что с соседних столов на нас понеслись осуждающие взгляды.

– Бабку, – произнесла она, все еще сгибаясь от смеха, – бабку в Риме напугали. Она подумала, ты про покойницу говоришь, что покойница сейчас придет.

– Да, вы ужасные. – Девица посмотрела на Алису с осуждением. – Анна вам ничего плохого не делать.

Как видно, наша барышня была если и дурой, то хорошо информированной.

– Записку кто писал? – Я достала последнее письмо Маргарет Вандельхох, которое все еще валялось в сумке.

– Я, – ответила Мэгги. – Тот человек, итальянец Саверио, говорил, у него есть шкатулка, что он хочет менять на поместье. Я сказала «нет», он уже давал одну моим друзьям в Италии. Он мог слушать телефоны, поэтому скайп, а вы, и он, – сбивчиво начала объяснять рыжая, встряхивая головой, – а потом у меня украли компьютер. И сначала не понять, почему он писал по-русски, это чтобы вы могли читать.

– И кто-то написал адвокатам, что вы не хотите сделку, а нам подкинул письмо, – закончила я, обращаясь в основном к Алисе.

Девица кивнула, чуть не плача. Замечание о том, что мы способны читать только кириллицу, я решила пока опустить. Происходящее и без того затягивалось в тугой узел, вот-вот готовый лопнуть. Над Москвой сверкнула молния, на секунду осветившая кафе будто фарами.

– Шкатулку отдавать сегодня? – снова спросила она.

– Нет, – отрезала я, отсмеявшись свое. – Сначала поместье. Не отдам. Сегодня переписываем поместье и деньги, потом шкатулку.

– Нет. Тогда не отдам деньги, только за шкатулку, – заволновалась Мэгги.

– Как угодно. – Я пожала плечами и стала ковыряться в своем салате. – Не отдам. Мне и этих денег хватит.

Как по команде Алиса сделала равнодушное лицо и принялась смотреть на дождь за окном и мелькающие серые фигуры, словно происходящее в кафе ее абсолютно не волновало. В любом случае облапошить двадцатилетнюю девочку было проще, чем воевать со старой ведьмой или разбираться с Саверио Корсо. Тем более дети и внуки миллионеров обычно страдают феноменальным отсутствием хватки – как будто сама природа строго следит за тем, чтобы через семь поколений в семье миллионера обязательно появился нищий, а потомки нищего наскребли денег до миллиона.

– Хорошо, – наконец согласилась она, – как я узнаю…

– Договор подпишем сейчас у адвокатов, ты отдаешь поместье и деньги, я – сапфир и карты.

– Всю шкатулку, – встревоженно сказала она.

– И шкатулку, конечно, тоже. Фотографию бабушки я себе оставлю, это же моя бабушка, – кивнула я Алисе.

– А… – протянула Мэгги, напрасно оглядываясь в поисках поддержки, – мне надо звонить. – Она вытянула из кармана телефон.

– Не надо никуда звонить, – строго сказала я и снова повернулась к Алисе: – Дело в том, что на обороте фотографии под рамкой есть номер с ключиком от банковской ячейки. Что там?

– Сокровище, – внезапно отозвалась девица.

– Сокровище. Мы любим сокровища, да, Алис?

Алиса уже три минуты сидела не шевелясь и переваривала информацию вместе с салатом.

– Его нельзя разделить, – вмешалась Мэгги в мою полную многозначительности речь.

– Все можно разделить. Так что там?

– Я не могу сказать.

– Ну вот, начинается. А мы уже как будто подружились. – Я подмигнула Мэгги.

– Но его нельзя разделить! – снова возмутилась девица, но тут же затихла. – Это коллекция. И Ричард сказал, что по нему можно написать. – Она запнулась и подыскивала слово. – Вы даже не понимаете. Это великий день, мы станем известнее, чем…

Тут она произнесла несколько фамилий, которые мне так и не удалось разобрать. Глаза у нее вспыхнули почти безумным блеском, но при взгляде на нас он сразу потух. Из всей мировой археологии мне были известны только два имени – Шлиман и Картер, что, видимо, отразилось на моем лице. Алиса молча смотрела на девицу, слегка приподняв бровь.

– Лорд Ричард Литтон? – Я вспомнила, как боец получил в глаз на Шри-Ланке и теперь наверняка выглядел неважно. – Археолог? Как мило. Это становится все более интересным.

Мэгги кивнула и снова потерла нос.

– Вас только деньги волнуют, – пожаловалась она, обращаясь неизвестно к кому.

– Конечно, вас они не волнуют, потому что у вас они есть. Теперь слава нужна, – неожиданно вступила в разговор Алиса:

– Да, нас волнуют только деньги. И вообще мы ужасные. Это же не Саверио Корсо мог прослушать наши разговоры и узнать, что происходит, а кто-то другой. Куда перейдет сокровище, если наследники не объявятся на этой неделе? – ласково спросила я рыжую.

– Не знаю. Может, в Лувр, – буркнула она.

– Может, в Лувр, – повторила я, все больше удивляясь, что догадка оказалась верной. – Тогда его совершенно точно можно разделить.

– Его еще надо находить, – поправила она меня.

– Даже так?

– В этом помогут карты.

– В смысле гадальные?

Мэгги кивнула и уставилась в свою чашку. Алиса незаметно покрутила пальцем у виска.

– Итак, мы сейчас идем к нашим юристам, переписываем поместье и деньги, а потом летим… Где банк? – наклонилась я к Мэгги.

– Джинева, – уныло откликнулась она.

– Конечно, где же еще он может быть. Итак, завтра летим в Женеву и выясняем, что там за сокровище и можно ли его поделить на двоих. Я угощаю. – На этих словах я сделала знак официанту.

Расплатившись и подождав, пока Мэгги натянет свой нелепый рюкзак, мы вышли на улицу. Дождь лил еще сильнее, молнии отражались в лужах.

– Вас только деньги волнуют, – снова пробубнила она где-то заученную фразу, накидывая на голову капюшон.

– Как говорила герцогиня Виндзорская: «Женщина не может быть слишком худой и слишком богатой», – процитировала я, раскрывая над всей нашей компанией свой любимый ярко-синий зонт.

– И лошадей не бывает слишком много, – невпопад добавила Алиса.

– Ты абсолютно права, дорогая, и лошадей не бывает слишком много.