Наследник мухи Цеце - Дмитрий Щеглов Страница 6

– Вы, – он ткнул пальцем в Данилу, – проходите! Знаете куда?

– Знаю! – сразу ответил мой дружок. – На второй этаж.

– А ты, – на этот раз его перст указывал на меня, – сиди и жди.

Данила прошел через стеклянный стакан, который имел свойство открываться сначала с одной, и лишь затем с другой стороны, и направился сразу к лестнице ведущей на второй этаж. Я остался один на один с грубияном. Это ж надо! С одним, как с Николаем Вторым на «вы», а со мной на «ты». Хорошо, что в вестибюле стояли кожаные диваны. Присев, я утонул в одном из них. Время текло медленно. Я вспомнил, что хотел уточнить, в чем хранят в банке деньги. Этот вопрос я и задал служителю пуленепробиваемых врат. Он, оказывается, меня отлично слышал.

– Ограбить хочешь? – на его лице за стеклом появилась поощрительная улыбка.

Я подумал о примитивности, нет даже о шаблонности мышления свойственной людям его профессии, но не стал заострять на этом внимание. Пусть себе человек спокойно сидит, Даниле, может быть, не один раз придется здесь бывать. Но и сносить глупые шутки тоже ни к чему. Я сам решил пошутить:

– Ограбить я никого не хочу. Просто хотел уточнить у вас, как у специалиста, как лучше деньги хранить? Вот за границу, в привилегированную школу, со своим дружком еду учиться, – и я махнул рукой в сторону скрывшегося Данилы. На удивление мне охранник совершенно спокойно воспринял эту информацию.

– А в какую страну?

Теперь улыбнулся я.

– Выбираем. В Германию, Англию или в Швейцарию.

– Дорого там!

Я посмотрел сквозь толстое стекло. Неужели охранник всерьез воспринимает мой треп? Похоже, да! На лице ни тени удивления, ни зависти, ни презрения. Наоборот, он, как и Данилина бабка, познав, внешнюю сторону жизнедеятельности банка, стал читать мне азы финансовой науки.

– В поездку лучше всего брать дорожные чеки, а на месте пользоваться пластиковой картой. На Западе не принято иметь много наличной валюты. Если ты приедешь с чемоданом набитым долларами, сразу скажут – «новый русский». А так, даже если карту украдут, ты всегда успеешь ее заблокировать. Вот, скажи мне, пожалуйста, как в банке хранят деньги, на чем?

Тот вопрос, что не давал спать Даниле, он переадресовал мне. Хорошо хоть дал подсказку, спросил, на чем хранят. Тут надо быть полным идиотом, чтобы не сообразить, что хранят в хранилищах бетонных, за толстыми стенами, на полках или стеллажах, но никак не в мешках, как думает Данила. Я так ему и ответил.

– На полках хранят, – и добавил на всякий случай, – в хранилищах, в сейфах.

Охранник рассмеялся.

– Вот молодой человек, яркий образчик, примитивного, шаблонного мышления.

Я покраснел. Неужели, в мешках? Моя собственная оценка умственных способностей охранника рикошетом вернулась ко мне. Мне не терпелось услышать правильный ответ. Охранник не стал испытывать мое терпение.

– Девяносто пять процентов денег в банке хранится на счетах, клиентских, корреспондентских, и прочих, и в лучшем случае пять процентов находятся там, где ты сказал – на полке в хранилище. Это наличка! Но даже пять процентов это много, обычно бывает не больше одного, двух процентов. Понял? А переводы идут у нас электронной почтой!

Ничего я не понял, но согласно кивнул головой. Я ведь еду учиться в Швейцарию, у меня куры деньги не клюют.

– Так что если собрался грабить, то надо это делать с умом, – закончил охранник ликбез. – А ты я вижу, экономикой интересуешься.

– Ага, – поддакнул я ему, – Ты, это… приготовься здесь, на всякий случай. В Швейцарии банков много, я тебе по почте электронной, пару миллиончиков пришлю, потом поделим.

Глупая шутка не понравилась охраннику. Он нахмурил брови и спросил.

– Ты кто?

– Я?

– Да, ты!

– Милорд! Я, хакер! – нагло заявил я.

Все должно иметь меру, в том числе и неприкрытое ничем хамство. Я подумал, что меня сейчас как куренка выкинут из банка, а пока этого не произошло, решил сам себе помочь, и встал с дивана, собираясь подождать Данилу на улице. Но охранник замахал на меня руками.

– Как сидел, сиди! Если спросят, что тут делаешь, скажешь, только что вошел!

Я выглянул в окно. Перед подъездом банка остановился мощный джип и из него вышли трое хорошо одетых мужчин. Один из них забежал вперед, открывая дверь остальным двум. Начальство прибыло, смекнул я, глянув на охранника за стеклом. От его вальяжности и уверенности не осталось и следа. Он подобрался, и готов был стать навытяжку, да солидный живот свисающий на колени, не позволил ему это сразу сделать.

В вестибюль вошли два представителя ярко выраженной азиатской расы, дверь придерживал местный европеоид с военной выправкой, неприятно суетящийся перед иностранцами. Он начальственно крикнул охраннику.

– Андрей, пропусти!

На этот раз охранник не тыкал пальцем, как нам с Данилой, указывая кому куда, а стоял навытяжку. Без лишних разговоров и проверочных звонков он выполнил распоряжение своего непосредственного руководителя, разблокировал дверь. У стеклянного стакана мгновенно открылась одна половинка. Прежде чем крутые посетители прошли дальше, суетящийся начальник охраны получил выговор. Один из иностранцев задал ему неприятный вопрос:

– Почему токументи не спрашиваете?

– Как сказал один кацо, начальство лично знай в лицо, – по военному четко отрапортовал начальник охраны и из-за спины погрозил кулаком вытянувшемуся в струнку подчиненному Андрею Лису.

Неприятно было видеть, как начальник охраны, степенный мужик, стараясь выслужиться перед высокомерными посетителями, снова забежал вперед. Замкнутый иностранец, добавив к природному прищуру глаз толику собственного презрения, продолжал его допытывать:

– Лично и лицо, разе не одно и тозе?

– Лицо и рожа, одно и тоже. А «лично», обычно, называют лицо, если знают отлично, его лично.

Иностранец потряс головой, осаживая на дно памяти бесценные сведения и. отказался от дальнейших услуг начальника охраны.

– Ми сами! Сопровостать не нато! Спасипо!

– Бог с вами, раз сами с усами! Был бы я тоже паном, все ел бы сало с салом!

– Как ви сказали?

– С деньгами – Иван, а без денег – болван!

– Вы хто?

– Спец от скуки, на все руки!

Из своего небольшого жизненного опыта я знал, раз приехало начальство, значит, сейчас начнутся разборки. Но не это смутило меня, а то, что новое начальство имело косую прорезь в глазах. Я неспешно вышел на улицу, размышляя. Уже и до нашей глубинки добрались то ли китайцы, то ли корейцы, то ли японцы. Других юго-восточных народностей я не знал, поэтому стал гадать на кофейной гуще, на одну из них.

Через несколько минут пыхтя из дверей банка вывалился Данила. Он был нагружен, как вьючный осел. Обе руки заняты! В одной, небольшое ведро из цветного, с золотистым отливом металла, в другой руке навороченный спиннинг, а за спиной два огромных рюкзака. На лице у моего дружка блуждала потерянная улыбка. Вот это улов, вот это круг под кадку. Я бросился ему на помощь. Не успели мы отойти от банка, как Данила меня пришпорил: