Дядюшка в законе - Валерий Гусев Страница 6

Мы развернули его - в нем были деньги. Этого еще не хватало! Наверное, Алешкины слова о деньгах и о справедливости он воспринял как намек. Мол, мы за справедливость, но не надо нам носить фрукты и овощи, тащите деньги…

Да, на сложный путь мы вступили. И как показало недалекое будущее, на очень опасный…

ПРОБЛЕМЫ НАРАСТАЮТ, НО РЕШАЮТСЯ

Что делать с деньгами? Это был первый вопрос. Не самый сложный, конечно. Найти дядю Костю и вернуть ему сверток - не проблема.

А вот что делать с Прыщом?

– Как всегда, - спокойно сказал Алешка, пересчитывая деньги, - поставить его на место. Он хорошо поймет, правильно.

Круто, ничего не скажешь. Алешка глубоко вошел в образ.

– А где коньяк возьмем? - задал я третий вопрос, догадываясь, что в ответ Алешка потрясет пачкой дяди Костиных денег.

Но он этого не сделал. Он сказал:

– Десять штук. - И записал эту сумму в блокноте. - Расходов не будет. Прыщ уже знает, кто мы такие. Тратиться на рекламу не придется.

Когда Алешка, этот малый пацан, брался за какое-нибудь серьезное дело, он стремительно взрослел. Правда, по его окончании так же быстро и безболезненно возвращался в свой возраст. Я уже к этому привык, не удивлялся и не возражал, когда он начинал командовать. Папа однажды сказал маме:

– Ты знаешь, почему наши дети всегда блестяще выкручиваются из сложных ситуаций и оставляют нас в дураках?

– Знаю, - ответила мама. - Они очень умные. Это у них от родителей.

Мы, правда, не поняли всей глубины этого замечания. Если уж такие умные у нас родители, то почему они всегда остаются в дураках? Естественно, что родителей об этом мы не спросили.

– Дело не в этом, - важно пояснил папа. - Дело в том, что у них сложился блестящий дуэт. Алешка - великолепный организатор, а Дима - точный и добросовестный исполнитель.

Этот разговор происходил на фоне семейного совета: когда и как делать ремонт в квартире. Обсуждение проблемы зашло в тупик. И тогда Алешка, не отрываясь от телевизора, где он гонял какую-то игру, распорядился:

– Папа возьмет на работе ссуду, Димка купит обои, мама их поклеит…

– А ты? - возмутились мы в три голоса.

– А я засяду за уроки!

Что тут можно было возразить? Не заставлять же в самом деле вечного двоечника клеить обои вместо упорного труда за уроками?

Я и в этот раз не стал с Алешкой спорить, а выслушал его и отправился выполнять поручение. А Лешка остался «уроки делать».

Дядя Костя грустно и тревожно сидел за пультом своего «Колеса оборзения». Под глазом у него вызревал синяк. И он так глубоко задумался, что не слышал, как из самой верхней кабинки остановленного колеса ему обессиленно и безнадежно вопили какие-то смуглые дядьки:

– Шеф! Слушай, давай вниз, да? Мы уже замерзли тут совсем! Крути свою шарманку, дорогой!

Я тронул его за плечо. Дядя Костя вздрогнул и поднял на меня тоскливые глаза с печальным вопросом в них.

– Дядь Кость, колесо проверните, - напомнил я.

– Ах да! - спохватился он и включил мотор. Колесо медленно начало вращаться. - Давно они там сидят, не знаешь? - спросил он меня.

– Они сейчас сами скажут, - уверенно пообещал я.

Так и случилось. Двое разгневанных дядек с трудом выбрались на помост и, покачиваясь, направились к нам.

– Уснул, да? - кричал один. - Тебя просили сколько минут наверху повисеть, а это сколько? - он тыкал пальцем в наручные часы. - Полчаса болтались, продрогли, слушай!

– У меня морская болезнь случилась, - орал другой. Он и правда был весь бледно-зеленый. Только не понятно из-за чего: от качки или от недопитой бутылки, торчащей из его кармана. - Гони назад бабки, дорогой! И штраф плати!

Дядя Костя безропотно вернул им деньги. И повернулся ко мне:

– Что-нибудь скажешь?

– За тем и пришел, - сказал я. - Во-первых, забирайте ваши деньги, мы мзду не берем…

– Это не мзда! - он знакомым жестом прижал руки к груди. - Это предоплата за услуги.

– Мы не коммерсанты, - настоял я и гордо добавил: - Мы - борцы за справедливость.

Тоска и печаль в его глазах сменилась таким уважением, что мне даже неловко стало.

– А по вашему делу, - продолжил я, - нужно кое-что уточнить. Этот Прыщ, он очень мелкий. Мы такими не занимаемся. И поэтому ничего про него не знаем…

– Он в поселке живет, - поспешил сообщить дядя Костя. - На улице Строителей.

Мы уже знали этот поселок. Он расположился недалеко отсюда и напоминал смесь небольшого города с большой деревней. Там были и многоэтажки и деревянные дома с огородами; там ездили по улицам машины и ходили козы. А возле универсама в большой луже всегда лежала чья-то черная от грязи свинья и плескались белые от природы утки.

– Ваша задача, - сказал я, - срочно узнать адрес или, лучше всего, телефон этого Прыща.

– Телефон есть! - обрадовался дядя Костя и зашарил в карманах брюк, достал смятую пачку из-под сигарет. - Он так и сказал: надумаешь пораньше - звякни, скидку сделаем. - И дядя Костя потрогал фингал под глазом, уже обретавший разные цвета.

Понятно: он этот фингал получил одновременно с телефоном - в качестве предоплаты.

– Отлично! - сказал я, забирая у него пачку. - Ждите нашего сообщения.

Дядя Костя трогательно прижал руки к груди и, наверное, долго смотрел мне вслед с надеждой, благодарностью и восхищением.

Так, одно задание нашего великого организатора я выполнил. А вот второе - посложнее. Мне предстояло завербовать взрослого сообщника для наших дел. Это должен быть человек честный и смелый. Хотя подставлять мы его не собирались. Его задача была проста, и об его участии в наших разборках никто никогда не узнает. После долгих споров мы с Алешкой остановились на бородатом лодочнике. Ведь когда распространился слух о нашей причастности к преступной группировке Феди Гуся, этот лодочник сразу изменил к нам свое отношение, в худшую сторону. И не скрывал этого. А значит, он человек честный, смелый и тоже ненавидит бандитов и жуликов.

И я, не теряя времени, помчался на лодочную станцию.

Лодочник был на месте. Он сидел в голубой моторке и, задрав над водой ее двигатель, что-то в нем ковырял отверткой.

Увидев меня, лодочник неразборчиво буркнул в бороду и опустил мотор.

На причале было много любителей водных прогулок - взрослых и детей. И я разумно рассудил, что вести конспиративный разговор с лодочником среди них небезопасно. Кто-нибудь мог нас услышать… А этот «кто-нибудь» вполне мог оказаться из стана наших врагов. Поэтому я без лишних слов перешагнул с причала в лодку и уселся на носовой палубе. Лодочник хмуро взглянул на меня, но ничего не сказал.

Конец ознакомительного фрагмента