Корона во тьме - Пол Догерти Страница 6

— Эй, — крикнул он Корбетту напоследок, — когда он завершит свою историю, устраивайтесь спать здесь, в зале. Я принесу вам плащ. Ночлег не из лучших, а все же теплее и удобней, чем на вершине утеса!

Корбетт кивнул, улыбкой выразил свою благодарность и направился к столу, за которым устроился управляющий Александр, в полупьяном оцепенении поклевывая носом.

Назвав себя, чиновник пустился в объяснения причин своего любопытства, повторяя все ту же выдумку. Но Александр был слишком пьян, чтобы интересоваться этим, а Корбетту приходилось напрягать слух, чтобы понять пьяную, невнятную речь этого человека. Как и он, Александр состоял на службе у своего государя и даже последовал за ним в Англию, когда покойный шотландский король отправился на юг, чтобы присутствовать на коронации Эдуарда I. Корбетт не прерывал многословных и сбивчивых излияний собеседника, а между тем кучка игроков, перекрикиваясь на прощанье, разошлась, и усталый слуга принес Корбетту плащ. После чего тот осторожно задал наконец пьяному Александру свои вопросы, но, впрочем, не узнал из его ответов ничего нового. Вечером того самого дня, когда умер король, в сумерки некий неизвестный гонец принес письмо к воротам. Письмо сразу передали королеве Иоланде, которая вызвала Александра и велела ему отвести любимую лошадь короля — белую кобылу, стоявшую на конюшне в Кингорне, — к переправе. Александр с неохотой подчинился, негодуя в душе на короля, что причиняет ему столько беспокойства в такую бурную и студеную ночь.

— Я сделал, как было велено, — ворчал он. — И торчал там не один час, пока наконец не прибыли его величество. Я уж уговаривал, уговаривал его, а он ничего не желал слышать. Мол, должен он быть с королевой, и все тут, и уехал.

— А что сделали вы?

Александр рыгнул и поскреб подбородок.

— А я отправился в таверну в Инверкейтинге, и там ко мне присоединился один из королевских оруженосцев.

— Что? — переспросил Корбетт. — Один из спутников короля?

— Ну да, — ответил Александр, пытаясь сосредоточить взгляд на любознательном англичанине. — Беднягу сбросила лошадь, и ему пришлось вернуться пешком в город. Мы оба просидели там допоздна, в смысле — до вечера следующего дня. — Он хитро глянул на Корбетта. — Понимаешь, мы пили. А когда вышли из таверны, только тогда и услышали про короля.

Корбетт кивнул и сунул пару монет в вялую руку управляющего.

— Так кто же нашел тело короля?

— Да кто-то из замка на той стороне Ферта, они его подобрали и отвезли на королевской барке.

Корбетт кивнул с понимающим видом, сосредоточившись на последовательности событий во время смерти шотландского короля. Здесь было что-то не так, совсем не так, но что — этого он никак не мог уловить.

— Скажите мне, — медленно проговорил он. — Один оруженосец оставался с вами? И он не отправился в Кингорн?

Александр кивнул.

— А что же случилось с другим? — продолжал Корбетт. — Коль скоро он добрался до поместья, отчего же он не вернулся, не отправился на поиски своего господина? И в самом деле, — теперь Корбетт пытался найти ответы на вопросы, роившиеся в его голове, — отчего королева не послала людей искать мужа? В конце концов, его же ведь ждали?

Управляющий тяжело уставился в стол, словно пытался сосредоточиться.

— Откуда мне знать? — пробормотал он. — Тот малый, что был со мной, вернулся вспять с дороги, а другой не вернулся. Стало быть, он сильно обогнал короля и добрался до замка. И как это ни ему, ни королеве не пришло в голову искать короля — сие есть загадка. — Он пьяно воззрился на Корбетта. — Вся эта история — и есть загадка, господин англичанин, и можете ли вы ее разгадать? Желание короля прибыть к королеве — загадка, потому что, — с горечью добавил он, — ему от нее было бы мало радости.

— Что вы имеете в виду? — спросил Корбетт. — Разве Иоланда не любила мужа?

Александр молча скривился, пустил ветры и, вдруг рухнув головой на стол, уснув пьяным сном.

Корбетт выругался и встал. Взявши грязный потертый плащ и найдя самое чистое место в зале, он улегся и сразу же уснул.

На другое утро Корбетт проснулся с таким чувством, будто его изваляли в грязи. Все суставы ныли. Он встал, вышел во двор замка, облегчился и отправился на кухню попросить кружку водянистого эля и кусок жирного бекона, чтобы заглушить голодные вопли желудка, поскольку он не ел со вчерашнего дня, с тех пор, как покинул аббатство Святого Креста. Корбетт хотел поскорее покинуть Кингорн, раньше, чем начальник стражи или Александр начнут расспрашивать его самого, поэтому, покончив с едой, он пошел на конюшню и, оседлав своего гаррона, направил его к главным воротам. Корбетт был уже почти у ворот, когда кто-то окликнул его. Он обернулся и увидел рыжеволосую даму, Леннокс, она только что вышла из дверей главного здания с глиняным кувшином в руке. Корбетт тихонько застонал и остановился, она же подошла к нему.

— Что это вы, господин англичанин, так торопитесь покинуть нас? — спросила она с намеком, нагло оглядывая Корбетта.

— Да, я тороплюсь. Я должен ехать. Может быть, как-нибудь в другой раз?

— В другой раз — что? — прошептала Агнесса хриплым голосом. — Мы побеседуем, познакомимся поближе?

— Да, — ответил Корбетт, — но не сейчас! До свидания!

— До скорого свидания, — последовал дерзкий ответ. — До другого раза!

Корбетт вздохнул, повернул лошадь и после короткого спора с сонным стражем выехал из Кингорна и пустился к переправе.

До переправы он добрался без приключений, но ему пришлось, наблюдая, как занимается день, немного подождать, пока не явился перевозчик. Он дружески приветствовал Корбетта, но для начала убедился в том, что гаррон благополучно возвращен в конюшню в Инверкейтинг, и только потом перевез Корбетта через Ферт. На этот раз вопросы задавал он, любопытствуя насчет королевы и деяний великих людей этой страны. Корбетт, мучимый холодом и голодом, бормотал что-то в ответ и был более чем доволен, когда они добрались до Квинзферри. Корбетт уже направлялся к конюшне за своей лошадкой, как вдруг кое-что вспомнил и поспешил назад к перевозчику.

— Скажи, — с интересом спросил он, — в тот день, когда умер король, ты перевозил еще кого-нибудь через Ферт?

Перевозчик покачал головой.

Нет, нет, — ответил он. — Весь день была буря. Я перевез только короля!

— Но кто-то ведь мог это сделать? — спросил Корбетт разочарованно.

— Ага. Может, кто-то и мог, — ответил перевозчик. — Но только не я!

— Тогда кто же?

Перевозчик ухмыльнулся:

— Таггарт. Ведь он утонул. Или нет?

Корбетт, чуть не плюнув со злости, развернулся и, сев на конька, понурый, пустился в обратный путь к аббатству Святого Креста.

Корбетт решил ехать не через Эдинбург, но по знакомой уже дороге обогнул город стороной, с трудом пробираясь по болотам и топям, пока не достиг аббатства, чьи стены белели всей чистотой святости. Приор приветствовал его не без насмешливости, но Корбетт видел, что монахи искренне рады его возвращению. Впервые за долгое время он почувствовал, что его ждали, ощутил заботу и участие этих простых, но умудренных людей, настолько связанных повседневным распорядком молитв, работ и занятий, что во всяком госте им видится явный знак Божьей милости. Они расспрашивали его о поездке, о Кингорне и королеве Иоланде, пока не вмешался приор, напомнив, что гостю нужен отдых.