Загадочное происшествие в Стайлзе - Агата Кристи Страница 6

Пуаро показал мне маленький дом, где поселились егосоотечественники, и я пообещал в ближайшее время его навестить. Затем онэлегантно приподнял шляпу, прощаясь с Цинтией, и мы поехали дальше.

– Славный человек, – заметила она. – Я непредставляла себе, что вы знакомы.

– Сами того не зная, вы общались сознаменитостью, – сообщил я. И до конца нашего пути рассказывал о различныхуспехах и триумфах Эркюля Пуаро.

В Стайлз мы вернулись в очень веселом настроении. И как разкогда входили в холл, из своего будуара вышла миссис Инглторп. Она была чем-тораздражена, лицо у нее было взволнованное и разгоряченное.

– О! Это вы… – произнесла миссис Инглторп.

– Что-нибудь случилось, тетя Эмили? – спросилаЦинтия.

– Разумеется, нет! – резко ответила она. –Что могло случиться?

Заметив горничную Доркас, которая шла в столовую, миссисИнглторп крикнула ей, чтобы та принесла в будуар несколько марок.

– Да, мэм, [8] – Старая служанказаколебалась, а потом неуверенно добавила: – Может, вам лучше лечь, мэм? Выочень устало выглядите.

– Пожалуй, вы правы, Доркас… да… хотя нет… не сейчас…Мне нужно закончить несколько писем до отправки почты. Вы зажгли камин в моейкомнате, как я просила?

– Да, мэм.

– Тогда я лягу сразу же после ужина.

Миссис Инглторп снова вернулась в будуар. Цинтия пристальнопосмотрела ей вслед.

– Интересно, в чем дело? – обратилась она кЛоуренсу.

Казалось, он ее не слышал, потому что, не говоря ни слова,резко повернулся и вышел из дома.

Я предложил Цинтии поиграть перед ужином в теннис. Онасогласилась, и я побежал наверх за ракеткой.

Миссис Кавендиш в этот момент спускалась по лестнице. Может,мне показалось, но, по-моему, она тоже выглядела странной и обеспокоенной.

– Ваша прогулка с доктором Бауэрштейном удалась? –спросил я, стараясь казаться как можно более безразличным.

– Я никуда не ходила, – коротко ответилаона. – Где миссис Инглторп?

– У себя в будуаре.

Мэри сжала перила лестницы, потом взяла себя в руки и,видимо решившись, быстро прошла мимо меня вниз по лестнице через холл кбудуару, дверь которого закрыла за собой.

Когда несколькими минутами позже я торопился к теннисномукорту, мне пришлось пройти мимо открытого окна будуара, и я не мог не услышатьобрывка разговора. Мэри Кавендиш говорила тоном женщины, которая отчаянностарается владеть собой:

– Значит, вы мне не покажете?

– Моя дорогая Мэри, – ответила миссисИнглторп, – это не имеет ничего общего с вами.

– В таком случае покажите мне!

– Я говорю вам, это совсем не то, что вы вообразили. Исовершенно вас не касается.

– Разумеется, – с горечью произнесла МэриКавендиш, – я должна была знать, что вы станете его защищать.

Цинтия ждала меня и встретила с нетерпением.

– Послушайте! – сказала она. – Это былаужасная ссора! Я все узнала от Доркас.

– Какая ссора?

– Между ним и тетей Эмили. Надеюсь, она наконец узналао нем всю правду!

– Значит, там была Доркас?

– Конечно, нет! Просто так случилось, что она оказаласьоколо двери. Это был настоящий скандал! Хотела бы я знать, в чем там дело?

Я вспомнил цыганское личико миссис Рэйкс и предупрежденияЭвлин Ховард, но мудро решил промолчать. Тем временем Цинтия израсходовала всегипотезы и весело пришла к заключению, что теперь «тетя Эмили его прогонит ибольше никогда не захочет с ним разговаривать».

Мне очень хотелось повидать Джона, но его нигде не быловидно. Явно произошло нечто важное. Я старался забыть те несколько фраз,которые мне случайно довелось услышать, но никак не мог выбросить их из головы.Каким образом, однако, все это касалось Мэри Кавендиш?

Когда я спустился к ужину, мистер Инглторп был в малойгостиной. Лицо его, как всегда, было бесстрастным и невозмутимым. Меня сновапоразила странная нереальность этого человека.

Миссис Инглторп спустилась к ужину последней. Она все ещевыглядела возбужденной, и во время ужина за столом стояла какая-то довольнонеприятная, напряженная тишина. Инглторп был необычно тих, хотя, как обычно, онпостоянно окружал жену небольшими знаками внимания, укладывая ей за спинуподушку и вообще играя роль преданного супруга. Сразу же после ужина миссисИнглторп ушла в свой будуар.

– Мэри, – попросила она, – пришлите мне,пожалуйста, кофе. У меня всего пять минут, чтобы застать отправку почты.

Мы с Цинтией уселись у открытого окна в малой гостиной. Кофенам принесла Мэри Кавендиш. Она выглядела возбужденной.

– Ну как, молодежь, вы хотите зажечь свет или вамхочется посумерничать? – поинтересовалась она. – Цинтия, вы отнесетемиссис Инглторп ее кофе? Я сейчас налью.

– Не беспокойтесь, Мэри, – вмешалсяИнглторп. – Я сам отнесу его Эмили.

Он налил кофе и вышел из комнаты, осторожно неся чашку.

Лоуренс последовал за ним, а миссис Кавендиш села с нами.

Какое-то время мы все трое молчали. Была чудесная ночь,теплая и тихая. Миссис Кавендиш обмахивалась пальмовым листом.

– Слишком душно, – проговорила она. – Будетгроза.

Увы! Подобные гармоничные моменты всегда непродолжительны.Мой рай был грубо нарушен звуком хорошо знакомого и очень неприятного мнеголоса, который донесся из холла.

– Доктор Бауэрштейн! – воскликнула Цинтия. –Какое странное время для визита!

Я ревниво глянул на Мэри Кавендиш, но она, похоже,совершенно не была взволнована, деликатная бледность ее щек ничуть ненарушилась.

Через несколько минут Алфред Инглторп ввел доктора, который,смеясь, протестовал, что в таком виде не может появиться в гостиной. Зрелище ивпрямь оказалось жалкое: он буквально весь был заляпан грязью.

– Что с вами, доктор? Что вы делали? – воскликнуламиссис Кавендиш.

– Я должен извиниться, – ответилБауэрштейн. – На самом деле я не собирался заходить в дом, но мистерИнглторп настоял.

– Ну, похоже, вы и правда попали в затруднительноеположение! – воскликнул Джон. – Выпейте кофе и расскажите нам, что свами произошло.