Мечта скинхеда - Фридрих Незнанский Страница 6

Да он что, издевается, что ли?!

— «Святой источник» имеется?

— Нэ ымеется. Нарзан, боржоми.

Вот гад, а?! Ну ладно, в конце концов, нарзан добывают в Кисловодске, а Кисловодск, слава богу, русский город. Российский.

— Тащи нарзан. И пирожков каких-нибудь.

— Пирожков нэт. Хот-доги.

— Ну давай, — скрипнул зубами Боголюбов.

Над бутылкой нарзана ему пришлось сидеть сорок три минуты, Боголюбов засек время по часам «Слава» Второго московского часового завода. Еще год назад у него были японские «Кассио», с двумя циферблатами, будильником и кучей других наворотов, но он избавился от всего иностранного в своей жизни. «Кассио» он растоптал после речи Лидера, которая взяла его за живое — о засилье западного капитала на необъятных просторах родины вообще и в Первопрестольной — в частности. Вышло это в туалете «Белого креста» почти на глазах у вылазившего из кабинки Белова. Белов даже оторопел. Оттолкнул Боголюбова и схватил часы, вернее, то, что от них осталось, и поднес к огромному, не слишком чистому уху.

— Ну ты и придурок, — сказал тогда Белов, тщетно пытаясь что-то расслышать в раздавленном механизме.

…Итак, Наталья Шаповал вышла из чайханы и пустилась в обратный путь. Кажется, она придерживалась того же маршрута. Боголюбов выдержал паузу и отправился следом. Час спустя они оба с небольшим интервалом приехали в «Белый крест».

Спустя два дня история повторилась. Только маршрут теперь у Шаповал был немного иным. Она поехала на Новый Арбат через центр и высадилась на станции «Арбатская» у кинотеатра «Художественный». Опять-таки перешла дорогу и, пройдя квартал, скрылась в узбекской чайхане. И снова Боголюбов сопровождал ее на некотором расстоянии и хронометрировал время. На этот раз Шаповал пробыла в доме № 28 чуть больше получаса.

Еще через двое суток Шаповал снова отправилась в узбекскую чайхану…

Спустя две недели Боголюбов перестал ее сопровождать. В этом не было никакого смысла. Все происходило точно так же, как в первый раз. Шаповал скрывалась в «Кишмише» на время от получаса до часа. Что она там делала, Боголюбов не знал. Он ломал себе голову над этим, выстраивал множество более-менее реалистичных версий, но и только, продвинуться же дальше у него не получалось. Максимум, до чего он додумался, это что в «Кишмише» у Натальи есть осведомитель, от которого она получает важную информацию о чурках. А что? Светлая мысль, между прочим.

Наконец наступило озарение. Боголюбов вспомнил о существовании своего одноклассника, Ваньки Наумова, форменного ботаника и большого спеца в разного рода электронике. Национальности, правда, Ванька был туманной, хотя и рекомендовался русским, ну да для важности дела это сейчас было несущественно. Именно Ванька Наумов был тот человек, который мог помочь ему в сложившейся ситуации.

В первый же выходной Ванька отвел Боголюбова на Митинский рынок, где, как он уверял, можно было купить что угодно. Ванька подошел к контейнеру, из которого торговали компьютерными комплектующими, и перекинулся парой слов с продавцом. Боголюбов не понял ничего, но Ванька сказал, что ему и понимать тут нечего, и потянул его перекусить.

— Но я не голоден, — возразил Боголюбов.

— Это неважно, — сказал Ванька. — Все равно идем. Так надо.

Они зашли в шашлычную и присели за свободный столик. Ванька взял себе пива и чипсов. Народ в шашлычной особо не задерживался, разве что уже обремененный покупками. Продавцы забегали лишь перекурить да за пачкой сигарет. Рынок бурлил.

— Ну и что теперь? — недовольно спросил Боголюбов, глядя, как Ванька берет вторую бутылку пива.

— Терпение, только терпение, — голосом Карлсона ответил Ванька.

Наконец, спустя четверть часа, за их столик подсел лысый мужчина лет тридцати пяти. И коротко и без обиняков спросил:

— Что нужно?

— Подслушивающее устройство, — сказал Ванька за Боголюбова.

— «Жучок» в смысле? Какой?

— Что-нибудь попроще. И понадежнее.

— Есть одна хорошая вещь, — сказал лысый. — Только радиус действия не очень большой. До километра.

Ванька повернулся к Боголюбову с немым вопросом. Тот сказал:

— Да этого за глаза хватит!

— А что за хреновина?

— Хреновина называется «Пиранья SТ-032», — сообщил лысый.

Ванька хмыкнул:

— Подходящее название.

— Вот именно. Слышимость превосходная. Пошли ко мне в контейнер, покажу.

Они вышли на воздух. По дороге лысый бормотал какие-то туманные вещи:

— Многофункциональное подслушивающее устройство… возможность подключения к компьютеру, мобильному телефону, защита от акустических генераторов шума…

— Чего?! — удивился Ванька.

— Ну это если против вашего «жучка» создают защиту. То есть если спектральный коррелятор индикатора поля…

Боголюбов плелся позади них и старался не слушать всю эту китайскую грамоту, пока не ткнулся прямо в остановившегося Ваньку. Тот отвел его в сторону и зашептал:

— Слушай, Леха, эта хреновина, оказывается, слишком большая, не меньше сигаретной пачки. А я так понял, что тебе нужен маленький «жучок», верно?

Боголюбов кивнул. Ванька повернулся к лысому. Пару минут они что-то обсуждали. Потом Ванька сообщил:

— Полторы сотни. Есть «жучок» размером с двухрублевую монету, его можно приколоть человеку за воротник, и он ничего не заметит. Но он стоит полторы сотни. Зеленых.

— Сколько?! — отшатнулся Боголюбов.

— Ты слышал.

Таких денег у Боголюбова не было. И возможности в ближайшее время раздобыть — тоже. Что же делать?!

— Слушайте, — оживился он, подойдя к лысому, — а нельзя ли взять у вас «жучок» в аренду?

— Как это?! — поразился лысый.

— Ну очень просто. Я беру у вас его на пару дней. Но, конечно, за гораздо меньшие деньги. Потом возвращаю.

— Ну вот еще! — засмеялся лысый. — Да ты сбрендил, парень. Это же одноразовый бизнес. А если «жучок» обнаружат те, к кому он будет прицеплен? Так ведь часто и бывает. Они что же, тебе его вернут на блюдечке с голубой каемочкой? Нет уж, либо полторы сотни, либо разговор закончен.

Разговор был закончен.

«А чего это я комплексую? — подумал вдруг Богомолов. — Просто «жучок» должен быть живым. Ну и что с того, что я не могу сам зайти в чайную — Наталья увидит меня, — но ведь я же могу послать кого-нибудь вместо себя! Просто это должен быть человек не из наших». Он повернулся к Наумову:

— Ванька, окажи мне еще одну услугу. Нужно проследить за одним человеком.

Если бы он тогда плюнул на все. Если бы просто объяснился с Шаповал… Не было бы теперь Плюгавого.