Тайна таежной деревни - Наталья Тимошенко Страница 6

– Нет, извините, – он чуть отпрянул назад, посчитав, что невольно нарушил границы ее личного пространства. – Я люблю смотреть на землю сверху, но сейчас все равно ничего толком не видно.

– Я тоже люблю, но вы правы, днем интереснее. Вы много летаете? Как биолог, наверное, бываете в разных экспедициях?

Ей казалось, что он уже упоминал что-то про свои поездки, но что именно, вспомнить она не могла. Знакомство с четырьмя новыми людьми сразу не позволяло запомнить, кто и что говорил.

– Нет, – он снова тихо рассмеялся. – Как биолог я был всего в одной экспедиции. Это не основная моя специальность. Честно говоря, я вообще никогда не занимался биологией профессионально. А летал я много, когда служил. Я военный пилот. Служил в чешских ВВС.

Саша от удивления открыла рот и совершенно неприлично уставилась на него. Однако теперь становились понятными и его подтянутая фигура, и аккуратная короткая стрижка, и выправка, как и казалось, военного.

– Ого, – улыбнулась она. – А в России что делаете? Вы же сказали, что давно здесь живете.

– Одно время учился в вашей академии, потом готовился здесь к полету на МКС, тогда же пришлось освежить школьные знания по биологии. Меня готовили в качестве космонавта-исследователя, и в программе нашего полета был ряд экспериментов в области микробиологии. Я в свое время после общеобразовательной школы учился в гимназии с биологическим уклоном, поэтому для проведения этих экспериментов готовили меня, – спокойно пояснил Войтех, игнорируя ее любопытный взгляд и делая вид, что его крайне интересует схема аварийных выходов. – Но саму программу опытов, конечно, составляли настоящие ученые.

– Так вы еще и космонавт? – Саша была добита окончательно.

– Летчик, космонавт, исследователь, чех – все верно, – он посмотрел на нее с улыбкой.

Она откинулась на спинку кресла, все еще не сводя с него взгляда.

– Сколько же вам лет, когда вы все успели?

– Мне тридцать два года и, как мы уже выяснили, я не успел жениться.

– Да уж, когда вам было жениться с такой-то карьерой, – фыркнула она. – А почему ушли?

Саша отдавала себе отчет в том, что расспрашивать так едва знакомого человека неприлично, но любопытства в ней всегда было едва ли меньше упрямства. В конце концов, если он о чем-то не захочет говорить, может так и сказать.

Перед глазами Войтеха на мгновение появилась холодная, безмолвная чернота, но он усилием воли отогнал от себя воспоминание.

– Так получилось, – он безразлично пожал плечами. Только померкнувшая улыбка выдавала в нем то, что тема ему неприятна. – Я всю жизнь мечтал полететь в космос. Я в него слетал. Пришло время заняться чем-то другим.

Саша поняла, что все-таки наступила на больную мозоль. Любопытство любопытством, но бередить чужие раны она не хотела, поэтому поспешила сменить тему.

– А почему назад в Чехию не вернулись? Неужели в России лучше? Я вот обожаю вашу Прагу.

– На тот момент я прожил тут пять лет. Привык. И потом, – он снова улыбнулся довольно искренне, – чужая страна всегда манит сильнее. У вас здесь… интереснее.

– О да, интереса у нас хватает, – усмехнулась она.

Они еще перекинулись парой слов о каких-то мелочах и замолчали. Войтех о чем-то думал, иногда листал свою папку, периодически поглядывал в темноту за иллюминатором, при этом Саша видела, что мыслями он находился где-то далеко.

Она же поймала себя на попытке вспомнить фамилии всех известных ей космонавтов. К своему стыду, кроме Гагарина и Терешковой, никого вспомнить не смогла. Был ли среди них Дворжак, она не знала тем более, но не верить ему причин у нее не было. Она тоже повернулась к иллюминатору. Ей стало интересно, каково это: побывать в космосе? И что там такого могло произойти, чтобы ему теперь даже вспоминать было неприятно? Выражение его глаз красноречиво говорило о том, что неприятно – это очень слабое определение его чувств.

Саша так глубоко погрузилась в свои мысли, что оставшиеся часы полета прошли совершенно незаметно. Лишь когда у нее стало закладывать уши, она поняла, что самолет начал снижаться. В подтверждение этого ожил динамик, возвещающий о скором приземлении в аэропорту Абакана.

Обернувшись, Саша увидела, что Войтех, по всей видимости, дремлет. Во всяком случае, глаза его были закрыты, а на лице – выражение полной безмятежности. Она уже собиралась его разбудить, как откуда-то между кресел появилась рука, явно принадлежавшая Ивану, и хлопнула его по плечу.

– Прилетели, камрады, – послышался веселый голос Сидорова.

Войтех открыл глаза и рассеяно кивнул.

– Díky, [1]– пробормотал он, не до конца проснувшись.

– Чего?

– Спасибо, – быстро поправился Войтех.

– А-а-а, – протянул Иван, возвращаясь на место, – а я уж решил, что ты меня к черту послал.

– Я тебя сейчас пошлю, если ты не заткнешься, – послышался сзади шепот Лилии.

Саша не сдержала улыбку, но, встретившись взглядом с Войтехом, отвернулась.

29 апреля 2012 года, 07:05

Аэропорт г. Абакан

Они благополучно приземлились в аэропорту Абакана, получили свой багаж и вышли на улицу из здания аэропорта. Уже рассвело, и хотя было еще очень холодно, гораздо холоднее, чем в Москве, день обещал быть относительно солнечным. Саша первым делом достала сигареты и зажигалку. Отойдя на пару шагов, она с наслаждением закурила, только теперь понимая, что мечтала об этом все четыре с половиной часа полета. Затем вытащила из сумки телефон и набрала номер мужа. У него, конечно, еще ночь, но, если она не позвонит ему сейчас, он ее точно больше никуда не отпустит.

Лилия поежилась от утренней прохлады, оглядываясь по сторонам. Несмотря на раннее утро возле здания аэропорта было много народу. Кто-то улетал, кто-то прилетал, кто-то кого-то встречал и провожал. Несколько человек предлагали услуги такси. Все спешили по своим делам, не обращая внимания на других людей, в том числе и на них.

– Куда дальше? – поинтересовалась она, повернувшись к Войтеху.

– Сейчас Саша докурит, возьмем машину и поедем на автовокзал. – Он посмотрел на часы. – Там должен быть автобус в половине восьмого, ехать тут минут пятнадцать, можем и успеть.

Пока Саша курила и говорила с мужем, Войтех с Иваном нашли два свободных такси и загрузили в них вещи. Лилия что-то сказала брату, после чего тот примирительно вскинул руки и пошел в первое такси. Туда же, правильно оценив ситуацию, сел и Нев, Войтех посадил к нему на заднее сидение и докурившую Сашу. Дав указание водителю первой машины, он сел во второе такси, в котором его дожидалась Лилия.

Пятнадцать минут спустя они были на автовокзале. На автобус, о котором говорил Войтех, они успели бы, если бы тот шел в воскресенье, но он был только по будням. Следующий пришлось ждать до восьми утра.