Високосный, 2008 год - Александр Омельянюк Страница 6

Уже входя в знакомую калитку, Платон услышал призыв жены из-за сплошного соседского забора:

– «Платон! Иди пока к нам! Мы у соседей! У Наташи!».

Бывалого дачника поразили необыкновенный порядок и ухоженность, с любовью и вкусом посаженных и выращенных хозяйкой растений. Было даже чему у неё поучиться.

Интересная для Платона экскурсия завершилась поздравлением Юрия.

Кроме виновника торжества уже под хмельком рядом сидел муж Натальи Борис, за ним чета пожилых соседей, во главе с бывшим зам. министра электронной промышленности СССР.

Платону всё время казалось, что он где-то видел этих пожилых супругов, во всяком случае, мужа. И ближе к окончанию застолья он не удержался и спросил об этом. Но поверхностное рассмотрение возможных точек соприкосновения не дало результата. Однако Зам. Министра долго и пытливо рассматривал Платона и его жену, чем вызвал после окончания застолья вопрос об этом Платона к Ксении. Та просто объяснила мужу:

– «Всё как раз очень понятно и объяснимо! Он увидел в тебе такую же белую кость, что и сам!».

А пока вечерело и холодало. Марина принесла себе и Ксени подстилки на табуретки. Но тут вмешался её муж Юрий Алексеевич:

– «Мариш! Принеси, пожалуйста, и для Платона подстилку, а то он тоже простудит свою…».

– «Матку!» – подсказал, было, хозяину Платон.

– «Нет… патку!» – удивлённо засмеявшись, поддержал шутку настоящий полковник.

Вскоре, по инициативе Платона, компания опять невольно вернулась к подзабытой теме секса.

– «Юр, вот слышишь, как Платон…» – невольно с укором мужу высказалась хозяйка дома.

После чего Платон понял, что и у этой зрелой пары тоже есть свои проблемы в сексе.

Мужчины Юрий и Борис уже явно перебрали и начали, лобызаясь, объясняться друг другу в любви. Платон, глядя в глаза жене Бориса Наталии и кивая на сладкую парочку, не удержался от комментария:

– «Так, глядишь, и поженятся!».

– «Типун тебе на язык!» – естественно испугалась, всё это представив, ещё не расписанная с Борисом, Наталия.

Через некоторое время, загрустившая от отсутствия мужниного внимания, Марина сокрушённо вздохнула, явно обращаясь к, обычно этот тост произносящему, Платону:

– «Что-то сегодня тоста за женщин никто не произнёс?!».

– «А что? Уже пора… уходить?!» – лихо вывернулся тот, почти шёпотом произнося последнее слово.

Марина, загадочно улыбаясь на что-то своё, толком не расслышав, пожала плечами. Тогда Платон решил, что лучше этот тост передоверить хозяину и одновременно виновнику торжества Юрию Алексеевичу. Он повернулся и, чуть наклонившись к отставному полковнику, сообщил ему почти на ухо, что Марина жаждет от него тоста за женщин. В этот миг Платон не успел продумать возможные последствия такого своего предложения в данный, не совсем подходящий, момент перепития, и результат сразу же не замедлил сказаться.

Юрий Алексеевич встал, слегка пошатываясь, поднял правой рукой рюмку с водкой, любезно регулярно подливаемой Борисом, заложил свободную левую руку за спину, будто приготовился фехтовать, и, сохраняя ровную спинку, начал произносить тост за жену Марину. Он говорил много, красиво, ласково, и даже любовно!

Так, что? Он так будет говорить о каждой?! – пронеслась в голове подстрекателя забавно-тревожная, озорная мысль.

Нет, Юрий Алексеевич совершенно забыл о других женщинах. Платону пришлось вполголоса напомнить:

– «Юр, тост же за всех женщин!».

– «Да, Правильно! Я прошу и всех присутствующих здесь женщин — вернулся, было, полковник в нужное русло – тоже выпить за мою любимую жену Марину!».

Сразу понявшие, и сразу засмеялись. А не сразу понявшие, коих всех представила Ксения со своим поясняющим комментарием, сначала опрокинули рюмки, а уже потом вдоволь рассмеялись.

В конце пиршества, уже сами переставшие пить, Борис и Юрий пытались всё-таки, как-нибудь споить и Платона, но безуспешно.

Тогда Борис попытался опустить непокорного.

Он сначала расспросил Платона, чем тот занимается, где живёт, на чём ездит. Он явно искал у него слабину. И, по своему мнению, нашёл! Это был автомобиль. Волга Платона против его ино внедорожника.

Борис пытался доказать преимущество своего авто. Платон и не спорил, пытаясь лишь объяснить зазнайке, что по принятому для оценки полезности, например, вооружения, критерию «эффективность – стоимость» его Волге, при её условиях эксплуатации, просто нет равных!

Но инспектор Газпрома был далёк от высшей математики и сложной системотехники. И когда он, всё ещё не слыша, начал влезать уже в детали по поводу мощности двигателя, вдруг вмешалась Ксения. Она строго и менторски посадила нувориша на место, объяснив ему, что у Платона, в отличие от него, нет необходимости каждый день ездить на работу из области, так как бесплатное метро у подъезда, а до работы – ближе чем, до гаража.

Борис так и сел на отведённое ему место. Но не столько от аргументов, сколько от напора возмущённой женщины. А тут ещё и Платон решил расставить все точки над i, обращаясь персонально к пьяной парочке:

– «Мужики! Важно не то, какая у мужика пиписька, а то, сколько он в своей жизни совершил удачных соитий!».

Под всеобщий удивлённый хохот, беспредметный спор завершился.

Вскоре все разошлись и разъехались.

А на работе Платона всё шло своим чередом.

Однако увидев в отношении к себе со стороны Надежды политику двойных стандартов, Платон несколько потерял теперь интерес и к работе и к сотрудникам.

После редкого, но срочного утреннего посещения Платоном поликлиники, Надежда неожиданно вскипела:

– «Я тебе сказала… больше, чтоб никакой поликлиники по утрам!».

С этого года коллектив ООО «Де-ка» пристрастился к чешскому пивному ресторану «Пилзнер» на Покровке. После одного из таких редких обедов, возвращаясь по внутренней стороне бульварного кольца к Воронцову Полю, все зашли в знакомый Платону с далёких времён Детский городок.

И Платон вдруг вспомнил эти посещения. Они как будто быстро замелькали перед его глазами яркими, красочными картинками.

Позже он добавил к своим воспоминаниям и необыкновенный вкус газированного напитка – наверно лимонада – с чем-то вприкуску, наверно с коржиком.

Там же он впервые, ещё неосознанно, почувствовал и неизведанные эротические ощущения при виде симпатичных девочек, высоко залезавших по стене, качающихся на качелях и прыгающих через верёвочку…

Как длинная верёвочка ремонта не вилась, но и она закончилась. Платон возвратился на своё старое, но отремонтированное место. И у него от тишины, как от счастья, поначалу даже чуть ли не закружилась голова.