Заговор Людвига - Оливер Петч Страница 6

Стивен решил, несмотря на многочисленные лужи, сократить дорогу и пройти через Луг. Он повернул направо, вскоре показалась «Бавария» [8] перед белой храминой Зала славы. Бронзовая скульптура высотой почти в двадцать метров, со львом и дубовым венком, всегда напоминала Стивену американскую статую Свободы. На углу Зала славы, прямо под бюстом короля Людвига I, устроился какой-то нищий на газетах и что-то бормотал себе под нос. После шумных улиц царящая вокруг тишина показалась Стивену какой-то неестественной.

Он осторожно спустился по широкой и скользкой лестнице. Сдутый воздушный шар, подхваченный ветром, пронесся мимо и скрылся в темноте. Пахло разлитым пивом и мусором. Погода стояла скверная, и, кроме него, на широкой, усеянной лужами площади никого не было.

Когда Стивен пересек Луг примерно наполовину, позади раздался крик. Казалось, кто-то позвал его тихим, скрипучим голосом.

Стивен испуганно обернулся: у статуи «Баварии» стояли три фигуры. Они были в темных накидках и капюшонах, что придавало им сходство с членами ку-клукс-клана. Каждый держал в руке по горящему факелу, и пламя колыхалось на ветру. Букинист зажмурился, потом вновь открыл глаза, но фигуры никуда не делись.

Странно, Хэллоуин ведь еще не скоро.

Для детей эти фигуры были слишком крупными и мощными. Они напоминали скорее тренированных боксеров в монашеских рясах. Стивеном вновь овладел тот необъяснимый страх, как до этого в лавке. Он неуверенно развернулся и двинулся дальше. Но не прошел и нескольких метров, как ускорил шаг, а потом и вовсе побежал. За спиной сквозь шум дождя послышался топот.

Эти люди преследовали его!

Стивен оглянулся и увидел в темноте три красные точки. Они подпрыгивали и медленно, но неумолимо приближались. Так эти люди действительно гнались за ним? Может, из-за этой странной шкатулки? Стивен бежал не останавливаясь, пока не почувствовал во рту железный привкус крови.

Он мчался по безлюдному Лугу, в темноте похожему на черное море, готовое проглотить свою жертву. Справа и слева открывались проходы к пустующим пивным ларькам. Впереди, словно скелет динозавра, высилась громадина американских горок. Противоположная сторона, отмеченная уличными фонарями, казалась недосягаемой. За каждым ларьком и фургоном, в каждой нише Стивену мерещились преследователи в капюшонах.

Он угодил ногой в лужу, споткнулся о решетку канализации и растянулся на мокром асфальте. Сумка выпала из рук. Пока Стивен лихорадочно шарил в ее поисках, сзади вновь послышались шаги. Они определенно стали ближе, Лукас различал всплески воды под ботинками. Где же чертова сумка?.. Где-то рядом послышался хруст, словно кто-то наступил на осколки пивной кружки. Потом этот кто-то запыхтел и закашлялся. Внутренний голос подсказывал Стивену: сумку нельзя потерять ни в коем случае! Хоть он и не знал почему.

Наконец он нашарил сумку среди мусорных пакетов. Схватив ее, быстро вскочил и побежал дальше, пока впереди не показались спасительные фонари. Окончательно запыхавшись, букинист пробежал между старыми липами и наконец оказался на Бавариаринг, по другую сторону Луга.

Он оглянулся. Люди с факелами пропали из виду. Сигналили машины, светофор переключился на зеленый, мимо деловито шагали прохожие.

Стивен вернулся в большой город.

Кто, черт возьми, или что это было?

Стивена била дрожь. До сегодняшнего дня, проживая в самом дорогом и красивом городе Германии, он чувствовал себя в безопасности. Теперь же, после того как его чуть было не ограбили в самом центре, да еще странные типы в монашеских одеяниях, он взглянул на Мюнхен совсем иначе. Узкие улочки его родного квартала, тусклые фонари и высокие старинные дома, не тронутые войной, вдруг показались ему чужими и зловещими.

* * *

Спустя еще четверть часа Стивен добрался наконец до своего дома, расположенного на Эренгутштрассе, недалеко от Мюнхенской скотобойни.

Он прислонился к двери, закрыл глаза и вслушался в знакомые звуки родного квартала: отдаленный звонок трамвая, сигналы машин, смех из многочисленных трактиров. Иногда, посреди ночи или перед рассветом, Стивен слышал, как мычат коровы и телята или визжат свиньи на бойне. Порой в воздухе даже чувствовался запах крови. Тем не менее он не мог представить себе жизнь в ином квартале. Здесь, в районе Изарфорштадт, недалеко от Южного кладбища, среди узких улочек и роскошных мостов через Изар, Стивен ощущал дух минувших столетий. Тот Мюнхен, который сохранился лишь в некоторых уголках города.

«Мюнхен, каким знал его некий Теодор Марот, – пришла в голову неожиданная мысль. – Неужели его записи так много значат, что меня уже преследуют из-за них?»

Вконец уставший, Стивен поднялся по бесчисленным ступеням на последний этаж. И только заперев дверь, заметил, что брюки на нем разорваны, руки грязные и во многих местах кровоточат, плащ вымок, как половая тряпка, а сумка забрызгана грязью. И его по-прежнему трясло.

Он решил, что первый бокал выпьет прежде, чем примется за спагетти.

Примерно через час, когда вина в бутылке оставалось меньше четверти, Стивен сидел на любимом потертом диване у себя в квартире. Он успел принять душ и переодеться. По окнам барабанил дождь, ветер усилился. Сквозь мокрые стекла можно было видеть огни Олимпийской башни, смутно угадывались строения Мюнхенской скотобойни.

Чтобы сесть, ему, как обычно, пришлось освободить диван от десятка книг. На журнальном столике громоздились пустые чашки, остатки сандвичей и мятые газеты. В отличие от лавки, в квартире у Стивена не было и намека на порядок. В следующее воскресенье придет горничная и снова примется критиковать его образ жизни. Неизменный ритуал, во время которого полная Иоанна с польским акцентом предостерегала его от опасностей холостяцкой жизни.

Серьезных отношений у Стивена не было уже четыре года, и за это время он пришел к выводу, что лучшими подругами для него всегда будут книги. Их истории куда увлекательнее, а если и они вдруг наскучат, то их можно просто убрать на полку.

Стивен закрыл глаза. Из старых колонок лился Концерт для фортепиано Брамса. Перед ним стояла почти пустая бутылка «Монтепульчано». Он немного успокоился, и произошедшему на Лугу Терезы нашлось вполне тривиальное объяснение. Скорее всего, какие-нибудь подростки нацепили на себя монашеские рясы и пугали случайных прохожих. И он пустился от них наутек, точно напуганная курица! Мальчишки, наверное, до сих пор катаются со смеху…

Стивен покачал головой, удивившись собственному малодушию, и взялся за книгу из шкатулки. По счастью, ни шкатулка, ни ее содержимое не пострадали при падении. Лукас провел рукой по бархатной обложке, и вновь у него возникло чувство, что он уже где-то видел книгу. В памяти всплывали нечеткие образы из далекого прошлого. Но уцепиться за них не получалось – осталось лишь легкое головокружение да горьковатый привкус во рту.