Рожденные перестройкой. Книга 1 - Владимир Угрюмов Страница 6

Глава четвертая

Я был уверен, что технари в Type уже не смогут нормально обслужить АН на дозаправке. Но, к моему удивлению, вся технарская команда в полном составе вышла к самолету. Попрощавшись с пилотами, я пошел греться в комнату технарей. Когда те вернулись, мы еще с полчаса поговорили, но вскоре сон сморил всех. Никаких рейсов в Туру больше вроде не предвиделось, поэтому техники со спокойной совестью завалились спать. Мне же втолковали, что на портовский ГСМ постоянно ездят автозаправщики, которые перетаскивают горючку в поселок. Значит, я смогу уехать в Туру попутным КамАЗом или «Уралом».

Выхожу на воздух. Морозец придавил сильнее. На градуснике возле котельной столбик показал отметку пятьдесят три градуса. Для местных это не совсем мороз, а мне не комфортно. Иду к дороге на ГСМ, где я слышал гул машины. Тяжелый «Урал» с бочкой, гудя дизелем, выползает из-за поворота. Машу рукой, и машина останавливается.

— Потом в Туру? — интересуюсь у водилы, открыв дверцу.

— Залазь! — рявкает шоферюга. — Студишь ведь!

Быстро забираюсь в тепло кабины.

— Транспортником добирался? — интересуется водитель.

— Точно. Ну и морозец, — скинув перчатки, дышу на руки.

— Сам, что ль, не с Севера? — косится водитель дружелюбно.

— Бывал на Севере. Только на зоне, — признаюсь я.

— Это, брат, у нас просто, — сочувствует водила. — Долго тянул?

— Пятерку.

— Это трудновато, — хмыкает шофер. — Трешник туда-сюда можно на одной ноге отстоять. Я вот семерочку откосогорил по делянкам. Давно это было. Так как, говоришь, тебя звать-то, земеля? — улыбается он, протягивая руку для пожатия.

— Антонычем зови, не ошибешься.

До Туры ползем долго. Зимник достаточно раскатан машинами, но все же дорога паршивая. В особенности на уклоне, где она огибает полукольцом основательно разрытый карьер.

Здесь грузовик может легко свалиться вбок и загреметь с шестиметровой высоты. Все прошло благополучно.

— Забыл! — вдруг хлопает себя ладонью по лбу водила. — Надо было у складов «ВВ» притормозить. Я там недалеко петельки поставил. Сейчас морозец придавил, парочка зайчиков влетит, как не фиг делать.

— Тут что, вэвэшники есть? — не понимаю, о каких складах говорит водитель. Для меня, недавнего зека, сочетание букв «вэвэ» может означать только масть козлов, охраняющих зоны.

— Не! Это не те уроды! — смеется водила. — Взрывчатка там хранится, потому и «ВВ» — взрывчатые вещества. Тут весной возили с каравана на эти склады груз. Потеха просто! Когда с самоходок на Тунгуске загружались, от охраны, блин, не продохнуть было! Красноперых понаехало, что сельдей в бочке. Привезли все сюда, триста тонн, скинули на землю и уехали. Там два сторожа, язвенника, с одним винтарем гнутым, и бухие вдрызг шабашники. И сарая-то под взрывчатку нет! Бригада шабашников только материалы завезла. Приходи и бери сколько хочешь! Я взял немного, тайменя глушить.

В Type водила довез меня до гостиницы. Пришлось долго греметь в. дверь, пока сверху не спустилась заспанная администраторша.

— Ну, давай, земеля! — кричит водила из кабины, приоткрыв дверь.

Я помахал ему рукой. УАЗ, взревев дизелем, стал разворачиваться.

— Откель так поздно-то? — спрашивает пожилая администраторша.

— У друзей в порту задержался.

— Местов нету, — сочувственно говорит она. — Дак я тебя пока в бытовку определю. Ежели кто съедет к завтрему, там, глядишь, и переберешься.

— Порядок, мать. Можно и в бытовку, — весело соглашаюсь я. — Это ведь не на морозе ночевать.

— То-то и оно, милок. Да ты не волнуйся, там просторно. Ничем не заставлено. Доху свою постелишь и поспишь, как человек…

С утра отправляюсь навестить свою недавнюю знакомую. Выспался я хотя и на полу, но неплохо. В данном случае удобства не так и важны. Если Тура считается столицей Эвенкии, то в таком случае Магадан можно считать столицей мира. На столицу Тура не тянет никаким местом. Правда, коммуняки и здесь, среди деревянных жилищ, отгрохали себе здание обкома, как всегда монументальное. Надо, правда, отдать должное, школа и больница почти в той же весовой категории, но слегка попроще и, разумеется, пониже, но из кирпича.

Татьяна поднялась мне навстречу. Вроде бы наша встреча состоялась, как мне и хотелось, и все же я несколько растерялся. Что делать дальше? Но выручила Таня своей женской непосредственностью. Она сбегала к своему начальству и выбила себе отгул.

Днем мороз слегка спал, и при тридцати восьми в минусе по Цельсию мы с Таней гуляли по поселку. Затем девушка пригласила меня к себе в гости. Таня живет в обычном для этих мест двухэтажном деревянном доме, где до туалета надо бежать со второго этажа и после через просторный двор. Водопровода опять же здесь никогда не видели и воду держат в бочках, которые стоят в общем тамбуре возле входных дверей. В них даже не совсем вода. Чистую воду завозят водовозки только летом, а в зимний период бригада рабочих рыбкоопа бензопилами выпиливает куски — льда из Тунгуски. Вот эти самые куски потом привозят в дом и загружают их в бочки, чтобы таяли. Лед, естественно, при сильных морозах таять не хочет, поэтому с водичкой для чая есть некоторая проблема, не говоря уже о том, чтобы вечерком принять душ. Ничего такого в местных квартирах не предусмотрено. Варят в квартирах, слава Богу, не на костре. Обычно пользуются небольшими электрическими плитками. Электричество на поселок вырабатывает станция, в которой стоят дизеля от старых танков. Сюда из аэропорта и возят соляру. Да и не только сюда. В общем, обо всех «удобствах» на Севере так сразу и не расскажешь…

Просидели за разговором до позднего вечера. Даже и не заметили, как пролетело время.

В двенадцатом часу ночи в дверь Татьяны кто-то требовательно загремел кулаком.

— Ой! — вздрогнула девушка и закрыла ладошками лицо.

— Что случилось? — спокойно спрашиваю я.

— Он мне уже надоел! — вздохнула она. — Это механик из нашего гаража. Повадился приходить пьяным и ломиться по ночам в дверь. Я уже и его начальству жаловалась, да там только смеются. Такие же мужики…

— Проблема решаема… — усмехаюсь, поднимаясь со стула.

— Ой, нет. Не надо! Он вам что-нибудь сделает! Он почти как медведь! всполошилась девушка. — Пусть лучше погремит и уйдет. Он быстро уходит.

Из прихожей снова послышались удары и рев:

— Таня! Открывай! Это я!

Девушка пыталась меня остановить, но я мягко отстранил ее руки.

— Нет причин волноваться. Я все сейчас улажу.

Девушка, опустив руки, осталась стоять в комнате, а я вышел в узкий коридорчик и открыл дверь. На пороге показалось что-то исполинских размеров в мехах.

— Это что еще?! — прорычала меховая гора.