Те, кто в опасности - Уилбур Смит Страница 61

— Очнись, Кайла. Это я, Гек. У тебя кошмар. Проснись!

Ее взгляд сфокусировался. Она вздрогнула, и ее крики оборвались.

— Гек! Слава Богу! Это правда вы? — Она в ужасе огляделась. — Он здесь. Адам здесь.

— Нет, Кайла. У тебя был кошмар.

— Говорю вам, он здесь. Поверьте. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание. Это было ужасно.

Хейзел и Гектор с трудом успокоили ее. Потом Хейзел, по-прежнему обнимая дочь, укрыла их обеих одеялом и принялась баюкать девушку, как младенца, негромко напевая. Стоя в ногах кровати, Гектор внезапно понял, что он совсем голый, и попятился к двери. Кайла немедленно выпрямилась, и ее голос зазвучал истерически высоко:

— Не уходите. Вы один можете защитить нас. Останьтесь с нами. Если вы уйдете, он вернется. Пожалуйста, больше никогда не оставляйте нас одних.

Гектор схватил простыню, которую сбросила Кайла, завернулся в нее, как в тогу, и сел на кровать. Кайла медленно затихла и закрыла глаза. Думая, что она уснула, Гектор встал, чтобы выключить свет. Кайла мгновенно села.

— Нет! Не выключайте! Если выключить, он вернется.

— Не волнуйся, милая, — заверил он. — Свет будет гореть, и я никуда не уйду.

Хейзел и Кайла наконец уснули, обнявшись, положив головы на одну подушку. Остаток ночи Гектор сторожил их. Смотрел на любимые лица, слушал их смешанное дыхание и испытывал такое ощущение полноты жизни, какого никогда не знал раньше.

На рассвете он вместе с ними пошел туда, где стоял, прогревая двигатели, «Гольфстрим»; два пилота уже сидели у приборов. Гектор поднялся по трапу.

— Я бы хотела, чтобы вы летели с нами, Гек, — сказала Кайла.

— Я очень скоро прилечу к вам.

— Скоро? — спросила она, и Гектор вопросительно посмотрел на Хейзел. У нее ответ был готов.

— Гек прилетит к нам до конца следующего месяца.

— Обещаешь, мамочка?

— Обещаю, малышка. А теперь поздоровайся с пилотами и узнай, сколько лететь до Хьюстона, — предложила Хейзел, но Кайла закатила глаза.

— Вас опасно оставлять вдвоем. Я вам не доверяю.

— Иди! — сказала Хейзел.

— Не спускай юбку. Я ухожу.

Гектор стоял в одиночестве и смотрел. Самолет проехал до конца дорожки, развернулся, с воем двигателей покатил обратно и поднялся в воздух. В одном из овальных окон фюзеляжа махала розовым платком Кайла, а в следующем окне посылала воздушный поцелуй Хейзел. Потом они исчезли.

* * *

В следующие недели Хейзел звонила ему при малейшей возможности. Первый раз она позвонила на четвертый день после отлета из Сиди-эль-Разига.

— Мы с Кайлой уже побывали у доктора Хендерсон, — сказала она Гектору. — Она очень милая женщина. Лучше быть не может. После смерти Генри она вернула меня к нормальной жизни. Она берет Кайлу в свою лечебницу, где сможет видеть ее столько, сколько нужно. Там Кайла пройдет и полное медицинское обследование, а я смогу каждый день проводить с ней по несколько часов. А ты что собираешься делать, парнище?

С каждым разговором новости становились все лучше. Кайла быстро приходила в себя, но некоторые вещи Хейзел могла сказать ему только при встрече. Они были в разлуке уже месяц, когда Гектор понял, что больше не может. В тот же вечер позвонила Хейзел.

— Мы с Пэдди вернулись утром из Эш-Альмана. Провели несколько часов с эмиром и принцем Мухаммедом. Они встревожены тем, что я ухожу из «Кроссбоу», но, узнав, что я перехожу в «Бэннок ойл», приободрились. Конечно, они знают Пэдди, и он им нравится. Так что в Абу-Заре все в порядке.

— Куда тебе звонить в следующий раз?

— Я хотел обсудить это с тобой. Хочу вместе с Пэдди слетать на верфь в Осаку. Что ты думаешь?

Верфь «Саноясу» в Осаке строила для «Бэннок карго инк.» новый супертанкер революционной конструкции. Спущенный на воду, он должен был стать самым крупным морским перевозчиком грузов. Бюджет строительства достигал миллиарда долларов. Сборка шла в строжайшей тайне, и за безопасность отвечал «Кроссбоу».

— Отличная мысль, Гектор.

— Есть и другая ценная мысль. Что, если ты тогда же навестишь Осаку? Ты ведь можешь улизнуть на несколько дней и подремать над Тихим океаном?

— Ты великий искуситель, Гектор Кросс.

— Так как? Я много месяцев тебя не видел.

— Недель, — поправила она.

— Мне они показались месяцами.

Она какое-то время молчала.

— Тебе меня не хватало? — подталкивал он ее.

— Как ног и рук.

— Так прилетай!

— Я уверена: за Кайлой в лечебнице будут хорошо присматривать. Но мне нужно поговорить с доктором Хендерсон, чтобы все было в порядке, — размышляла она вслух. — Дам тебе знать завтра.

На следующий вечер, когда она позвонила, ее голос звенел.

— Доктор Хендерсон меня отпустила. Кайла просит привезти тебе в Осаку целый короб ее любви. Встретимся в четверг.

— Еще целых четыре дня ждать, — пожаловался Гектор. — Не знаю, доживу ли.

Они вместе провели в Осаке пять дней: передавая руководство операциями «Кроссбоу» в Японии Пэдди, встретились с конструкторами и инженерами «Саноясу» и осмотрели гигантский корпус танкера в эллинге. На другой день Хейзел наняла вертолет; они оставили Пэдди за старшего, а сами полетели в синтоистский храм у подножия Фудзиямы, посмотреть цветение сакуры. Бродя по саду, они увидели древнее дерево с причудливо изогнутым стволом. Хейзел взяла Гектора за руку и провела под нависающие ветви. Она откинулась на кривой ствол и быстро огляделась, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Потом задрала выше пояса белую плиссированную юбку, в то же время спустив шелковые панталоны, и обнажила пучок ярко-золотистых волос. Двумя пальцами развела волосы, обнажив розовые губы.

— Вот что у меня есть, парнище, — хрипло сказала она. — А теперь покажи, что есть у тебя. — И ахнула. — Боже! Каждый раз как я его вижу, он становится все больше! Чем ты его кормишь?

— Сейчас он предвкушает свое самое вкусное лакомство.

Не раздеваясь, стоя, они занимались любовью, оба взбудораженные опасностью: их мог увидеть кто-нибудь из жрецов. Вишня тряслась, когда они прижимались к ней, белые лепестки осыпали их, как конфетти, застревая в светлых волосах Хейзел. Охваченная экстазом оргазма, она была так прекрасна, что Гектор знал: он до конца жизни будет помнить все подробности этого дня.

Вечером они ели сасими из тунца и пили горячее саке из старинных фарфоровых чашечек в маленьком гостевом доме, которым управляли священники из храма. Потом ушли в свой номер, где снова занимались любовью на шелковом футоне под плеск фонтана во дворе. В коротких перерывах между приступами любви они разговаривали. Им столько нужно было сказать друг и другу и так мало времени на это! Больше всего говорили о выздоровлении Кайлы.