Тайная улыбка - Никки Френч Страница 63

— Дон, если ты продал машину, а затем получил сообщение, что в ней какая-то опасная неисправность, что не действуют тормоза, разве ты сможешь забыть об этом? Разве это уже не твое дело?

Казалось, это искренне взволновало Дона.

— Не знаю, Миранда. Хочу сказать, что меня восхищает, что ты сделала это. Ты оказалась подлинной самаритянкой. Более того, ты оказалась самаритянкой для кого-то, кого ты даже не знаешь. Я только хочу сказать две вещи. Во-первых, люди не похожи на машины. И узнать, во-вторых, что ты, в конце концов, собираешься делать.

— Очень просто, — ответила я. — Хочу выяснить, собирается ли он встречаться еще с кем-нибудь. Если собирается, то эта девушка в опасности и я должна предупредить ее.

— Она может оказаться неблагодарной, — сказал Дон. — И твой жест может быть истолкован неправильно.

— Не имеет значения, — ответила я. — Меня нелегко сбить с толку.

— Но ты сама можешь подвергнуться опасности.

Как только он произнес это, я почувствовала, как с головы до ног меня охватила дрожь. Это было не дурное предчувствие, а скорее прилив приятного возбуждения. У меня возникло странное ощущение, что я выхожу за пределы собственной жизни и всего того, что сдерживало меня.

— Это не имеет значения, это не важно, — бросила я Дону.

— Ты будешь соблюдать меры предосторожности?

— Да, — сказала я, подразумевая «нет».

Я не буду соблюдать меры предосторожности; не остановлюсь ни перед чем.

Мне хотелось найти Брендана так, чтобы он не знал, что я обнаружила его. Это оказалось значительно труднее, чем я ожидала. Позвонила по телефону старой подруге Лауры, которую звали Салли, видела ее на похоронах Лауры. Поняла, что она была посвящена в мои дела. В ее голосе появились нотки неловкости и сдержанности, когда я представилась. Совершенно очевидно, что она, должно быть, слышала одну из версий запутанных отношений между Бренданом, Лаурой и мной. Неужели они жалели меня? Неужели они думали, что я в чем-то провинилась? Едва ли стоило задумываться об этом! Я сказала ей, что хочу связаться с Бренданом. Живет ли он в квартире Лауры? Она ответила, что не думает, что это так, но нужно проверить у родителей Лауры.

Позвонила родителям Лауры. Разговаривала с ее мамой. Из разговора стало понятно, что она очень устала и говорила медленно, словно ее только что разбудили, подняв с постели в середине дня. Возможно, она заболела, бедная женщина. Как моя мама. Я назвала свое имя и сказала, что была близкой подругой Лауры.

— Да, — вздохнула она. — Помнится, Лаура упоминала твое имя.

— Я была на похоронах, — сказала я. — Мне очень жаль. Это ужасно.

— Спасибо, — поблагодарила она, словно я сделала ей комплимент.

— Мне бы нужно связаться с Бренданом, — сказала я. — Хотелось бы узнать, как найти его.

— Не знаю, — сказала она.

— Он все еще живет в квартире Лауры?

— Нет, — ответила она. — Ее продали.

— Простите, что я беспокою вас, но нет ли у вас его адреса?

— Мы не видели его. Он сказал, что ему необходимо уехать.

Невозможно поверить, что Брендан покинул тестя и тещу, не оставив даже своего будущего адреса. Что же произошло с недвижимостью Лауры? Получит ли он половину, причитающуюся ему? Но это были такие вопросы, которые я не могла задавать страдающей, оцепеневшей от горя маме Лауры. Я могла придумать только одно, но пока я делала это, у меня появилось дурное предчувствие. Я позвонила детективу, инспектору Робу Прайеру. Оказалось, что он отнюдь не обрадовался, услышав меня.

— Не беспокойся, — сказала я. — У меня всего лишь один совсем простой вопрос. Известно, что ты подружился с Бренданом. Мне нужно связаться с ним, и хотелось бы знать, не можешь ли ты сказать мне, где он.

— Зачем?

— Что ты понимаешь под «зачем»? Это так сложно?

— Ты говорила, что я должен провести расследование по его поводу. С какой целью? И что? Убийство? Зачем он нужен тебе?

— Ты что, его портье? Мне просто нужен его адрес. Повисло молчание.

— Хорошо, — наконец сказала я. — У меня кое-что из его вещей, которые он оставил в квартире, где жил.

— Твоей квартире?

— Любой квартире.

— Каким образом они оказались у тебя?

— Что происходит? — спросила я. — Какое тебе-то дело до всего этого?

— Не знаю, что происходит с тобой, Миранда, но думаю, что ты должна бросить это и отойти в сторону.

— Мне нужен его адрес.

— Ну а я не собираюсь давать его тебе.

Опять пауза.

— Я передам ему, чтобы он позвонил тебе. Если буду говорить с ним.

— Спасибо.

— И больше не звони мне.

Я положила телефонную трубку. Все идет не слишком удачно.

Почему телефоны звонят всегда в то время, когда принимаешь ванну? Я решила не подходить к телефону вообще, но он продолжал звонить настойчиво до тех пор, пока я не завернулась в слишком маленькое полотенце и не направилась в гостиную, когда он как раз и замолчал. Я выругалась и вернулась в ванную, где с радостью снова шагнула в теплую пенистую воду и погрузилась в нее. И в этот момент телефон зазвонил снова. На этот раз я добралась до него значительно быстрее, оставляя за собой мокрые следы.

— Алло?

Возникла короткая пауза, во время которой я безошибочно определила, кто был на другом конце провода. Я вздрогнула и более плотно завернулась в полотенце.

— Мирри?

Услышав этот голос, уже от того, что было произнесено это одно-единственное слово, я почувствовала знакомое тошнотворное отвращение. Словно неожиданно воздух стал удушливым и грязным, и невозможно стало дышать. На лбу выступил пот, я вытерла его уголком полотенца.

— Да.

— Это я.

— Что тебе нужно?

— Что мне нужно?

— Подожди-ка…

— Что тебе нужно, думаю я.

— Я не…

— Или что у тебя есть для меня?

Я сжала трубку и не отвечала.

— Мне только что позвонил Роб, — продолжал он. — Я слышал, что ты разыскиваешь меня.

Что-то вроде стона вырвалось у меня.

— Ты хочешь видеть меня?

— Нет.

— Ты хочешь отдать мне что-то? То, что я оставил. Хотелось бы мне знать, что это может быть.

— Так, ничего.

— Должно быть, это важно, если ты так беспокоишься. М-м-м, Мирри?

— Книга, — пролепетала я.

— Книга? Какая это может быть книга? — Он подождал ответа, но так как я не отвечала, сказал: — Может быть, книга просто предлог? Ты просто не можешь отстать от меня, да?