Ложный след - Хеннинг Манкелль Страница 68

— Какие у тебя планы на лето? — спросил Валландер. — С погодой нам повезло.

Стефан улыбнулся.

— Мне есть чем заняться, — ответил он.

Валландер ждал продолжения, но мальчик замолчал.

— В какой класс ты идешь осенью?

— В восьмой.

— Учишься хорошо?

— Да.

— И что, по-твоему, самое интересное?

— Интересного ничего. Но самое простое — математика. Мы даже организовали клуб, занимаемся мистикой чисел.

— Честно говоря, я даже толком не знаю, что это такое.

— Святая троица. Семь бед — один ответ. Предсказание будущего по комбинациям цифр, которые встречаются в нашей жизни.

— Звучит увлекательно.

— Да.

Валландер заметил, что мальчик, сидящий напротив, занимает его все больше и больше. Его рослое тело сильно контрастировало с ребяческим выражением лица. Но сразу было видно, что Стефан очень умен.

Валландер вынул из куртки скомканную квитанцию на бензин. Из кармана выпали ключи от дома. Он засунул их обратно и снова сел.

— У меня есть к тебе несколько вопросов, — начал он. — Но это не допрос. Если хочешь подождать возвращения мамы — только скажи.

— Не надо. Отвечу, если смогу.

— Когда возвращается твоя сестра? — спросил Валландер.

— Не знаю.

Мальчик смотрел ему прямо в глаза. Казалось, вопрос нисколько не затруднил его. Он дал ответ не колеблясь. Валландер начал сомневаться: уж не ошибся ли он вчера?

— Я думаю, вы с ней общаетесь? Знаете, где она находится? — продолжал Валландер.

— Она просто уехала. Это уже не в первый раз. Вернется, когда сама захочет.

— Но мне это кажется довольно странным.

— А нам — нет.

По-видимому, смутить мальчика было невозможно. Валландер не сомневался, что Стефан знает, где его сестра. Но ответа он от него не добьется. Впрочем, нельзя исключать и того, что девушка действительно сбежала из дома.

— А она не в Копенгагене? — осторожно спросил Валландер. — Твоя мама, случаем, не к ней поехала?

— Она поехала за ботинками.

Валландер кивнул.

— Давай поговорим о другом, — сказал он. — У тебя было время подумать. Ты можешь предположить, кто убил твоего отца?

— Нет.

— Ведь вы с мамой говорили, что многие были бы не прочь это сделать?

— Да, многие.

— Почему?

Тут неизменная вежливость и доброжелательность мальчика как будто впервые дала трещину.

— Мой отец был злым человеком, — жестко сказал Стефан. — И он уже давно потерял право на жизнь.

Эти слова, как гром, поразили Валландера. Откуда в четырнадцать лет взяться такой ненависти?

— Как же ты можешь говорить такое? — возмутился он. — Говорить, что человек потерял право на жизнь? Что бы он там ни натворил!

Мальчик снова обрел невозмутимость.

— Чем же он так провинился? — продолжал Валландер. — Многие люди воруют. Многие торгуют краденым. Но от этого они не становятся чудовищами.

— Из-за него мы жили в постоянном страхе.

— То есть?

— Его все боялись.

— Даже ты?

— Да. Вплоть до прошлого года.

— Почему именно до прошлого?

— Потом страх исчез.

— Ну, а мама?

— И мама боялась.

— А брат?

— Он даже прятался, когда думал, что идет отец.

— А сестра?

— Сестра боялась больше всех.

Валландер заметил едва заметную перемену в его голосе. Стефан на мгновение заколебался, в этом не было никаких сомнений.

— Почему? — осторожно спросил Валландер.

— Она была самой чувствительной.

Тогда Валландер решил рискнуть.

— Твой папа дотрагивался до нее?

— Как это?

— Я думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Понимаю. Но он никогда до нее не дотрагивался.

Вот оно, подумал Валландер, стараясь скрыть свои эмоции. Возможно, он насиловал собственную дочь. А может быть, и младшего сына. И того, с которым я сейчас разговариваю.

Дальше Валландер идти не хотел. Он не хотел в одиночку расспрашивать о сестре, о том, где она теперь находится и что с ней случилось в прошлом. Перед глазами у него все время маячили слова «превышение полномочий».

— У твоего отца был близкий друг? — спросил он.

— Он со многими общался. Но был ли кто-то из них его другом, я не знаю.

— А если бы я спросил тебя, кто хорошо знал твоего папу? Как ты думаешь, с кем бы мне следовало поговорить?

Губы мальчика растянулись в невольной улыбке, но он сразу же взял себя в руки.

— С Петером Йельмом, — сказал он.

Валландер записал имя.

— Почему ты улыбнулся?

— Не знаю.

— Ты знаком с Петером Йельмом?

— Разумеется, я его встречал.

— Как мне его найти?

— Он есть в телефонном справочнике, в рубрике «разнорабочие». Живет на Кюнгсгатан.

— В чем состояло их общение?

— Они пили вместе. Это я знаю. А чем они еще занимались, сказать не могу.

Валландер оглядел комнату.

— В квартире осталось что-нибудь из вещей твоего отца?

— Нет.

— Совсем ничего?

— Ни единой вещицы.

Валландер засунул бумажку в карман брюк. Сказать ему больше было нечего.

— А каково это, быть полицейским? — вдруг спросил мальчик.

Валландер почувствовал, что Стефан искренне заинтересован. В его настороженных глазах появился блеск.

— Есть хорошее, есть и плохое, — ответил Валландер в некотором замешательстве, потому что неожиданно понял, что толком и не знает, какого же он мнения о собственной профессии.

— А что вы чувствуете, когда поймаете убийцу?

— Холод и еще жалость, — ответил он и вспомнил отвратительные, насквозь лживые сериалы, которых, видимо, насмотрелся Стефан.

— А что вы станете делать, когда поймаете убийцу моего папы?

— Не знаю, — ответил Валландер. — Смотря по обстоятельствам.

— Должно быть, это опасный тип. Ведь он и многих других людей убил?

Любознательность мальчика тяготила Валландера.