Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова Страница 69

— Я не выношу жалости, — начал было альфонс, но Арсен перебил его.

— Да мне насрать, чего ты не выносишь. Можешь взять свои комплексы и запихать их себе…

Арсен мельком взглянул на испуганную Вальку и смягчил продолжение:

— …в одно место. Если бы не она…

Цыган кивнул в сторону спутницы.

— …я бы тебе конкретней сказал. Вопросы есть?

И, не дожидаясь ответа, двинулся в прихожую, а испуганная Валька почти побежала следом. Таким злым она его никогда не видела.

Сзади послышалось скрипение дивана, и в прихожую вслед за ними торопливо вывалился альфонс.

— Извини меня, — сказал он так торопливо, словно боялся передумать.

— Да ради бога! — ответил Арсен, влезая в ботинки.

— Я был не прав.

— Рад, что ты прозрел.

— Задержитесь, — попросил альфонс. И вдруг добавил:

— Пожалуйста…

Арсен на мгновение замер с курткой в руках. Таких интонаций в голосе обычно наглого Андрея, Валька прежде не слышала.

— Я не слышал, чтоб ты извинился перед Валькой, — хмуро сказал цыган, и хозяин с готовностью развернулся в ее сторону.

— Прости меня, пожалуйста, — покаялся он. — Я был не прав.

И даже самый придирчивый наблюдатель не уловил бы в его голосе ничего, кроме искренности.

Арсен немного поколебался и повесил куртку на место.

— Мы ненадолго, — предупредил он все так же хмуро. — Хорошо…

— И дыши в сторону, — сделал выпад цыган. — Нам твои бациллы на фиг не нужны.

Андрей не ответил, но Валька могла поклясться, что он слегка усмехнулся, довольный тем, что гость не удержался от маленькой слабой мести.

Они вернулись в комнату. Андрей снова сел на диван, но уже не забрался на него с ногами, а умостился с краю, сложив руки на коленях.

Арсен сел на прежнее место, а Валька, гордая тем, как хорошо умеет ее мужчина ставить на место нахалов, уселась на подлокотник его кресла. Арсен обнял ее за талию, и в полукольце теплой руки она почувствовала себя удивительно защищенной.

Андрей исподлобья рассматривал их. Но прежней наглости в его взгляде больше не было. Он словно пытался и все никак не мог начать откровенный разговор.

— Это очень сложно объяснить, — сказал он наконец.

Арсен пожал плечами. Как хочешь, говорил этот жест. Твои проблемы.

— Я не могу сказать всего… А как выделить часть, понятия не имею.

— Ты ничего не обязан мне объяснять, — ответил Арсен и прислонился головой к Валькиной руке чуть ниже локтя. — Держи свои тайны при себе. Но в этом случае я не буду тебе помотать.

Андрей кивнул. Поднес к губам пояс махрового халата и принялся с ожесточением грызть его, что-то обдумывая.

— Ты ел сегодня? — спросила Валька, у которой этот жест вызвал прямую ассоциацию.

— Что? Н-не помню, — соврал альфонс.

— Кухня где? — спросила Валька.

— Не напрягайся, — запротестовал альфонс, но она поднялась с места и пошла назад, в коридор. В конце концов, возможно, мужчинам удобней говорить без нее.

Слева и справа вдоль длинных стен огромного коридора располагались закрытые двери, очевидно, ведущие в другие комнаты. Конечно, было бы интересно заглянуть туда, но Валька сильно подозревала, что все там выглядит так же уныло и непривлекательно, как и то, что она уже увидела.

Кухня, к ее великому удивлению, смотрелась вполне пристойно. Правда, мебель такая же старая, как в комнате: допотопная советская архаика. Но зато никаких липких жирных пятен, никаких крошек на столе и никакой грязной посуды в раковине.

В углу радовал глаз солидный огромный холодильник «Бош» с объемной морозильной камерой внизу. Валька подошла к нему и потянула на себя ослепительно белую дверцу. Приветливо мигнула яркая лампочка, и холодильник с готовностью обнажил свою внутренность.

— Боже мой! — невольно прошептала Валька.

Холодильник был абсолютно, первозданно пуст. Если не считать полупустой бутылки «Царской» водки, сиротливо притулившейся сбоку.

Валька захлопнула дверцу и принялась методично обшаривать кухонные шкафы.

Тарелки. Чашки. Пустая хлебница. Какие-то банки, в которых, очевидно, хранились специи. Очень давно хранились, потому что и запаха от них почти не осталось.

Пустая банка из-под муки. Большая жестяная банка, с надписью: «Цейлонский чай». Пустая, разумеется.

Пустая стеклянная банка из-под растворимого «Нескафе». Кастрюли, сковородки, формы для торта. Все старое, пыльное, давно забывшее, как пахнут жареные и вареные продукты.

Валька отступила на шаг и растерянно оглядела раскрытые внутренности шкафов. Представить, что здесь обитает живой человек, нуждающийся в пище и питье, было попросту невозможно.

Она развернулась и быстрым шагом пошла назад в комнату. Голосов не слышно, из чего не трудно было сделать вывод: хозяин дома так и не отелился, а Арсен ему ничем не помог.

Валька вошла в комнату и убедилась, что она права. Мужчины сидели в прежних позах. Андрей грыз пояс халата, Арсен смотрел в выключенный экран телевизора.

— Как ты можешь так жить? — спросила Валька у Андрея.

— Что? — не понял он, отрываясь от своего занятия.

— Я говорю, что у тебя совершенно есть нечего!

— Я здесь редко бываю, — вяло защищался альфонс. — Только ночую, и все…

— Лекарства где? — спросила Валька сухо.

— Там, — ответил альфонс и кивнул подбородком на выдвигающуюся полку книжного шкафа.

Валька потянула на себя ящик. Пыли здесь было не много, видимо, ящик открывался регулярно, но она испугалась, увидев множество каких-то ампул и одноразовых шприцов.

— Господи! Ты наркоман!

Арсен быстро повернул голову, бросил на хозяина дома короткий любопытный взгляд. Потом встал и подошел к Вальке. Перебрал ампулы и негромко спросил:

— Диабет?

— Причем наследственный. Это в сто раз хуже…

— Понятно, — сказал Арсен безо всякого сочувствия, вернулся на место и снова замкнулся в молчании.

— Это все? — спросила Валька, указывая на ряды ампул.

— Все, — затравленно ответил Андрей.

— Градусник есть?

— Разбился.

— Давно?

Молчание.

— Кошмар какой-то, — сказала Валька, ни к кому конкретно не обращаясь. Тишина становилась невыносимой.

— Арсен, — позвала Валька.

Тот повернул голову и вопросительно приподнял одну бровь.