«Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике - Николас Блейк Страница 7

– Неизвестно. Как насчет еще одной прогулки перед ужином?

В деревне ночь сохраняет свою былую таинственность. Воздух полнится какими-то страшными намеками; пугающее дыхание поднимается от древней земли, заставляя шевелиться волосы у вас на затылке; ухают и проносятся совы, словно сама скрытная тьма отрастила крылья и обрела голос. Освещенные окна зовут вас поторопиться домой, и как только вы попадаете в помещение, ночь в недоумении отступает. За ужином Джорджия смотрела на мужа через стол и больше не верила в легкий трепет дурного предчувствия, который тронул ее душу, как кошка мягкой лапой. Муж предложил ей этой ночью сходить на Ярнолдскую ферму. «Сколько раз я спала ночью в джунглях, в пустыне, в местах, где не было друзей и грозила опасность, – напоминала себе Джорджия, – и все же мне делается не по себе при мысли о прогулке под звездами в самом сердце Англии. Нелепо. Вся эта затея фантастична. “Что смотреть ходили вы?” [2] Отставного майора индийской полиции, респектабельного, заурядного обывателя, которого – на основании медальона и пары бродяг – мы подозреваем в каком-то гнусном злодеянии… Поделом же нам будет, если мы не схватим ничего, кроме простуды».

Чем дольше Джорджия думала об этом, тем менее разумным казалось ей их поведение. Найджел углубился в книгу, являя собой образ мирного домохозяина на отдыхе. Теплый электрический свет, смягчаемый пергаментным абажуром, освещал сцену домашнего уюта – двух безобидных с виду людей, сказала себе Джорджия, лелеявших самые неприятные, нездоровые и недобрососедские мысли. Найджел посмотрел на свои часы.

– Десять тридцать, – объявил он. – Пора бы нам выдвинуться в путь. На твоем месте я бы оделся потеплее.

– И захватил бы свой автомат?

– Боюсь, ты несерьезно к этому относишься.

Найджел насмешливо улыбался ей, но Джорджия наконец-то сообразила со смешанным чувством возбуждения и раздражения, что сам он воспринимает все происходящее весьма серьезно.

Когда они снова тащились по дорожке, небо было усеяно морозными звездами. Серпик молодого месяца висел над их плечами, а почва под ногами слабо поблескивала, как старое зеркало. Дуновение ветра шевелило голые сучья, словно вздыхала, ворочаясь во сне, земля. Их шаги по неровной дорожке, казалось, разбивали и со скрипом перетирали тишину на тысячу острых кусочков. Теперь они уже достигли вершины. Пошли быстрее, бесшумнее. За следующим поворотом находился Ярнолдский перекресток и… нечто, что застало Джорджию врасплох, хотя она и могла этого ожидать. Зайдя за поворот, они увидели в пятидесяти ярдах перед собой призрак Ярнолдского перекрестка. Он стоял в том месте, где сходились четыре дороги, – высокая фигура с устало двигавшимися – вверх-вниз, вверх-вниз – руками, на которых играл свет. Призрак издал звук – как бы с воем содрогнулся. В ответ на это немедленно раздались вопли Джорджии и панический топот супругов, когда они побежали обратно по дорожке.

Вскоре они остановились.

– Проклятье! – воскликнул, тяжело дыша, Найджел. – Я должен был об этом подумать. Идеальное место, чтобы поставить часового… и та легенда для подкрепления. Ясно, что они повеселились, и игра продолжается. Ты выказала незаурядное самообладание, крича подобным образом. Давай надеяться, что они приняли нас за местных жителей, которых отпугнули навсегда.

– Тихо! Почему не лают собаки майора Кестона? При всем том шуме, который мы подняли…

– Их заставили молчать. Это означает, что сегодня ночью туда собираются люди, и он не хочет, чтобы кто-нибудь об этом узнал. Нам лучше пойти в обход. Ты сможешь найти дорогу к тому лесочку, откуда виден дом?

Пригодилась замечательная способность Джорджии ориентироваться на местности и карта, которая буквально запечатлелась у нее в голове. Преодолев калитку, они двинулись по темной возвышенности, неслышно ступая по дерну. Путешествие было трудным, поскольку супруги не смели продираться сквозь живые изгороди, возникавшие у них на пути, и вынужденно искали калитки или бреши, через которые могли проникнуть бесшумно. Наконец в темноте перед ними появился лесок, с севера спускавшийся по холму к Ярнолдской ферме. Когда они достигли его края, Джорджия схватила мужа за запястье и притянула к себе.

– Теперь мне лучше идти вперед одной, – прошептала она. – В темноте ты плохо видишь, а пройти сквозь эти заросли тихо будет трудновато.

В типичной и для Найджела, и для их отношений манере он не пытался протестовать. Знал, что жена проберется в темноте, как кошка, тогда как сам он уподобится танковой бригаде, если попробует преодолеть это переплетение деревьев и кустов.

– Ладно. Будь осторожна, – сказал он. – Буду ждать тебя.

Джорджия скрылась, как тень скользнув в лесок. Лишь легкий шорох веток отмечал ее продвижение, а вскоре затих и он. Найджел принялся размышлять над проблемой, приведшей их сюда. Это было похоже на воссоздание облика какого-то доисторического чудовища по нескольким разрозненным косточкам. Первоначальную версию о шантаже можно было исключить. Обратившись к своей феноменально точной памяти, Найджел разложил фрагменты головоломки: 1) медальон; 2) любопытство майора Кестона; 3) расположение Ярнолдской фермы, ее удаленность от другого жилья, ее близость к прибрежной дороге и морю; 4) то, что Гарри сообщил им о майоре, и скандал, вынудивший его уйти в отставку из индийской полиции; 5) настойчивое стремление майора Кестона выставить их из дома этим вечером в сочетании с прибытием двух фальшивых бродяг. Сколько еще «бродяг» могло анонимно добраться сегодня до Ярнолдской фермы? 6)«призрак» на перекрестке, который снова начал появляться после прибытия в Фоулитон майора.

Найджел был настолько поглощен размышлениями, что лишь подсознательно отметил отдаленное тарахтение грузовика, доносившееся со стороны берега. Оно приблизилось и стихло где-то внизу в долине. Через несколько минут после того, как мотор грузовика заглушили, Найджел вспомнил, что слышал его.

– Вот, значит, как, – пробормотал он. – Нет, это невероятно. Но как еще можно все это объяснить?

Теперь Найджел ждал возвращения жены с нарастающей тревогой.

Джорджия тем временем терпеливо пробралась через лес и посмотрела на неясную громаду Ярнолдской фермы, где свет, еще горевший в одной из комнат первого этажа, отбрасывал белое, как иней, пятно на лужайку перед домом. Вскоре на этом участке спиной к Джорджии встала фигура, вглядывавшаяся в низину, отделявшую Ярнолдскую ферму от моря. Фигура вернулась в дом, и, казалось, целую вечность не слышалось никакого звука, не наблюдалось никакого движения. Ухо Джорджии, умевшее уловить опасность, не отметило ничего похожего на тревогу, объявленную призрачным часовым. Переполняемая возбуждением, покусываемая холодом, который начал проникать сквозь множество слоев теплой одежды, она подумала, что и вся эта история может оказаться ерундой. Призрак мог быть каким-нибудь валявшим дурака деревенским парнем, фигура внизу – майором, который вышел глотнуть свежего воздуха перед сном. В этот момент, словно для того, чтобы усугубить ее разочарование, на ферме погас свет.