На краю таланта - Марина Серова Страница 7

—Конечно. Сто раз.— Аня бросила окурок на землю и наступила на него ногой.— Ты же не на машине домой поедешь?

—Нет, разумеется,— ответила я.— Я же выпила, хоть и совсем чуть-чуть. Оставлю машину здесь, а утром заберу.

—Тогда приглашаю тебя в бар.

В бар?! Блин, вот это было совсем некстати. Все свои моральные силы я потратила, чтобы не обращать внимания на происходящее в чужом доме. Как следствие, физически я тоже ощущала себя как выжатый лимон.

—Не хочу, Ань,— отказалась я.

—Ну пожалуйста,— не отставала та.— Смотри, бар-то совсем близко, через дорогу.

Я посмотрела в указанном направлении и действительно заметила неоновую рюмку в одном из окон старого одноэтажного здания. Рюмка мигала то красным, то желтым, то фиолетовым цветами.

—Там всегда малолюдно,— продолжала уговаривать Аня.— Я угощаю. Не захочешь чего-то крепкого — куплю тебе кофе. Он у них отменный.

—Бывала там?

—Неоднократно. Не так часто, чтобы бармен знал меня в лицо, но несколько раз заскакивала. С Димкой туда приходили. Одна я тоже, и такое бывало. Посидим, перетрем тему и вернемся домой на такси.

—Пошли,— согласилась я, потому что поняла — мой отказ Аня просто не примет.

—Вот и славно!

Она обрадовалась и тут же подхватила меня под руку. Мы пошли в сторону подземного перехода. Неоновая рюмка на противоположной стороне дороги все так же призывно мигала в одном из окон.

Людей в баре действительно было мало, но мы решили разместиться за стойкой. Аня заказала два коктейля. Бармен был ей незнаком.

В баре тихо играла музыка, речь посетителей было не разобрать.

—Слушай, никак не могу перестать копаться в одном моменте,— начала я.— Маша и Артур. Сначала он схватил ее за руку и сделал ей больно, а потом так трогательно извинялся… Выглядело очень странно.

—Что, Замберги из головы не выходят?— сочувственно поинтересовалась Аня.— Понимаю. Когда я увидела этих детей впервые, то сразу обратила внимание на то, что отношения между ними какие-то непонятные. Спустя время все стало ясно.

—Ой, ты так давно с ними знакома?— удивилась я.

—Машке тогда было двенадцать, а Артуру десять. С тех пор и общаемся,— ответила подруга.— Там ведь трагедия в семье случилась. Не из тех, когда кто-то умирает, конечно. Но, наверное, и так можно сказать.

—Развод?— догадалась я.— Не из-за тебя ли?

—Слава богу, нет. Развод произошел раньше. Димкину жену я видела только на фотографиях. Жанна,— с придыханием произнесла ее имя Аня.— Красивая, если не сказать больше. Таких в модели берут не глядя. Работала экскурсоводом в Тарасове, а потом стала наведываться в Москву. Сначала тоже по работе. Якобы там туристов и возможностей больше, столица же. Условия во всех отношениях лучше, платят достойно. Там она и познакомилась с каким-то американцем, а потом переехала к нему в Штаты. С Димкой, соответственно, развелась.

—И оставила детей с бывшим мужем?

—Оставила, да. По обоюдному согласию. Они так договорились.

Нам пришлось прерваться — в бар зашла компания молодых мужчин в офисных костюмах, и тишину в зале сменил многоголосый шум. Пространство заполнили возбужденные голоса и громкий смех. Один мужчина из толпы сразу же подошел к бару, а другие отправились дальше. Подошедший заказал бутылку виски и «что-нибудь пожевать». Бармен предложил ему стейки, и мужчина, довольно хлопнув ладонью по стойке, ушел к своим приятелям, не забыв бросить в нашу сторону заинтересованный взгляд.

—Мне кажется, он ее так и не забыл,— продолжала Аня, водя пальцем по краю стакана.— Ну есть такие бабы, которые могут делать все, что угодно, но их привлекательность сводит весь негатив на нет. Димка про это не сказал ни слова, но я же не дура, все вижу и понимаю. Они договорились, что дети пока останутся в Тарасове, чтобы не срывать их с места. А когда окончат школу, сами решат, где им жить. С одной стороны, в таком решении есть свой резон. Машка и Артур тогда уже пошли в школу, тут у них были бабушка и дедушка, друзья. Английский они на тот момент почти не знали, с заграничным отчимом ни разу не виделись. Просто так всего их не лишить, это же жуткий стресс. Вот они и остались с Димкой. Но бывшая помогала. Деньги присылала, подарки. И связи не теряла. Постоянно звонит ему, общается по скайпу, через соцсети. Плохой матерью ее вроде и не назовешь, но она ни разу так и не приехала, чтобы вживую повидаться с детьми. Так что вряд ли она знает, что пришлось им всем пережить без нее. Димка наверняка ей обо всем не рассказывал.

Из угла зала раздался взрыв смеха. Им там премию в сто кусков каждому выдали, что ли?

—Трудно жили, да?

—Да уж нелегко. Навалилось одно за другим. Своих родителей Жанна перевезла в Америку, а Димкины остались в Тарасове. Старенькие были, постоянно болели. Но с внуками возились от души. А потом умерли, один за другим. Димка пахал как каторжный, дома почти не появлялся. Подрабатывал везде, где только мог. Он и мне-то не сразу сказал, что живет только с сыном и дочкой. Конечно, как только я узнала, то стала помогать по мере сил. То с тортиком забегу, то новые носочки в магазине прихвачу на распродаже. Машка ко мне сразу прониклась, а вот Артур долго к себе не подпускал.

—А как они относятся к своей родной матери?

—В каком смысле?— удивилась Аня.— Я же сказала, что она постоянно на связи.

—Это одна сторона вопроса,— уточнила я.— Она-то на связи, а дети с ней хотят поддерживать отношения?

Аня задумалась, а потом пожала плечами.

—Если честно, то не припомню, чтобы при мне они о ней вообще говорили. Ни плохого, ни хорошего не слышала.

—Понятно.

Я представила, что было бы, если бы тетя Мила уехала из страны, влюбившись в иностранца. Не сейчас, когда я стала самодостаточной личностью, вполне способной себя обеспечить. Не сегодня, когда тетя Мила легко переживет мое отсутствие в виде длительной командировки, а я спокойно отпущу ее на недельку-другую на дачу к подруге. Не в мою смену, как говорится. Но что было бы раньше, когда мне было десять лет? Оставила бы она меня одну с отцом и его новой женой? Ой, не знаю, не знаю. Ну окей, представим, что ей все-таки пришлось бы покинуть родину. Как бы она вела себя в таком случае? Обрывала мой телефон или сразу же забыла обо мне? Что-то подсказывало, что первый вариант был бы наиболее реален.

Из глубины души поднялось чувство стыда и ошпарило меня по самые уши. Как легко, оказывается, можно дойти до роли судьи, выносящего приговор чужому человеку. А все почему? Потому что лезу не туда. Пытаюсь примерить на себя не свою судьбу, по сути, ничего не зная о том, как оно все было на самом деле. Кто я такая, чтобы сравнивать? Я не Жанна, и я не на месте ее детей. Если в течение многих лет их договоренность с бывшим мужем не утратила силу и Жанна всяко-разно помогает бывшему супругу и детям, то это ведь очень хорошо. Это честно. Это правильно.