Смертельные чары - Владимир Колычев Страница 7

Может, и любила Голикова своего мужа, но еще больше она ненавидела его. За то, что бросил ее в угоду молодой и детородной бабе, ненавидела. Кто-то в особняке на Рублевке живет, а ее сюда, в эту глушь, сослали. Обидно? Не то слово. А тут еще развод и девичья фамилия наметились. Как не выйти из себя? И вчера… Или, скорее, позавчера, в ночь с субботы на воскресенье, Надежда Максимовна решила острую проблему. И проблема острая, и орудие убийства такое же… Высокая она женщина, муж на полголовы был ниже. И руки у нее достаточно сильные, чтобы всадить ему в шею острозаточенный штырь или что-то в этом роде. Угол удара такой, что нанести его мог человек примерно одного с ней роста. Если, конечно, Голиков стоял в момент удара.

А он мог стоять спиной к жене и говорить ей при этом какие-то гадости, а у нее в руке в это время мог оказаться острый предмет… Может, она и не собиралась его убивать, но разум вдруг помутился…

Труп она оттащила в лодку, спустилась на ней вниз по реке, избавилась от тела и вернулась домой. А там уже в ход пошли моющие и чистящие средства. И вряд ли экспертиза сможет отыскать где-то кровь потерпевшего. А если вдруг и найдется что-то такое, то Голикова скажет, что это у Александра Витальевича носом шла кровь. Неубедительно скажет, но ведь такое вполне могло быть. И система видеонаблюдения могла работать без режима видеозаписи. Да и, по большому счету, зачем хозяйке дома нужна эта запись? Для нее гораздо важнее смотреть, что творится в ее владениях, в режиме реального времени. Собака у нее в вольере, волкодав, достаточно нажать на кнопку, чтобы дверь в клетку открылась. И еще оружие в доме – карабин «сайга» в специальном сейфе. Ну, еще в память занесен телефон Катерины, которая всегда может позвать на помощь своего троюродного брата…

Режим видеозаписи был отключен, домработница отсутствовала, и нет возможности воспроизвести ход недавних событий. Без свидетелей действовала Голикова, без них убивала мужа и увозила его труп… Может, на лодке его вывезла за Колючку, а возможно, на его же машине… Кстати, а куда делась машина? Должна же была Надежда Максимовна избавиться от нее. Может, в лесу где-то бросила, а домой пешком вернулась?.. Если так, то кто-то мог видеть, как она возвращалась. Но если дело ночью было, откуда свидетели?..

Примерно такими же вопросами задавался и следователь Снегов. Он долго ходил по дому, по двору – вынюхивал, выискивал. А затем на пару со своим экспертом отправился к месту, где был обнаружен труп. Вдруг там где-то поблизости машина Голикова находится? Или просто следы волочения обнаружатся?..

Ольгина следователь забрал с собой, а Старостин остался с Надеждой Максимовной.

– А вы почему не уехали? – спросила она.

– Ну, вдруг вы убежите, – прищурив один глаз, ответил Федор.

– Убегу?

– Да, скроетесь от правосудия.

– Значит, все-таки вы меня обвиняете? – наигранно ужаснулась она.

– Ну, обвинения вам пока никто не предъявляет.

– Пока.

– Надежда Максимовна, зачем вы отпустили Катерину?

– Что значит, зачем? Она заболела, и я ее отпустила.

– Вы ее отпустили и к вам приехал муж? Или сначала приехал муж, а потом вы ее отпустили?

– Нет, сначала я ее отпустила, а потом приехал Саша.

– Вы его ждали?

– Нет. Он не предупреждал.

– Мы ведь проверим все ваши входящие звонки…

– Но я действительно не знала! Саша как снег на голову свалился!

Возможно, Голикова говорила правду, но Старостин ей не верил. Вышла она из доверия.

– И к чему это вы клоните? – возмущенно спросила она.

– Так, просто спрашиваю, – пожал плечами Федор.

– Да нет, не просто… Я же вас насквозь, капитан, вижу. Вы же думаете, что я нарочно отпустила Катерину, чтобы счеты с мужем свести…

– Я не могу так думать. Сначала я поговорю с Катериной. Может, она и не болела вовсе.

– Болела она. Простуда у нее. Точно, простуда… Насколько я знаю, Катерина ваша родственница?

– У меня половина деревни родственников.

– Вы же не станете склонять Катерину на свою сторону?

– Я вас не понимаю.

– Ну, если вы попросите, она скажет, что не было никакой простуды.

– Попрошу? Зачем?

– Ну, вам же нужно обвинить меня в убийстве. Тут каждая мелочь важна, – с сарказмом проговорила Голикова.

– Надежда Максимовна, постарайтесь взять себя в руки.

– Я всегда держу себя в руках, – выпрямилась она, расправляя плечи. И голову горделиво вскинула.

– Вот и отлично… А нарочно топить вас я не собираюсь. И ничего придумывать не буду. Что было, то и найду. И если вы виноваты в убийстве своего мужа, то не обессудьте.

– Но я не виновата. Я правда не виновата! – Голикову хватило ненадолго. Снова поддалась она чувствам и эмоциям, подошла к Федору, взяла его за руку и умоляюще посмотрела ему в глаза: – Я не убивала Сашу!

– Кто его убил?

– Не знаю… Вы должны найти настоящего убийцу!

– Должен. И я его найду.

– Но это не я!

– Я найду настоящего убийцу. Это я вам обещаю.

– Но этого убийцу вы видите во мне! Поверьте, это не так!

– Что ж, заставьте меня в это поверить, – хмуро, исподлобья глянул на нее Старостин.

– Как?

– Когда Александр Витальевич уехал от вас?

– Вчера. В воскресенье.

– Утром?

– Утром.

– А погиб он в ночь с субботы на воскресенье.

– Кто вам такое сказал?

– Эксперт.

Действительно, была такая версия. И, в принципе, Федор не лукавил.

– Он откуда знает?

– Опыт у него.

– А оборудование? Чтобы установить точное время смерти, нужно провести вскрытие, исследовать ткани… Ну, я точно не знаю, что там нужно сделать, но знаю, что на глазок время смерти не определить.

Увы, Голикова была права. Тем более что труп осматривал обычный криминалист, а не судмедэксперт. Да и даже более подробное исследование тела не сможет определить точное время смерти. Александр Витальевич мог погибнуть в час-два ночи, а его вдова скажет, что уехал он из дома в пять утра. Не такой уж это большой разброс по времени, чтобы уличить ее во лжи.

– У вас глубокие познания, Надежда Максимовна, – не без сарказма усмехнулся Старостин.

– Нет, не глубокие, на уровне детективных сериалов. Вечерами иногда бывает скучно, и хорошо, что есть телевизор…

– Ничего, теперь вам скучно не будет.

– Это вы о чем?

– Ну, если ваш муж не оставил завещания, вам придется судиться за наследство. – Про заключение под стражу Старостин говорить не стал. Это не ему решать, а Снегову, поэтому лучше не затрагивать столь болезненную для Голиковой тему. – Ведь не только вы можете претендовать на его наследство? Наверняка у вашего мужа есть другие близкие родственники. А его любовница родила ему ребенка, и если он его признал…