Драма с собачкой - Маргарита Южина Страница 7

– Сама ты ворона, правда же, Варвара? – Елена внесла птицу в комнату. – Смотри, что я тебе купила… Давай, я тебе одну сторону… сейчас я вот сюда плед накину, и ты сможешь прятаться. А вот дверцу я тебе закрывать не буду. Захочешь – выйдешь. А этого Леньку! Мы его на порог не пустим!

В этот день Елена больше не выходила из дома, боялась, что с Варварой опять что-нибудь сотворят.

Вечером заявился Леонид. И ведь как заявился! Когда позвонили в дверь, открыла Елена. На пороге стоял зять и смотрел поверх головы тещи, намереваясь войти в прихожую. Он давно решил, что здесь хозяин, и присутствие тещи только терпел. Причем терпел из последних сил.

– Вам чего? – уперла руки в бока Елена, загораживая проход.

– То есть? – выпучил белесые, как у рыбы, глаза Леонид. – Как то есть чего? Живу я здесь!

– Со вчерашнего вечера не живете. Чего еще изволите?

– Мама! – влетела в прихожую Лерка. – Ты чего устраиваешь?!. Ленечка, проходи! Я сейчас на стол соберу, ты ж голодный… Вон, у тебя и щеки ввалились и…

– …и мозги усохли, – добавила Елена. – Так это вы, уважаемый, решили меня вороной до инфаркта довести? – спросила она напрямик.

– Лера! Убери же, наконец, эту женщину! – перешел на визг драгоценный зять. – Или я за себя не отвечаю!

– Мамуль! Ну уберись же куда-нибудь… Ленечка! Ну ты как-нибудь… ну, просочись как-нибудь… через маму!

– Ах, это ты не отвечаешь?! Да я тебя сейчас! – У Елены кончилось терпение. Она попыталась вытолкнуть зятя за порог, но не рассчитала свои силы. Ленечка в самом деле был мелковат. Но… как-то неудобно получилось – едва Елена пихнула зятя в грудь, как тот сразу и кувыркнулся с лестницы. Да еще так продолжительно катился, нет бы затормозить на первой же ступеньке…

– Мама!.. Ленечка, ты себе почки не отбил?! Ленечка! – Лерка выскочила из квартиры и бросилась к супругу.

– Надо же, покатился как колобок! – искренне удивилась Елена. – И с весом прямо беда. Цыпленок… и даже не бройлер…

– Чтобы я еще к тебе пришел! – заныл на весь подъезд неудачливый бизнесмен. – Пока эта баба не покинет квартиру, ноги моей… вообще ничего моего тут не будет!

– А тут ничего твоего и нет. Чего ты так распетушился? – тихо сказала Елена, пожав плечами.

Она не стала слушать ругательства в свой адрес и быстро ушла в свою комнату.

– Варька, ты только представь, я его с лестницы спустила, – смеясь, рассказывала вороне Елена.

Та внимательно слушала, склонив голову на бок.

– Ничего, мы еще с тобой так заживем!.. – успокаивала Елена ворону, а заодно и себя. – Может, Лера себе другого мужа найдет… тогда и сама переменится. Это ведь Ленька из нее монстра бездушного сделал… Давай я тебе куриную шейку дам, погрызи… поклюй… в общем, сама разбирайся с этой шеей. Тебе такая нравится?

В воскресенье Елена боялась выйти из дома. Лерка тоже никуда не выходила. С матерью она больше не разговаривала, и это было очень неприятно. Дочь затаила обиду и злобу, а навредить матери она уже знала как. Этого Елена и боялась. Несколько раз она пыталась заговорить с Лерой, старалась помириться, но дочь на разговоры не поддавалась.

Как ни хотела Елена Сергеевна отсидеться дома, но ворону все же надо было лечить. А значит, надо было ехать к врачу.

– Лера, ты не знаешь, как можно Варвару до ветеринарки довезти? – стукнулась Мать в комнату дочери. Ответом было молчание.

– Ладно, Варвара, поедем сами… вызовем такси и… заверну тебя в кофту, а ты… ты вспомни, что вороны – птицы мудрые, и веди себя достойно.

Ворона вела себя достойно. В такси ни разу не клюнула хозяйку и даже не пыталась вырваться. Может, это страх на нее так подействовал, а может, она просто была хорошо воспитана. Только единственный раз она проявила неудовольствие – каркнула на собаку, когда уже сидели в очереди к врачу. Но зато как каркнула! Елена ее чуть на пол не уронила от испуга.

– Госсыди… и как же вы живете-то с такой паровозной сиреной в доме? – покачала головой хозяйка собаки.

– У паровоза… гудок… – только и смогла вымолвить Елена.

Зато после посещения врача стало известно, что Варваре около пяти лет, это потому, что зев у нее не слишком розового цвета. Надо же, оказывается, возраст птицы не узнаешь, пока в рот не заглянешь. Вот бы женщинам так! А еще врач сказал, что Варьке нужны витамины и определенный рацион. Елена слушала его, раскрыв рот, и с каждой минутой все больше и больше осознавала, какая на ней необыкновенная ответственность. Крыло врач тоже осмотрел и сказал, что это застарелая травма – уже не болит. Но исправить ничего нельзя, и летать ворона никогда не сможет – будет только подлетывать. Поэтому решено было с крылом ничего не делать. И еще врач похвалил Варварино поведение.

– Удивительно социализированная ворона. Терпеливая, я бы сказал. Видно, что с человеком жила чуть ли не с птенцового возраста… Интересно, какой орнитолог ею занимался?

– Пьянчуга какой-то, – вздохнула Елена.

– Понятно, – кивнул головой врач. – Ну что ж, он сделал все, что мог… Видимо, бедняжка всякого навидалась. Ко всему привычная… Но ничего, зато вам будет легче.

Дома Елене захотелось поделиться с дочерью приятным.

– Лер! Представляешь, Варька наша, оказывается, очень хорошо воспитана! Врач сказал, что давно он таких послушных пациентов не встречал! Лер, слышишь?.. Варенька, умница моя!

Варенька же вовсю старалась оправдать слова врача – важно вышагивала по комнате, а потом принялась обживать новую клетку. Даже вытянула с вешалки шарф Елены и утащила к себе в новый дом.

– Варенька! Солнышко! Ты строишь себе гнездо? – обрадовалась Елена. – Лера! Варя строит себе светелку! Вот не зря врач ее хвалил, слышишь, Лера? Он вообще, говорит, не думал, что вороны могут быть настолько спокойны, представляешь?.. Лер!

Но дочь не отвечала. Она ни на минуту не забывала, как жестоко вчера мать обошлась с ее мужем.

Выходные пролетели незаметно, наступил понедельник. Нужно было идти на работу, получать расчет.

Елене так не хотелось идти! И Варьку дома оставлять боязно, и директору в глаза смотреть неудобно… Лерка тогда натворила делов… Но… есть такое слово – надо! Да и деньги нужны. Когда она еще себе работу найдет.

Директор был приветлив и мил. И у Елены на минуту даже мелькнула надежда, что… может, ее и оставят…

– Здрассте… – неуверенно проговорила она, входя в кабинет. – Виктор Николаевич! Вы… вы так хорошо сегодня выглядите!

– За расчетом пришла, Сизова?

– Думаете, надо? – попыталась улыбнуться Елена.

– В смысле? – выпучил глаза директор. – Тебе не нужны деньги?

– Нужны, но… я очень хотела поработать… до пенсии… тут осталось-то… десять лет каких-то.

– Не каких-то, Сизова! А десять лет моих нервов! Моей сердечной боли, Сизова! Десять лет моих обид! – директор поднялся из-за стола и стал ходить по кабинету. – Я ж, Сизова, для тебя! А ты!..