Мистическая Москва. Тайна дома на набережной - Ксения Рождественская Страница 7

– Значит, ты считаешь, что тут нет ни капли правды?

– Если и есть, то мне об этом ничего не известно.

– Совсем ничего? – уточнила Аня.

– Так… доходили какие-то слухи, – уклончиво ответил бывший командарм и наконец-то посмотрел на дочь. – Людям делать нечего, вот и придумывают что ни попадя. Ты больше не общайся с этими «добрыми» людьми. Хорошо?

Анна кивнула.

– Вот и отлично, – неизвестно чему обрадовался отец. – А теперь беги, мне надо немного поразмышлять.

Девушка вышла из кабинета и медленно направилась в гостиную, ни на секунду не поверив словам отца. Тот знает, что происходит. Но почему-то не хочет ей говорить. Хотя как раз таки почему не хочет, Аня понимает: чтобы ее не волновать. Надеется, что неизвестность гораздо лучше горькой правды. Только папа ошибается. Будь у нее другой характер, она бы легко отбросила неприятную информацию в сторону. Но все дело в том, что Аня не привыкла получать половину. Она должна иметь все. В том числе и информацию. Отец точно знает, что происходит в их доме, и Анна тоже должна об этом узнать. Наверняка что-то может быть известно маме. Вот только захочет ли та с дочкой откровенничать?

– Мама, – тихо позвала девушка, входя на кухню.

Мать как раз домыла посуду и вытирала столовые приборы.

– Что? – удивленно обернулась она.

– Ты слышала что-нибудь о том, что в нашем обществе существуют доносчики и палачи?

– Ты о чем? – глухим голосом обронила женщина и выпустила из рук вилки.

– Говорят, многие из них живут в нашем доме, – продолжила Аня, буравя мать взглядом.

Та оторопело смотрела на дочь и не могла вымолвить ни слова.

– Так что, мама? – нетерпеливо переспросила Анна.

– Тебе лучше поговорить об этом с отцом, – наконец выговорила мама. – Я в политике ничего не понимаю.

– Но ведь это не политика. Это жизнь, в которой мы варимся!

– И все равно, я ничего не знаю. И знать не хочу! Меньше знаешь – крепче спишь. Слышала такую поговорку? – сорвалась на крик мама.

– Значит, ты не в курсе, – констатировала Аня и, вздохнув, отправилась в гостиную.

Теперь ей было ясно, что маме известно не меньше, чем папе. Но по какой-то причине ни тот, ни другая не хотят об этом говорить.

Девушка улеглась на диван и взяла в руки книгу по анатомии. Впервые в жизни она не понимала ни слова из того, что там написано. Пальцы безучастно листали странички с детальным изображением опорно-двигательного аппарата, но глаза смотрели будто сквозь знакомые рисунки. Тогда Анна отложила учебник в сторону и положила голову на подушку. Нужно подумать. Хорошо подумать!

Анна не понимала, почему ее так задела полученная информация. В конце концов, мало ли кем являются те или иные люди. Ей нет до них никакого дела. Пусть все дурные поступки останутся на их совести.

И тем не менее на сердце было очень неспокойно.

Анна еще немного поковырялась в своих мыслях и поняла, что ее волнуют вовсе не соседи, которые теоретически могут оказаться отступниками от простых законов человеческой совести. Нет, ее тревожит совсем другое. А что, если папа – ее любимый и дорогой папочка – причастен к этой гадости? И хотя Аня не в силах была поверить в вероятность такого поворота, червячок сомнения, поселившийся в ее голове, не переставал шептать: ведь за что-то им дали эту прекрасную квартиру! Очень хотелось бы верить, что за какие-то иные заслуги. Но пока она не получит подтверждения последнему, сомнения так и будут ее мучить.

Сон оборвался внезапно, как будто кто-то ее окликнул. Однако в комнате царила полная тишина. Аня заметила, что кто-то – мама или папа – позаботился укрыть ее одеялом и убрать учебник. Видимо, она заснула, пытаясь разобраться в своих мыслях. Стояла глубокая ночь. Во всяком случае, так подсказывали ощущения.

Девушка положила голову обратно на подушку, но сон пропал. Странное чувство надвигающейся опасности накатило с новой силой. Что такое происходит? Аня уже устала задавать себе этот вопрос. Но не задавать тоже не могла. Внезапно она приняла решение, встала с дивана и тихонько вышла из гостиной. В квартире было тихо. Слышно только, как тикают старые ходики – единственная вещь, которую при переезде сюда взяли с собой из барака.

Возле двери спальни родителей Анна остановилась и прислушалась. Ни звука. Тогда девушка осторожно приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Отец крепко спал, слегка похрапывая. Маминого лица не видно, но наверняка она тоже спокойно почивает. Видимо, никому, кроме Ани, нет дела до «несчастного» десятого подъезда.

Она прошла дальше по коридору и решительно вошла в свою комнату. Несмотря на то что папа выразил горячее желание переклеить обои, здесь пока все оставалось без изменений. То ли у отца руки не доходили, то ли причина совершенно в ином.

Аня остановилась посреди комнаты и замерла, не зная, зачем пришла сюда посреди ночи. Просто пришла, и все. Сейчас комната казалась ей пустой и какой-то чужой, хотя здесь по-прежнему находились милые ее сердцу безделушки и любимые книги.

Девушка постояла еще немного, ругая себя на чем свет стоит за глупую затею, затем развернулась и… Неожиданно в стену кто-то постучал. Вернее, она так решила. Первые несколько секунд сердце буквально выпрыгивало из груди. Аня начала задыхаться и едва не потеряла сознание от страха. Но через пару минут смогла взять себя в руки, немного успокоилась и прислушалась. Тишина. Причем такая, что уши ломит.

– Мерещится непонятно что… – тихонько пробормотала она, чтобы услышать свой голос, потому что тишина действовала ей на нервы. – Кто может стучать посреди ночи? Все нормальные люди спят. И в ходы между стенами я не верю. Это все выдумки Пашки Соболева.

Замолчав, она снова прислушалась. Но сколько ни напрягала слух, больше ничего так и не услышала. Постояв еще некоторое время, Аня подошла к стене и приникла щекой к холодной шершавой поверхности. И снова до нее не донеслось ни звука.

– Нервы… – пробормотала девушка и, оторвавшись от стены, торопливо вернулась в гостиную.

Аня не слышала, как за мрачным молчаливым камнем послышались крадущиеся шаги.

– Осторожнее, – шепотом произнес человек в черном. – Не нужно привлекать к себе внимание.

– Здесь очень узко, – пожаловался второй.

– Ничего, привыкнешь. Это поначалу кажется, что сложно, а потом начинаешь красться, как кошка.

– Во мне слишком много веса, чтобы сравнивать себя с кошкой, – хохотнул собеседник.

– Это ненадолго. Работа у нас нервная, поднять с постели могут в любое время дня и ночи. Так что с лишними килограммами придется поскорее расстаться.

– Не могу сказать, что последняя перспектива меня расстраивает!

– Самое главное, нервы береги. При нашей работе их много требуется.