Нефть в обмен на девушку - Алексей Митрофанов Страница 7

В ответной речи Филатов заверил господина Президента в поддержке и понимании, сказал пару слов про общность целей в борьбе с американской мировой гегемонией и пообещал от имени Партии и ее Вождя сделать все возможное для помощи братскому иракскому народу. Затем он извлек из папки привезенные документы и передал господину Президенту. В них был план внешнеполитических акций Партии подготовленный в Москве. Саддам сказал, что внимательно с ними ознакомится, а пока просит дорогого гостя воспользоваться его гостеприимством. Это означало, что, пока иракцы будут готовить ответ, Филатову придется сидеть в Багдаде. На этой, как говорится, оптимистичной ноте аудиенция закончилась.

Всю обратную дорогу Аббас, вдохновленный успехом переговоров, расхваливал Россию, Партию и Филатова лично. Филатов улыбался и одобрительно кивал головой, особо не вникая в слова Аббаса. Его мысли были заняты анализом переговоров с Саддамом. Не имея возможности вести запись беседы, он постарался ее запомнить и теперь мысленно повторял наиболее важные моменты, одновременно структурируя информацию. Это было похоже на составление конспекта – лишние слова выбрасываем, факты оставляем. Так что про Тинни Филатов вспомнил только в холле «Эль-Рашида», когда увидел ее осиротевшую лавку.

– Что-то не так, господин Филатов? – спросил Аббас, заметив, что дорогой гость беспокойно озирается.

– Да, доктор Аббас, – ответил Филатов официальным тоном. – Я вчера познакомился с девушкой, она торговала в лавке. А сегодня на ее месте сидит какой-то мужчина, вместо сувениров висят сабли, а сама девушка исчезла.

Лицо Аббаса выразило самое неподдельное удивление.

– Вы хотите сказать, что вчера девушка была, а сегодня ее нет?

– Именно так. И весь товар в лавке поменялся.

Филатов подвел Аббаса к лавке Тинни и показал – здесь.

– Невероятно! – Аббас даже руками развел, показывая свою полную растерянность. – А может быть, вы что-то перепутали, господин Филатов?

– Что значит перепутал? – Филатов начал злиться. – Сегодня утром я два раза обошел все лавки!

– Ну я не знаю… Может, девушка случайно зашла в «Эль-Рашид» посмотреть сувениры, а вы подумали…

– Доктор Аббас! – перебил Филатов. – Я более чем уверен, что вам подробно обо всем доложили.

– О чем, господин Филатов? Позвольте заверить вас, что Министерство иностранных дел, которое я представляю…

Филатова окончательно вывело из себя поведение Аббаса, который, конечно же, все знал, но изображал из себя дурака. Точнее, пытался выставить дураком его, Филатова.

– Вы за кого меня принимаете, доктор Аббас? Я приехал в Багдад по приглашению вашего Президента!

– Конечно, господин Филатов.

– И после этого, какой-то тупой охранник, не понимающий ни слова по-английски, задерживает девушку, которую я пригласил к себе в гости.

– Но в гостинице есть определенные правила…

– Значит, я немедленно съезжаю отсюда! Или вы считаете, что я позволю кому-то решать, как мне проводить свободное время?

Аббас явно не ожидал такой бурной реакции. И ладно, если бы этот русский скандалил где-нибудь в номере, а то прямо в холле, когда вокруг полно глаз и ушей.

– Вы все не так поняли, господин Филатов…

– Я-то все понял, доктор Аббас, а вот вы нет! Я вам не какой-то там шпион или враг народа, а депутат российской Государственной думы! И позволю себе заметить, что полчаса назад меня принимал лично Саддам Хусейн!

Филатов специально говорил громко, и при звуках грозного имени все присутствующие в холле как по команде вскочили и замерли по стойке «смирно».

«Будь здесь пара журналистов с камерой, – подумал Филатов, – я бы тебя, козла, на весь мир прославил!»

Но журналистов рядом не было, так что приходилось рассчитывать только на собственные силы.

– И если вы немедленно, слышите, доктор Аббас, немедленно не освободите девушку, которую арестовали безо всякой причины, то я сообщу об этом вопиющем безобразии вашему Президенту! Я понятно говорю?

Лицо Аббаса пошло красными пятнами, он подошел к телефону и долго говорил на арабском, сопровождая некоторые фразы, суть которых Филатов не понимал, бурной жестикуляцией. Филатов с независимым видом стоял рядом. Он понимал всю серьезность ситуации и не собирался отступать. Ведь помимо того, что милая девушка Тинни попала в беду, на карту был поставлен его авторитет.

«Иракцы не такие безобидные зайки, какими хотят казаться! – размышлял он. – Им только дай палец – останешься и без руки, и без головы. В истории с Тинни меня грубо поставили на место – сиди, мол, в своем номере и не высовывайся! Со мной обошлись не как с другом иракского народа, а как с мелким заезжим коммивояжером. И если я это проглочу, то вести серьезные переговоры будет сложно. Да и смотреть на себя по утрам, когда бреешься, противно. Так что…»

– Все в порядке, господин Филатов, – прервал его мысли Аббас. – Считайте, что девушка уже дома.

– Очень хорошо! Когда я смогу ее увидеть?

– Это очень сложно организовать…

– А вы постарайтесь!

И Филатов, не дожидаясь ответа, пошел к лифту. Все, что следовало сказать, он сказал, и теперь продолжение разговора с Аббасом могло ослабить его позиции.

– Господин Филатов! – послышался за спиной голос Аббаса.

– Вы найдете меня в номере, – не оборачиваясь, ответил Филатов и зашел в лифт.

Остаток дня Филатов провел за работой – сделал запись беседы, составил отчет, позвонил в Москву и кратко доложил Вождю о результатах. Он решил вообще не выходить из номера, чтобы показать Аббасу и его начальникам всю меру своего возмущения. Это была своего рода игра на нервах.

«Аббас сейчас пытается вычислить, как далеко я пойду: подожду немного и успокоюсь, проглотив обиду, или действительно пожалуюсь президенту. Саддам ведь непредсказуем – может орден за бдительность дать, а может совсем наоборот. Скажет – что ж это вы, доктор Аббас, моего гостя обижаете? И не останется от бедняги даже скромной могилки…»

Филатов прошелся по номеру, заглянул в холодильник, где лежало шампанское, вспомнил, как ждал Тинни, и решил обязательно познакомиться с ней поближе.

«А пока я должен твердо стоять на своем! Что бы там они ни говорили о вечной дружбе, уважают на Востоке только силу. Как, впрочем, на Западе, Севере и Юге! – Филатов засмеялся. – Так что дело здесь даже не в Тинни, а во мне самом. Один раз дашь слабину, потом всю жизнь на тебе ездить будут…»

Однако ожидание затягивалось. То ли нервы у Аббаса были крепче, чем казалось, то ли неповоротливая бюрократическая машина никак не могла сдвинуться с места. Филатов уже закончил все дела, а никто так и не позвонил. Ходить из угла в угол, нервно глядя на часы, было не в правилах Филатова, и он по телефону заказал себе ужин. Пусть враги видят, что у него все в порядке!