Мэри, или Танцы на лезвии - Марина Крамер Страница 7

– Это что же сегодня с нами творится, девушка? Я просто обалдел...

– Вань, ты не спрашивай, ладно? Просто танцуй – и все.

– Ну, как скажешь, – улыбнулся он.

В латине, танцуя румбу, мы оказались как раз перед столиком Кости, и все самые красивые и сложные элементы исполняли там. Он наконец узнал меня, и его лицо озарила такая счастливая и искренняя улыбка, что мне стало слегка не по себе – ведь это же не для него я так стараюсь. Когда с последним аккордом музыки Ванька опустил меня в шпагате на паркет, Костя даже привстал со стула. А уж что творилось с ним на пасодобле – и говорить нечего. Этот танец был намного ближе ему по темпераменту, страстные движения и четкий ритм захватили, и Костя напряженно следил за тем, как мы выдаем зрителям свою историю – историю тореадора и его плаща. Мое черно-красное платье здесь смотрелось идеально – юбка с длинным «хвостом» взлетала, обнажая красную подкладку и создавая именно тот самый образ – плаща, которым тореро привлекает внимание разъяренного быка. Костя не отводил взгляда, кажется, даже не дышал, а я поймала себя на том, что впервые за долгие годы конкурсов и соревнований обращаю внимание на то, как ведет себя кто-то из зрителей, и при этом ухитряюсь не выйти из ритма и музыки и не сбить шагов.

Разумеется, в полуфинал мы попали, как потом и в финал – ожидаемо, если учесть мое состояние и пойманный кураж.

– Ну, Мария, если сейчас не развалимся, то первыми станем однозначно, – констатировал Иван, увидев список финалистов. – Идем-ка перекусим – время есть.

Он почти силой уволок меня в кафе, расположенное на третьем этаже Дворца спорта, усадил за столик у большого окна и принес зеленый чай, какой-то салат и вроде даже что-то горячее – я не заметила, что именно, не до еды мне было в тот момент. Собственно, так всегда бывало после тяжелой нагрузки и нервного напряжения, и Иван, знавший меня с малолетства, прекрасно умел справляться – кормил насильно.

– Так и не расскажешь, с чего тебя так прет сегодня? – снова поинтересовался мой дотошный партнер, отпивая из стакана яблочный сок.

Я поморщилась – иной раз Ванька мог достать...

– Тебе-то что? Танцуй и не привязывайся, прет – и хорошо. Было бы хуже, если бы не перло, как тогда в Омске, помнишь?

Иван рассмеялся. Поездка в Омск на крупный турнир выдалась, прямо скажем... Незадолго до отъезда я переболела жуткой ангиной, только-только приступила к тренировкам, а Ванька настаивал: мол, турнир рейтинговый, очки и все такое, словом, нужно собраться и двигать. За три часа до поезда мой папенька напился до совершенно невменяемого состояния и попал в вытрезвитель, откуда мне пришлось забирать его, а потом на такси мчаться на вокзал, где изводился на перроне мой партнер. Всю дорогу он подробно информировал меня, какую травму я нанесла ее потрепанной нервной системе, и я, устав слушать, послала его незатейливо, после чего мы не разговаривали до самого Омска. Там у меня неожиданно поднялась температура, и танцевать я вышла, приняв изрядную дозу аспирина. Разумеется, с ватными ногами и плохо слушающимся телом шансов у нас не было. Вместо ожидаемых очков Иван привез домой совершенно больную партнершу, и в результате мы с ним выпали из графика турниров почти на месяц. Так что сейчас вопросы Ивана по поводу моего повышенно бодрого состояния были слегка неуместны.

...Мы уже практически закончили танцевать медленный фокстрот в финале, когда я почувствовала, что каблук у правой туфли как-то странно подворачивается. Сойдя с паркета, я обнаружила, что он сломан. Хорошо, что вторая пара туфель была прямо под стулом, совсем недалеко от площадки. Иван поднял руку, давая понять судьям и ведущему, что у нас заминка, а я наскоро переобулась и выбежала к нему. Дали музыку, мы начали квикстеп, и вдруг во время исполнения прыжковой дорожки я, приземляясь на паркет, наступила на каблуки и почувствовала, как пол уходит из-под ног. Иван на скорости не успел отреагировать и начал падать на меня, но в последний момент сумел сгруппироваться и упасть не сверху, а рядом, а я с высоты всего роста ударилась затылком о паркет.

Очнулась только в раздевалке. Я лежала на полу, около меня суетился врач, стояли расстроенный Иван и наш тренер, а позади них я увидела Костю, крутящего в руках мои туфли. Заметив, что я открыла глаза, он негромко сказал что-то охранникам, и те в две минуты очистили раздевалку от посторонних, не обращая внимания на протесты. Костя сел на корточки рядом со мной и, демонстрируя разрезанный пополам супинатор, тихо спросил:

– Думаешь на кого-то?

Я не сразу поняла вопрос – что я должна думать, на кого, о чем он вообще? Попыталась сесть, но он не дал:

– Осторожно, не шевелись. Врач сказал – смещение шейного позвонка, сейчас мои ребята приедут, в больницу тебя повезу. Так ты не ответила – думаешь на кого?

Его слова произвели на меня впечатление разорвавшейся бомбы – смещение позвонка?! У меня?! Это значит, что закончить турнир мы не сможем, прощай, первое место... Слезы полились из глаз, сразу поплыла тушь, защипало еще сильнее, я попыталась поднять руку – и резкая боль в спине убедила меня в том, что все не во сне.

– Что? – устремился ко мне вставший было на ноги Костя.

– Ресницы... – прорыдала я. – Ресницы... оторви...

– Не понял... – растерянно протянул он.

– Сними ресницы, они накладные, глаза щиплет...

Дрожащей почему-то рукой Костя потянулся ко мне и осторожно отклеил ресницы, достал из кармана белоснежный платок и промокнул слезы. Легче не стало, надо бы умыться, но как, если даже руку не могу поднять...

В это время в раздевалку вошел высокий мужчина с чемоданчиком, а с ним – снова Костины охранники с парой носилок и деревянным щитом.

– Здравствуй, Митя, – поприветствовал мужчину Костя. – Ну что – берем девочку?

– Что с девочкой, я не понял? – Мужчина присел около меня, пощупал пульс, достал из чемоданчика небольшую иглу и несколько раз провел по кончикам моих пальцев, по рукам от запястья к локтю, по плечам. – Чувствительность есть как будто. Болит?

– Да...

– Обстоятельства травмы мне кто-нибудь пояснит?

– Супинаторы у туфель ей кто-то подрезал, она на скорости с прыжка на каблуки пришла и упала с высоты своего роста, – буркнул возникший за спиной Костиного охранника Иван. – Узнаю кто – порву!

– Тихо! – осек его Костя. – Волкодав нашелся. Без тебя разберутся, – и обратился к внимательно слушавшему доктору: – Местный врач сказал, что похоже на смещение шейного позвонка.

– Похоже, – кивнул тот. – Но без рентгена я сказать не могу. А вообще, судя по всему, девочке повезло – могла и позвоночник сломать. А если смещение – то месяц в корсете, потом легкие нагрузки – и через полгодика можно снова...

Полгода! Услышав эту дату, я едва не в голос разрыдалась – это же все, это такой шаг назад, что потом в жизни не догнать ушедших вперед конкурентов! А в августе – Штутгарт, потом Вена и Блэкпулл!