Невинная - Дэвид Бальдаччи Страница 7

На этом он с убийствами покончил.

Теперь самое трудное.

Отход.

Роби шел по ферме, балансируя, как канатоходец, пока не достиг стены в дальнем конце ангара. Распахнул окно, прикрепил свой трос к анкерному кольцу, ввернутому вчера ночью, и дюльфером спустился по стене. Едва коснувшись подошвами асфальта, побежал строго на восток, прочь от ангара и мертвого принца. Перемахнув через ограду, свалился с другой стороны. Позади послышались крики. Темноту рассекли лучи прожекторов. В его сторону полетели пули, но все очень далеко от цели. Однако полагаться, что так будет и дальше, не стоит, понимал он.

Подъехала машина. Швырнув снаряжение на заднее сиденье, Уилл запрыгнул, и машина отъехала еще до того, как дверца захлопнулась. Он не смотрел на водителя, а тот не смотрел на него. Проехав всего несколько миль, до предместий Танжера, автомобиль затормозил. Роби выскользнул, по переулку прошел еще футов пятьсот и вошел в тесный дворик, где стоял синий «Фиат». Усевшись на место водителя, выудил ключи из-под козырька, завел двигатель, дал газу и выехал со двора. Через пять минут он уже подъезжал к центру Танжера. Проехав через весь город, припарковал машину у порта. Поднял торцовый люк и вынул небольшую сумку с одеждой и прочими необходимыми вещами, включая проездные документы и местную валюту.

Но сел не на тот скоростной паром до Испании, которым прибыл сюда, а на тихоходный, добирающийся из Барселоны до Танжера за двадцать четыре часа, а обратно – еще на три часа дольше.

Работодатель раскошелился на трехместную семейную каюту, а не просто на сиденье. Зайдя в каюту, Роби убрал сумку, запер дверь и улегся на кровать. Через несколько минут паром отвалил от причала.

Уилл понимал логику решения. Никто и не подумает, что убийца улизнет на судне, добирающемся до места назначения целые сутки. Будут проверять аэропорты, скоростные паромы, шоссе и железнодорожные вокзалы. Но только не грузное старое корыто, которому требуется двадцать семь часов, чтобы одолеть пару сотен миль по Средиземному морю. Фактически же он прибудет через два дня, потому что уже почти полночь.

У Роби с собой был направленный микрофон, позволивший ему прослушать беседу на самолете между принцем и двумя другими. Доступ к оружию. Десятилетия внедрения… Значительные средства на то, что последует… Это расследуют. Но это не его работа. Он свое задание выполнил. Он отрапортует, и эстафету примут другие. Роби не сомневался, что даже саудовская королевская династия вздохнет с облегчением от того, что паршивую овцу из их стада прикончили. В официальном заявлении сей акт насилия будет предан гневному осуждению. Потребуют всестороннего расследования. Будут вставать в позу, пылать негодованием и причитать. Будет произведен обмен напряженными дипломатическими нотами. Но в частной обстановке они будут поднимать тосты за причастных к убийству. Иначе говоря, пить за американцев.

Операция прошла чисто. Роби держал принца на перекрестье прицела с того самого момента, как тот вышел из своего внедорожника. Уилл мог снять его, но хотел дождаться, когда принц с охраной будет на борту самолета. Если команда безопасности застрянет в самолете, это даст ему больше времени, чтобы уйти. Войдя в самолет, принц пропал у него из виду примерно на полминуты, но снова оказался на прицеле, как только прошагал по проходу и сел за стол.

Роби целился Талалу в голову, хоть это и более трудная мишень, потому что разглядел кое-что через телескопический прицел. Когда принц подался в кресле вперед, стали видны ремни под его халатом. Он был в бронежилете. На голову же бронежилет не напялишь.

Роби провел три дня и три ночи своей жизни на высоком насесте, справляя малую нужду в банку и питаясь протеиновыми батончиками в ожидании, когда объект окажется в помещении, якобы опечатанном и совершенно безопасном.

Теперь принц мертв.

Его планы умрут вместе с ним.

Уилл Роби закрыл глаза и уснул под плавное покачивание парома, неспешно пересекавшего спокойные воды Средиземного моря.

А вот это дело совсем другое.

Близко от дома.

Настолько близко, что просто дома.

Минуло почти три месяца со времени Танжера и гибели Халида бен Талала. Погода стала чуть прохладнее, небо – чуть серее.

За это время Роби не убил никого. Столь долгий период бездействия для него был в диковинку, но он не сетовал. Прогуливался, читал книги, питался вне дома, даже пускался в путешествия, не требовавшие ничьей смерти. Иначе говоря, вел себя нормально.

Но потом появился флеш-накопитель, и Роби пришлось перестать быть нормальным и снова взяться за пистолет. Задание поступило два дня назад. Времени на подготовку в обрез, но миссия приоритетная, поведала флешка. А когда она говорила, Роби действовал.

Он сидел в кресле своей гостиной с чашкой кофе в руке. Было раннее утро, а Уилл провел на ногах уже несколько часов. По мере приближения следующей миссии становилось все труднее уснуть. С ним всегда так было – не столько из-за нервозности, сколько из желания как можно лучше подготовиться. Пока он бодрствовал, какая-то часть мозга неустанно наводила на план глянец, отыскивая погрешности и исправляя их. Во сне Роби этого делать не мог.

Во время вынужденного простоя он взялся за предыдущий план побольше общаться и даже принял приглашение на неофициальную вечеринку, устроенную одним из соседей в своей квартире на третьем этаже. Пришла всего дюжина человек, некоторые из которых тоже жили в этом доме. Сосед представил Роби нескольким из своих друзей. Однако его внимание вскоре сфокусировалось на одной молодой женщине.

Она сняла здесь квартиру совсем недавно и пускалась в путь к Белому дому на своем велике в четыре утра. Роби знал, где она работает, потому что был проинформирован и о ней. И знал, что она уезжает на работу так рано, поскольку частенько наблюдал за ней через глазок.

Она намного моложе Роби, очаровательна, интеллигентна, насколько он мог заметить. Несколько раз их взгляды встречались. Может статься, чуял Уилл, что друзей у нее не больше, чем у него. А заодно чуял, что если заговорит с ней, она не станет возражать. На ней была короткая черная юбка и белая блузка, волосы убраны назад в конский хвост. Держа в руке бокал, она то и дело поглядывала в сторону Роби, улыбалась, а потом снова отводила взгляд и продолжала беседу с другим персонажем, не знакомым Роби.

Несколько раз Уилл подумывал подойти к ней. И всё же удалился с вечеринки, так и не сделав этого. Уже уходя, оглянулся на нее. Она смеялась над чьей-то репликой и даже не посмотрела в его сторону. Пожалуй, оно и к лучшему, подумал он. Потому что на самом деле – какой смысл?

Встав, Роби поглядел за окно.

Уже осень. Листва в парке начала желтеть. По вечерам зябко. Летняя духота еще не в диковинку, но уже не такая докучная. Стоящая погода недурна для города, выстроенного на болоте – и остающегося болотом, по мнению многих; во всяком случае, в той части, где свили гнездышко профессиональные политики.