Смерть на каникулах. Убийство в больнице - Джозефина Белл Страница 70

– Мы уже заглянули в «Уэйкли-Армз», – возразила Джилл, – и ее внешнего вида мне вполне хватает, даже если там принимают постояльцев, в чем я сильно сомневаюсь. Но, полагаю, ты вряд ли замечаешь окружающий мир, пока идешь по следу?

– К сожалению, сейчас нет следа, от которого не оторваться, но даже если бы и был, я достиг того почтенного среднего возраста, когда тяга к комфорту одолевает энтузиазм – ну кроме крайних случаев. Если бы это не причиняло Рейчел слишком много хлопот, я предпочел бы остаться в Шорнфорде. Но нельзя же, чтобы она нянчилась с нами параллельно со своей практикой на полный рабочий день.

– Я понимаю. Конечно, ей нравится, что мы тут, – это отвлекает ее от мыслей о Дике. Но так больше нельзя, согласна. Как будем действовать? Ты поедешь прямо к доктору Шору, а я посмотрю, что нам может предложить «Плуг и борона», или же пойдешь со мной?

– Думаю, стаканчик чего-нибудь в пабе даст нам больше свободы. Потом я оставлю тебя на переговоры, если вообще есть какая-то надежда.

– Хорошо.

Они стали молча спускаться. По обе стороны дороги стояли сельские дома, так же редко, как и на вершине холма. Но за углом открылся вид на собственно Уэйкли: церковка у возвышенности, домик священника в разросшемся саду, ряд крупных домов напротив. Дальше несколько лавок и мастерских, более процветающих, нежели те, что окружали «Уэйкли-Армз», а за ними – вывеска «Плуга и бороны», болтающаяся на ветру на вертикальном столбе у обочины.

Дэвид и Джилл медленно шли по улице. На втором доме справа висела на воротах медная табличка доктора Шора. Гараж рядом с домом был открыт и пуст.

– Куда-то уехал, – сказала Джилл.

– Очень может быть, – отозвался Дэвид. – Одиннадцать тридцать утра – не то время, когда велика вероятность застать врача дома. Но он сказал по телефону, что будет около двенадцати, так что у нас хватит времени спокойно выпить.

В гостинице «Плуг и борона», как ни удивительно, готовы были приютить доктора Уинтрингема с супругой на пару дней. Когда Дэвид пошел на обговоренную встречу с доктором Шором, Джилл оглядывала комнаты и беседовала с хозяйкой, с большим искусством внедряя идею, что Дэвид из-за своей невероятной загруженности медицинской работой находится на грани срыва и нуждается в полном покое и свободе. Долгое отсутствие отдыха, внушала она, – его самая главная на данный момент проблема. Он, вероятно, будет много выходить, дружить со всеми, с кем познакомится. Пока не спадет напряжение, в котором он находится, неплохо было бы ему потакать. Хозяйка удивленно кивала, и Джилл сменила тему, начав рассказывать про детей. Не стоило слишком уж много говорить о Дэвиде, чтобы не создать впечатления, будто он полный чудак. Хотя, видит бог, иногда именно таким он, голубчик, и выглядит.

Дэвиду не пришлось долго ждать доктора Шора, и это время он провел не без пользы, разглядывая приемную, в которую его провела пожилая горничная в форменном платье. Дом, как и можно было предположить по его внешнему виду, был хорошо меблирован. Газеты и журналы на столе в приемной оказались вполне свежими, хотя медицинские тома, выстроившиеся за остекленными дверцами шкафов и поражающие своими размерами, современными назвать было бы трудно. Но Дэвид вспомнил собственную библиотеку, где со студенческих лет обновлялись только специализированные книги, и решил не судить доктора Шора по его фолиантам. В любом случае вряд ли он хранит более современную литературу в приемной, а не в библиотеке.

Эти размышления прервало появление самого доктора Шора, и Дэвид немедленно был усажен в кресло для пациентов в кабинете, угощен сигаретой и вежливо, но настороженно приглашен изложить свое дело.

Доктор был пожилым седовласым человеком, с обветренным лицом и худощавым, все еще подвижным телом. «Не какой-нибудь старый тюфяк, – подумал Дэвид. – Он умеет поставить себя с местной знатью и весьма уважаем и востребован в деревне».

– Я не сомневаюсь, что причина смерти миссис Дункан, обнаруженная на дознании, стала для вас огромным потрясением, – осторожно начал Дэвид.

– Миссис Дункан? А, вы имеете в виду Урсулу Фринтон?

– На момент смерти она была замужем.

– Да-да. Мне как-то трудно называть ее иначе, нежели девичьей фамилией. Я ее знал с рождения.

– Ее смерть была для вас, очевидно, неожиданностью и потрясением, – вернулся к теме Дэвид.

– Разумеется. Хотя, заметьте, я всегда считал, что ее жизнь висит на волоске. Что вы на это скажете, я знаю: обследование и заключение доктора Клегга, мнение медкомиссии и так далее. Естественно, я не оспариваю тот ужасный факт, что ее отравили, но я наблюдал сердце этой девушки в течение десяти лет и убежден: оно поддалось никотину куда легче, чем любое здоровое сердце.

– Доза, – сухо возразил Дэвид, – была такова, что ее хватило бы для летального исхода у владельца самого здорового сердца, так что обосновать ваше утверждение никогда не представится возможным.

– И я это не оспариваю, – спокойно ответил доктор Шор, – оставляя за собой право на собственное мнение.

Наступило короткое молчание; собеседники смотрели друг на друга. Дэвид решил, что перед лицом такого неприкрытого упрямства результаты может дать лишь дипломатический подход.

– Я был бы очень вам благодарен и обязан, – начал он, – если бы вы позволили мне ознакомиться с вашими записями в медицинской карте миссис Дункан. Это было бы полезно в оценке, если она возможна, природы тех приступов, которые у нее бывали перед этим летальным. У нее случился весьма похожий приступ в Уэйкли-Мэнор в присутствии ее жениха вскоре после помолвки.

– Поскольку я не присутствовал при этом случае, никакого мнения, естественно, высказать не могу.

– Конечно. Но, может, вы позволите мне посмотреть…

– Я не веду подробных записей, – сказал доктор Шор. – Я принадлежу к поколению, которое учили полагаться на память, а не на систему каталожных карточек. Это относится как к числу моих визитов, так и к природе моих случаев. Счета у меня на бумаге, а случаи – в голове. Кроме, конечно, тех, в которых используются результаты рентгеновских и лабораторных исследований. Их я сохраняю.

– Тогда не расскажете ли вы мне сами историю болезни Урсулы Дункан?

– Да, молодой человек. Я расскажу, хотя не вижу, чем это вам поможет в данных обстоятельствах. Я считаю, что причина насильственной смерти Урсулы заключена в образе жизни, принятом ею в последнее время, а источник – кого-то из ее знакомых, появившихся в этот период. Мир находится в состоянии хаоса, и старые ценности теряют свое значение. Когда разрешены массовые убийства, молодые люди утрачивают чувство меры. Я совершенно уверен, что Уэйкли и его обитатели, ушедшие в сельскохозяйственные материи, не ощутили полной силы этой волны, неспособны на планирование и тем более исполнение подобного убийства.

– Никого в данный момент не обвиняя, – сказал Дэвид, – мы не упускаем из виду, что мотив может быть связан с тем, что миссис Дункан была владелицей Уэйкли-Мэнор.