Хранители завета - Том Эгеланн Страница 75

Автомобиль все еще стоит, когда через час мы выходим из ресторана.

Мы медленно идем по шумной улице. Лора берет меня под руку. Мы столько выпили, что она начинает рассказывать мне о своем последнем возлюбленном. Звали его Роберт. Он не был готов связать себя узами брака. Разрыв был одной из причин того, что она переехала в Лондон.

Я периодически поворачиваю голову и смотрю, не едет ли за нами автомобиль.

Нет, не едет.

Они не дураки.

4

На следующий день мы продолжаем нашу охоту за письмом.

В алфавитном перечне документов, связанных с арестом Христофора Колумба, я натыкаюсь на серию текстов о поселениях скандинавов в Северной Америке. Самые важные их них относятся к открытию, сделанному норвежской археологической четой Хельге и Анне Стине Ингстад на месте поселения викингов в Л’Анс-о-Медоуз на Ньюфаундленде. Ингстады доказали существование Винланда. Но тут же я читаю о довольно спорных рунических камнях, о каменной башне, которая напоминает круглые скандинавские церкви, о находке монеты времен Олафа Тихого неподалеку от поселения индейцев в Норумбеге. [83]Уже в XVI веке картографы Абрахам Ортелий [84]и Герард Меркатор знали, что Норумбега получила название от скандинавских колоний. Когда Джованни да Веррацано [85]в 1524 году наносил на карту восточный берег Америки — от Флориды до Ньюфаундленда, — на землях, расположенных в районе Нью-Йорка, он написал название Норманвилла, то есть «Норвежская страна».

Таким образом, скандинавские искатели приключений начали осваивать земли вдоль восточного побережья Америки задолго до того, как Колумб отправился в Карибское море.

Лора и Миранда работают медленнее меня. Я только перелистываю страницы в надежде что-то найти, а они заносят каждый том в реестр. Они тщательно фиксируют всю доступную информацию о книгах и документах в специальной компьютерной программе.

В конце дня мы с Лорой едем на такси в гостиницу. У меня во рту такой вкус, словно я жевал газету. Чувство усталости и опустошения так велико, что я не решаюсь рассказать Лоре, что, как мне кажется, за мной следят. Она просто рассмеется. Дело, конечно, не в том, что я увижу кого-то, если обернусь. Они профессионалы. Но я знаю, что они рядом.

5

Мы находим письмо на третий день.

Пергамент лежит вместе с конвертом, адресованным «архиепископу Нидаросскому Эрику Валькендорфу в Королевстве Норвегия» между страницами 343-й и 344-й в испанской книге XVI века об открытии Америки.

Под символами анха, тюр и креста уже хорошо известная нам комбинация рун и букв. Я не сомневаюсь, что они написаны тем же самым орденом хранителей, которые кодировали тексты в норвежских деревянных церквах за 350 лет до того.

Я свистнул Лоре. Она бросает взгляд на пергамент. Открывает рот, но не произносит ни слова.

Долю секунды я думаю, не совершить ли кражу. Как бы там ни было, это послание примыкает ко всем другим находкам, которые мы сделали. Но я тут же отказываюсь от этой мысли. Даже у меня есть границы. Мне нужно содержание, а не сам пергамент.

Цифровым фотоаппаратом я делаю несколько снимков пергамента и рунического кода, потом машу Миранде:

— Нашел.

— Oh ту god! [86]Пергамент?

— Да. Документ доказывает раз и навсегда, что потомки скандинавских викингов уже жили на Американском континенте, когда ветер пригнал сюда Колумба.

— Вы понимаете, что тут написано? — спрашивает Лора.

— Нет, ни слова.

С зарумянившимися щеками Миранда убегает, спрятав пергамент в картонную коробку.

6

«Все страхи происходят оттого, что мы любим», — сказал доминиканский монах Фома Аквинский. Лично я добавил бы: «Выше этого стоит лишь боязнь боли и страх внезапной смерти».

Когда мы с Лорой выходим из Библиотеки Конгресса, нас встречает сильный холодный порыв ветра. И тут сквозь летящую пыль я замечаю их.

В жарких саваннах Африки олени развивают избирательное зрение, когда на них нападают львы. Сейчас я понимаю, что это такое. Я выделяю четверых. Четверых мужчин. Они медленно начинают движение в нашу сторону. Словно настроенные на определенную температуру ракеты, они движутся к своей цели. С четырех разных сторон.

— Быстрее! — говорю я Лоре, хотя мне трудно поспевать за ней.

Я крепко вцепился в костыли. Так у меня будет хоть что-то для отражения атаки.

Между нами десять-пятнадцать метров. Хассана среди них нет. Но все они огромные. И все арабы. Одеты в прекрасные костюмы.

— Лора…

Она замедляет ход.

— Беги, Лора! Беги!

Лора моргает:

— Знаешь что, Бьорн!

Я останавливаюсь, засовываю руку в карман. Пальцы обхватывают «тревожную кнопку».

Лора демонстративно смотрит по сторонам, чтобы убедиться самой и убедить меня, что мне все привиделось. Она говорит, что я смотрел слишком много боевиков.

Этих она вообще не видит.

В элегантных костюмах, белых рубашках с туго завязанными галстуками, они приближаются к нам, как невидимые хамелеоны.

Я нажимаю «тревожную кнопку».

— Беги! — шепчу я в последний раз.

— Не валяй дурака.

Расстояние между нами сокращается до пяти метров. Я еще крепче сжимаю костыли. Но отлично понимаю, что полые костыли из легкого металла представляют собой лишь жалкое подобие оружия.

— Брр, сыро! — говорит Лора и плотнее закутывается в плащ.

Только тогда, когда один из арабов вплотную подходит к нам со спрятанным оружием, до нее доходит, что даже параноик иногда бывает прав.

На ее лице застывает гримаса ужаса.

— Please, — говорит подошедший с акцентом, который кажется плохой пародией на речь кинозлодеев, — идем с нами!

Сердце усиленно бьется, в ушах свистит.

Что они сделают, если я позову на помощь? Пристрелят?

Двое хватают меня под руки. Двое других держат Лору.

Внешне это никак не похоже на похищение.