Забытая сестра, или Письмо на чужое имя - Диана Чемберлен Страница 76

Я встала из-за стола и прошлась по комнате, обхватив себя руками. Мне было больно. Я чувствовала себя брошенной и забытой. Грусть, не дававшая мне покоя со смерти папы и после разрыва с Брайаном, нахлынула на меня с полной силой. Я чувствовала себя такой одинокой. Я была бы лишь нежелательным осложнением для Лизы. Она построила себе новую жизнь. Создала новую семью. Последнее, что ей было нужно, – это прошлое, которое вдруг решило нагрянуть к ней в гости.

В гостиную проникал розовый свет рассвета. Я была истощена и физически, и морально. Я снова села за стол. Позади меня щелкнул музыкальный проигрыватель, оповещая о том, что второй диск сменился третьим. Заиграла новая песня «Джаши Трейс». Звучание группы уже казалось мне знакомым.

«Я люблю тебя, Силия».

Слова неожиданно всплыли в моей памяти. Я села прямо. Такие же слова были в электронном письме отца! Я полагала, у него был роман с женщиной по имени Силия. Но мои догадки завели меня совсем не туда.

Вскочив со стула, я понеслась вверх по лестнице в его кабинет. На столе все так же стоял компьютер – а я ведь так и не почистила жесткий диск. Я включила компьютер и в поле для пароля ввела слово «ньюберн». Я почти не дышала, ожидая, когда машина наконец оживет. Понадобилась пара минут, чтобы найти папину почту, и еще несколько, чтобы найти сообщения от Силии. Писем от нее было немного. Я прочитала их в том же порядке, что они появлялись в поисковике – от последнего к первому.

«18 мая 2012 года.

Это лучшая поздравительная открытка на свете. Ты потрясающий!

С любовью, Силия».

Я заглянула в папку отправленных сообщений, желая узнать, посылал ли он открытку по электронной почте, но, похоже, исходящие сообщения он не сохранял. Следующее сообщение от Силии было датировано пятью годами ранее.

«7 февраля 2008 года.

Ф., было приятно получить от тебя это письмо. Понимаю, ты не знал Чарли, но он так много значил для меня и для Джейд – к тому же он нас познакомил друг с другом. Джейд очень расстроилась из-за того, что ей не удалось попасть на заупокойную службу в Сан-Диего, но это было слишком рискованно. У нас все хорошо.

С любовью, Силия».

Имя Чарли было мне знакомо. Грэди его упоминал. Он говорил, что Чарли был дедушкой Силии. Должно быть, папа на протяжении всей жизни общался с Лизой, раз знал о Чарли и о том, что тот умер. Я так и не нашла ни одного письма от Лизы. Скорее всего отец их удалил, а сообщения от Силии его не так беспокоили.

«26 июля 2005 года.

Ф., Джейд села на самолет. Ей придется сделать пересадку в Шарлотте. Она очень расстроена. Пожалуйста, позаботься о ней.

С любовью, Силия».

Я долго смотрела на это письмо. Мама умерла 28 июля 2005 года. Неожиданно событие, которое все это время было для меня тайной, стало понятным.

После окончания школы каждый вечер я оставалась дома с мамой, отказываясь от работы официанткой, ведь я хотела всегда быть рядом. Я знала, ей оставалось недолго.

За день до смерти матери – 27 июля – моя подруга Грэйс попросила сходить с ней на пляж. Я сказала, что не могу. Надо было остаться с мамой. Грэйс расплакалась, и у нее чуть ли не началась истерика. Она уверяла, что ей нужно отвлечься на пару часов. Ей хотелось поговорить со мной о проблеме в ее отношениях с бойфрендом. Отец сказал, мне не стоит сидеть взаперти у постели матери каждый день, и настоял, чтобы я пошла с Грэйс.

Несколько часов мы с Грэйс лежали на пляже, пока она рассказывала мне о действительно глупой ссоре с ее парнем. Мне не показалось, что Грэйс была так уж расстроена, и я была недовольна тем, что она уговорила меня оставить маму лишь потому, что ей нужна была компания на пляже. Я все ей высказала, не скрывая злости. Назвала ее эгоисткой, на что она ответила: «Не вини меня! Вини своего отца! Он позвонил мне прошлой ночью и сказал, что тебе нужно отвлечься и что я должна что-нибудь придумать, чтобы вытащить тебя из дома».

Я ударилась в панику. Наверное, отец каким-то образом узнал, что мама умрет в этот день! Он не хотел, чтобы я при этом присутствовала! Я схватила полотенце и, крикнув: «Мы идем домой!», побежала к машине.

Спустя час мы были в Нью-Берне. Я высадила Грэйс у ее дома и поскорее покатила к себе. На подъездной дорожке стояла незнакомая мне машина. Я припарковалась у бордюра и уже направлялась к дому, когда навстречу мне выбежал отец.

– Почему ты вернулась? – спросил он. Отец был бледен, лицо вытянулось, он как будто похудел за ночь.

– Грэйс сказала, что поездка на пляж – твоя идея! – крикнула я. – Почему ты хотел, чтобы я уехала? Что происходит? – Я шагала к дому, но папа встал передо мной, хватая меня за плечи.

– Тебе нужно отвлечься, Райли, – ответил он. – Тебе не стоит находиться здесь и днем, и ночью.

– Кто здесь? – спросила я, кивая в сторону машины, стоявшей у дома. Я посмотрела на окно маминой комнаты и увидела лицо, но оно так быстро исчезло, что я подумала, мне все привиделось. – Кто это?

– Медсестра из хосписа. – Голос отца дрожал. Это меня напугало.

– Мама умирает? – спросила я. И тут меня охватил новый страх. – Она умерла?

– Нет, нет, дорогая. – Отец притянул меня к себе. От него пахло потом. И этот запах говорил, что отец очень нервничает, а не просто вспотел от физической нагрузки.

– Наплевать мне на отдых. Я хочу быть с мамой.

Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал:

– Послушай, дорогая. Ты прекрасно о ней заботилась. Ты всегда была готова помочь, и мама знает, как ты ее любишь. Но ты проводила дома каждую минуту со дня окончания школы. А мне и маме нужно один день побыть вдвоем. Только она и я. Пожалуйста, не обижайся. Мы просто…

– Ох. – Я почувствовала себя неловко. И как только я сама об этом не подумала! – Что же ты не сказал раньше? Я бы поняла…

– Я боялся…

– Все в порядке. Я тогда… – Я посмотрела на машину, обдумывая свой следующий шаг. – Я тогда заеду к Грэйс. Во сколько… Когда можно будет вернуться?

Папа вытащил кошелек из кармана брюк, достал несколько двадцаток и вложил в мою руку.

– Сходите погуляйте с Грэйс в городе. – Он кивнул в сторону дома. – Дай нам с мамой времени до одиннадцати. Хорошо? – Он улыбнулся, и я заметила, что бледность ушла с его лица.

Обняв папу, я сказала:

– Передай маме, что я ее люблю.

Теперь я была уверена, что он ей ничего не сказал. Теперь я знала, что он и не упоминал мое имя, когда вернулся в комнату, где сидели обе мои мамы. Я представила, как они держатся за руки.

Я вспомнила, как вернулась домой тем вечером. Мама казалась другой. Слегка оживленной, что ли. Она улыбалась, когда я зашла в комнату, чтобы пожелать ей спокойной ночи. И я подумала, что папа был прав. Им действительно нужно было провести день вдвоем, наедине. Сейчас-то я понимала, что развеял ее приезд Лизы. И хоть чувствовала обиду из-за того, что меня не пригласили на то воссоединение с семьей, я была благодарна Лизе.