Крадущийся кот - Кэрол Нелсон Дуглас Страница 79

Для старой перечницы она была ого-го, и сшибла, кажется, все стоп-сигналы. Кроме одного. Стянув кожаные штаны и такую же рубаху, Электра стремительно закрутила их над головой, и они вдруг распустились бахромой, превратившись в блестящий черный плащ, прикрывший ее, точно турецкое полотенце. Аудитория могла видеть колени и плечи, несомненно, голые, но больше ничего. Фокус, достойный Макса. Много мелькания и блеска, и совсем мало тела. В конце Темпл вскочила на ноги, бешено аплодируя, со слезами гордости на глазах. Она теперь понимала фанатов. Давай, Электра! Покажи им, на что способны те, кто презирает возраст! Мэтт тоже аплодировал стоя, но, правда, без слез.

Жалко, что Черныша Луи не было.

Гавайская накидка плеснула в глаза Темпл расцветкой гибискуса и орхидей.

«Ну-ну», — подумала Темпл с сомнением. Побывав на конкурсе стриптиза, она не собиралась покупаться на вид невинного божьего одуванчика, который любила напустить на себя Электра.

— Вот, что оставила наша лейтенантша! — возвестила та еще издали.

Темпл ждала в дверях своей квартиры, встревоженная заполошным телефонным звонком Электры и полная опасений.

— Это что-то, касающееся дела стриптизерш, дорогая? — Электра, запыхавшись, подбежала к ней, протягивая узкую длинную трубку, свернутую из бумаги.

Темпл взяла ее и покачала головой. Молина всего лишь вернула, как и обещала, постер с Максом, который брала на время.

— И вот еще пакет, — добавила Электра. — Клянусь Адонисом, на ощупь похоже, будто в нем расчлененка.

— Даже Молина до этого не додумается, — ответила Темпл, с осторожным любопытством разворачивая пакет. Челюсть у нее отвисла. Из пакета показалась черная атласная кошачья мордочка, прикрепленная к носку черной атласной туфельки на шпильке. И вторая. Две восхитительных туфельки.

.— Это же туфли Китти Кардозо! — Темпл передернулась. По спине прошел холодок.

Она достала из пакета листок бумаги со штампом полицейского участка.

«У Китти в квартире была новая, неношеная пара, — сообщал ужасный почерк. — Линди разрешила забрать. Размер, кажется, как раз ваш. Молина».

Темпл перевернула туфли, чтобы взглянуть на подметку. Молина была, как слишком часто в последнее время, совершенно права. Размер тридцать пять с половиной.

Темпл проглотила комок в горле:

— Лучше бы Китти сама их носила.

— Возможно, — тихо сказала Электра, — Китти была бы рада узнать, что их унаследовали именно вы, дорогая.

— Может быть. Жаль, что мы не узнали, кто ее избивал. Никто из стриптизерок его не знает. А ведь он все еще где-то здесь…

Был почти полдень понедельника. Конкурс закончился. Молина не теряла времени. Наверное, Темпл должна последовать ее примеру. Она вспомнила реакцию Мэтта на ее обещание позванивать.

Почему бы и нет? Женщины в наши дни должны уметь рисковать.

Когда Электра ушла к себе, Темпл вернулась в спальню, где царил полумрак из-за опущенных жалюзи. Черныш Луи возлежал на покрывале, точно самая большая в мире кучка рождественских углей. Мэтт, наверное, сейчас уже готов проснуться.

Темпл взяла трубку в виде красной туфельки. Гладкий пластик удобно лег в руку. Она вспомнила, как Мэтт растерялся, когда она в шутку пригрозила, что будет ему звонить на «горячую линию». Наш век — время рисковых людей, и женщинам порой приходится быть смелее, чем позволяет воспитание. Макс… Макс был зациклен на ней, втюрился с первого взгляда. Приложил все усилия, чтобы ее завоевать. И он был неотразим. Но он ушел. Может быть, пришло время ей самой побыть немного неотразимой? Мэтт, конечно, не Макс. Он тоже довольно загадочная фигура, но у него нет смелости Макса, открытости Макса… Его требуется вести за собой. Кто-то, какая-то женщина, должна, наконец, заняться им вплотную.

Она набрала номер, который ей дала Электра.

Сейчас она его разбудит. По телефону у нее очень сексуальный голос, как некоторые считают: мурлычущий, грудной, немножко хрипловатый. Как далеко можно зайти, пытаясь сломить чьи-то барьеры? Возможно, сейчас она это узнает. В конце концов, это не должно сильно отличаться от тех длинных, застенчивых телефонных разговоров, которые ведут подростки: мальчик-девочка, девочка-мальчик… Репетиция настоящих чувств. Трубку сняли.

— Алло? — сказал Мэтт своим самым профессиональным голосом работника телефонной службы доверия. Симпатичный голос, но Темпл предпочла бы услышать менее сдержанный и более изумленный.

— Привет. Вас беспокоит «горячая линия» «Добрые соседи», на проводе ваш телефонный будильник. Готовы ли вы дать несколько уроков самообороны?

Черныш Луи наблюдал, развалившись на ее кровати и сохраняя на морде невозмутимое, как у всех кошек, совершенно нейтральное выражение. Но, встретившись с ним глазами, Темпл почему-то подмигнула.

Этим вечером Мэтт снял трубку телефона, как всегда в рабочие часы.

— «Контакт»? — нерешительно спросил, чуть замешкавшись, женский голос.

— Да.

— Мне… мне, наверное, надо представиться, но…

— Имена необязательны. Можете придумать какое-нибудь, если хотите.

— Правда? Так просто? Тогда — Мэри Смит. Подходит?

— Мое мнение не имеет значения. Важно, что думаете вы.

— О, Боже… Да я не знаю, что и думать… Я встретила мужчину. Он был такой обаятельный… и вот… Послушайте, как мне вас называть? Я не могу так разговаривать, без имени.

— Можете звать меня братец Джон.

— Почему вы выбрали это имя?

— Потому что все люди братья, и все кругом Джоны и Мэри.

— Да… Это похоже на правду. В общем… он был такой заботливый. Предупредительный. Такой чудесный. Он ударил меня, братец Джон. Я не знаю, что мне делать. Это случилось только один раз. Просто… меня никто раньше не бил. Вы бы видели, какие цветы он мне посылал. И конфеты. Но он ударил меня. И это меня… расстраивает. Заставляет чувствовать, что что-то не так. Но он попросил прощения, это же хорошо? Я, вроде бы, простила и забыла. Но все равно не понимаю, почему он говорил, что я такая дурочка, почему я чувствовала себя одновременно возвышенной и униженной… Братец Джон?.. Вы меня слушаете?..

— Да, я слушаю. О чем именно вы хотите поговорить?

— О нем. Я буду называть его Джим. Его не так зовут, но я буду называть его просто Джим. Мы встретились с ним…

Теперь, когда моя литературная репутация позволяет рассуждать на эту тему, пришло время прояснить некоторые факты.

Ходят гадкие слухи, что за меня, якобы, все пишут литературные негры. Однако на самом деле я просто получил в награду за то, что проявил великодушие и не стал настаивать на официальном признании соавторства!