Передай мне соус - Эрл Стенли Гарднер Страница 8

— Хочу узнать историю этого дела.

— Вы газетный репортер?

— Точнее будет сказать, я на вольных хлебах. А сейчас пришелиз газеты «Трибюн». Я изучил дело в их архиве, собрал всю информацию об этомчеловеке.

— Тогда что же вам надо от меня, если вы уже собрали всюинформацию?

— Согласно документам, Эмосу Гейджу должно исполнитьсятридцать пять лет двадцать пятого числа этого месяца. Что тогда станет сфондом?

— С фондом ничего не случится, — холодно промолвил Кемпбелл.

— Вы готовы его закрыть?

— Почему же? Должны быть выполнены определенные условия, аони еще не все соответствуют завещанию.

— Какие условия?

— Условия опеки. По моим данным, Эмос Гейдж сейчас можетнаходиться в какой-нибудь тюрьме.

— И вы не намерены выплачивать деньги в том случае, если онв заключении?

— Вы же познакомились с правилами фонда опеки, — сказал он.

Я кивнул.

— Если он в тюрьме, то весь фонд будет передан различнымблаготворительным учреждениям. Должен вам сказать, мистер Лэм, что если выжелаете описать данную ситуацию, то я, конечно, одобряю ее с точки зренияразрушающего действия алкоголя на человеческую личность. Я не выдаю секрета,говоря о том, что Эмос Гейдж пьяница. Его дядя знал об этом и резко егоосуждал.

— Вы выдаете Эмосу ежемесячную сумму на проживание?

— Да, ему назначено определенное месячное содержание,определить эту сумму было разрешено мне лично… По завещанию, я должен был емудать не менее трехсот долларов в месяц. Я мог дать и больше, если бы счелнужным.

— Что будет с этими тремястами долларами, когда емуисполнится тридцать пять лет?

— Конечно, эта сумма больше выдаваться не будет.

Весь фонд так или иначе исчезнет. Однако в случае, еслиденьги фонда пойдут благотворительным организациям, я должен буду остаться насвоем посту опекуна еще дополнительно три года, чтобы превратить имущество вналичные деньги. Должен вам сказать, что завещание было написано в спешке, нооно юридически полностью законно. Элберт Гейдж откладывал написание завещания допоследнего. А умер он через тридцать дней после того, как оно вступило в силу.Вообще это была трагическая ситуация — у такого человека не нашлось никого изродственников, кому бы он мог завещать такие огромные деньги… Это ужасныйпример влияния алкоголя на человеческую личность.

— Как я понимаю, если состояние перейдет к Эмосу, то онполучит его в форме различных ценных бумаг, которые будут приносить доход?

— Да, правильно, но только в том случае, если оно перейдет кЭмосу. Если же к перечисленным в завещании благотворительным организациям, то яостаюсь на своем посту еще в течение трех лет, чтобы ликвидировать ценныебумаги, постепенно переводя их в наличность и увеличивая оставленнуюзавещателем сумму.

Впрочем, я уже говорил вам об этом.

— Вам платят за ваши услуги?

— Я получаю компенсацию.

— Позвольте узнать, сколько же?

— А вот это вас не касается.

— Каким образом выплачивается Гейджу его месячное пособие?Вы посылали ему чек? — спросил я.

— Конечно нет. Я слишком серьезно отношусь к своимобязанностям. Мистер Гейдж должен был являться в мой офис каждый раз лично. Явыплачивал пособие и получал от него расписку.

— Сколько раз вы заплатили ему более трехсот долларов?

— Я никогда не давал ему более трехсот долларов. Он ни разуне выказал желания исправиться, что было условием увеличения его месячногопособия.

— Вы сами собираетесь найти мистера Гейджа, когда наступитсрок окончания работы вашего фонда?

— Конечно нет, я не собираюсь этого делать. Я попечитель.Это дело самого мистера Гейджа — прийти ко мне после дня рождения и доказатьмне, что все условия завещания соблюдены. Если принять во внимание, что времяполучения его последнего пособия прошло, а он так и не пришел за ним, могу суверенностью заявить, что у меня все более растет подозрение, мистер Лэм, что сним не все в порядке.

— Что вы имеете в виду, говоря, что с ним не все в порядке?

— Я говорил вам, что, полагаю, у него неприятности,возможно, он даже в тюрьме.

— И если это так?..

— Если он в тюрьме, то деньги переходят к различнымблаготворительным фондам. Я говорил…

— Надеюсь, вы каждый свой шаг согласовываете с адвокатами?

— Что вы имеете в виду? Мне не нужны адвокаты. Каждый год яиду в суд со счетом фонда. В прошлом году даже удостоился похвалы за образцовоеведение дел.

— А вам, мистер Кемпбелл, было бы неплохо еще развнимательно посмотреть условия трастового фонда.

— Что вы имеете в виду?

— По условиям фонда, Гейдж получает деньги, если он жив и небыл признан виновным в совершении серьезного преступления к тому времени, какему исполнилось тридцать пять лет.

— Да, правильно, здесь не возникает вопроса.

— А как насчет определения «серьезного»? — спросил я.

— Любое преступление может считаться «серьезным».

Все, что может привести к тюрьме. Я знаю, что имел а видузавещатель, и думаю так же, как он.

— Здесь присутствует еще одно обстоятельство, о котором вы,видимо, не подумали, — сказал я.

— Какое же?

— «Признан виновным».

Кемпбелл хотел что-то сказать, но передумал, помолчал,глубоко вздохнул.

— Вы имеете в виду, что… — Он остановился на середине фразы,обдумывая ситуацию.

— Да, да, я имел в виду, что даже если Эмос Гейдж былзадержан по обвинению в убийстве, был арестован за убийство и его судили заубийство, если присяжные заседатели не вынесут свой вердикт до двадцать пятогочисла этого месяца, то вам придется выплатить ему деньги трастового фонда.

— Почему? — удивился он. — Это ведь смешно и нелепо, мистерЛэм!

— Таковы условия трастового фонда.

— Но не его сущность!

— Скажите, что контролирует такого рода фонды, — невиннозадал я вопрос, — дух или буква закона?

— Мистер Лэм, вы намеренно пытаетесь поймать меня на удочку?

— Вы уже сами проглотили крючок без всякого нажима с моейстороны.

С этими словами я вышел из комнаты, ощущая спиной егоостекленевший взгляд.