Большая кража - Джеффри Линдсей Страница 8

И кто знает? Некоторые из этих историй вполне могут оказаться правдой. Нет сомнения в том, что если под улицами Нью-Йорка действительно живут люди-кроты или другие странные существа, то найти их можно в длинных отрезках заброшенных туннелей, отходящих от основной сети подземки, охватывающей весь город.

Андрес Малдонадо слышал такие истории. Вряд ли они прошли бы мимо него, ведь он работал в городской транспортной компании уже двадцать три года, а последние пятнадцать лет водил поезда подземки на линии Лексингтон-авеню, маршруте с кучей собственных историй. Люди несли какую-то чертовщину об этом маршруте, типа истории о старой станции «Сити-Холл», закрытой, но по-прежнему существующей. Сам он в этом районе ничего такого не видел, но кто мог бы уличить этих людей во лжи?

Андрес знал, что вдоль этого маршрута есть несколько других мест, похожих на торопливо заблокированные боковые туннели. Он расспрашивал о них и в ответ слышал новые истории о людях-кротах, Бездомной армии, людях-ящерицах и другие, еще менее правдоподобные. Он ни разу не видел признаков, указывающих на правдивость этих сказок, но кто знает? Он прожил достаточно и понимал, что на свете много всякой странной хрени, которую невозможно объяснить. Его дядя, живущий в Пуэрто-Рико, много раз видел чупакабру, но ему никто не верил. А вот Андрес верил, ведь, в конце концов, это его дядя. Но у него хватало ума понять, что по большей части люди не хотят признавать такие вещи.

Поэтому, медленно подъезжая к станции «Пятьдесят девятая улица», он не слишком удивился, когда в лучах от фар поезда заметил впереди фигуру в темном комбинезоне и шлеме с головным фонариком. Андрес выругался, почувствовав, как на лице проступил пот. Он ничего не мог поделать – поезд был слишком близко и не мог остановиться. Сейчас он собьет этого недоумка.

Парень поднял глаза – это был определенно парень, а не один из этих людей-ящериц. Долю секунды он стоял в оцепенении. Потом проворно вскарабкался на рельсы и нырнул в один из боковых туннелей, таща за собой вещмешок.

Как раз когда парень исчез в дыре, поезд с ревом промчался мимо, и Андрес перевел дух и покачал головой. Какого черта, он чуть не наехал на парня! И вообще, что этот hijo de puta [2] там делал? Возможно, просто какой-то тупой мудак-миллениал пытается обследовать подземку Нью-Йорка и написать о ней книгу. Нет, не книгу, а сайт. В наше время создают сайты. А еще продают футболки или что-то вроде того.

Как бы то ни было, он не сбил этого чертова pendejo [3], а остальное его не касается. Андрес выкинул происшествие из головы и остановил поезд на станции.

А тем временем мужчина в комбинезоне, забившись в нишу, переводил дух. Он как раз собирался расширить ее, но приближающийся поезд заставил его заползти внутрь. Ниша уже много лет была закрыта, и открыть ее оказалось труднее, чем он предполагал. Глубоко вдохнув, он прислушивался к грохоту удаляющегося поезда. Одна из поперечных балок, блокирующих дыру, была заменена стальной арматурой и закреплена в бетоне. Он не предполагал такого, и у него ушло гораздо больше времени на то, чтобы снять ее.

Но время не имело значения. Ему необходимо было выполнить эту работу. Он пробирался в сторону Парк-авеню по туннелю, который уже давно не использовался. Со стен и даже с потолка падали обломки бутовой кладки. Под ногами оставались рельсы, ржавые, во многих местах сломанные. Поэтому он шел осторожно, пока туннель резко не оборвался в том месте, где когда-то была станция давно не существующей ветки подземки. Здесь он задержался, светя фонариком на старую платформу. На задней стене имелась мраморная арка, но дверной проем, который она когда-то обрамляла, был заложен кирпичом и оштукатурен. Мужчина направил фонарь на сводчатый потолок, отделанный с удивительной проработкой деталей, характерной для XIX века. Фреска на потолке, выцветшая, с облупившейся краской, но еще различимая, изображала похищение Европы. Мужчина улыбнулся и достал карту. Он внимательно изучил ее, сверяясь с GPS на запястье. Потом, кивнув сам себе, сложил карту.

После этого он открыл вещмешок и достал оранжевый предмет, по размеру и форме напоминающий футляр для винтовки. С одной стороны у него была рукоятка с какой-то вмонтированной электроникой. Мужчина включил прибор и, поднявшись на платформу, дошел до дальней стены с заложенным арочным проемом и стал медленно двигаться вдоль нее вправо, направляя другой конец прибора на стену и контролируя круговые шкалы.

В течение следующего часа мужчина ходил взад-вперед, обследуя оранжевым прибором каждый дюйм стены. Что бы он там ни искал, он этого не находил. Он засунул оранжевый предмет обратно в вещмешок и достал другой прибор – черную коробку с двумя антеннами сверху и каким-то датчиком на лицевой поверхности. Еще полчаса он обследовал ту же стену, но, закончив, не был удовлетворен. Покачав головой, он пробурчал:

– Сплошная чертова сталь.

Он уставился пристальным взглядом на стену, но это тоже не помогло. Потом мужчина убрал коробку, достал бутылку с водой и сел на землю.

Довольно долго он сидел, прихлебывая воду и время от времени поглядывая на стену и потолок. Наконец он и от этого отказался.

– Черт! – вполголоса выругался он.

Потом встал, отряхнул руки и, перекинув вещмешок через плечо, пошел обратно по туннелю в сторону ближайшей платформы линии Лексингтон-авеню.

* * *

Анжела Данэм была занятой женщиной. Обычно ей, ассистенту куратора музея Эберхардта, не приходилось работать в таком бешеном темпе, как сейчас. Это правда, что Бенджи Драйден, куратор, приходился Эберхардтам кузеном, и он не относился к тем людям, которые почитают усердную работу добродетелью, по крайней мере применительно к себе. Но он тем не менее ожидал этого от ассистента, и у Анжелы всегда находились дела.

Обычно нагрузка не была чрезмерной. Анжела любила свою работу, с которой вполне справлялась за восьмичасовой рабочий день. Но сейчас, с прибытием этих чертовых драгоценностей короны, она была вовлечена в постоянную бурную деятельность, организуя страхование дополнительных расходов, контролируя установку новой системы безопасности, что означало взаимодействие с представителями службы безопасности «Тибьюрон», которые, по ее мнению, были несколько устрашающими. Куратор Бенджи устранился от всего этого. Анжеле пришлось даже наблюдать за оформлением экспозиции. И все это просто никак не кончалось. Столько деталей требовали ее внимания, что Анжеле стало казаться, что она не сможет теперь выкроить минуту, чтобы спокойно выпить кофе.

Анжела пристрастилась к кофе, признаваясь себе, что это переросло в пагубную привычку. Разумеется, отчасти это было ей внове. Она выросла на чае, пила «PG Tips» во время учебы в магистратуре Бирмингемского университета, дома, в Мидлендсе. Но десять лет назад она уехала в Америку, получив эту работу, и переключилась на кофе. Среди прочих вещей это заставляло ее чувствовать себя здесь не такой чужой. Она научилась получать удовольствие от самого ритуала: налить чашку, несколько минут посидеть, прихлебывая кофе и мысленно планируя свой день. Но последние несколько недель проходили в такой суете, что у нее не хватало времени забежать в туалет, не то что выпить чашку кофе.