Красная карточка - Алексей Макеев Страница 8

«Охотно верю, – подумал Груздин. – Только где же ты возьмешь этого парня? До его глотки тебе не добраться. Это тебе не членов правления за шкирку таскать».

Будто отвечая на его мысли, Козин сказал, стукнув кулаком по краю стола:

– Значит, так! Кто-нибудь здесь знает, что такого наворочал этот доморощенный Беккенбауэр? За что его приложили? Долги, бабы, дорогу кому-нибудь перешел?..

Все присутствующие благоразумно промолчали.

– Я так и думал! – заключил Козин, глядя почему-то на одного Груздина. – Никто ни хрена не знает. За что я вам бабки плачу, непонятно?

Деликатный Николай Петрович неожиданно пришел на выручку несчастному президенту клуба.

– Лучше старшего тренера игроков никто знать не может, – сказал он. – Подождем Нилова – что он скажет.

К счастью, Нилов появился довольно скоро. Он несколько растерялся, увидев в кабинете такое серьезное собрание, но попытался сделать вид, будто ничего особенного в визите Козина не видит.

– Вот хорошо, что я вас лично повидал, Григорий Константинович! – деловито заговорил он, бесцеремонно усаживаясь в кресло напротив Козина. – Я насчет того, что будем делать. Вопрос с левым защитником решать надо. Понимаю, что время упущено и дозаявку мы сделать не можем. Но ведь можно найти другие подходы. Вот я и хотел с вами посоветоваться…

– Закрой рот и слушай меня внимательно! – перебил Козин, сверля его глазами. – Советоваться со своей бабой будешь, с какой стороны на кровать ложиться. Тебя наняли медали завоевывать, а ты, сучий потрох, команду угробил да еще имеешь наглость советоваться…

Нилов вспыхнул, потом побледнел и резко встал.

– Я не позволю с собой так разговаривать! – с неожиданным пафосом заявил он. – Я специалист высокого класса! Я всегда востребован. Плевать я хотел на ваш контракт! Я больше у вас не работаю! Все!

Он сделал движение, намереваясь идти к двери, но Козин остановил его повелительным движением руки.

– Сядь, специалист! Сядь, а то упадешь. Ты, наверное, плохо читал контракт, раз собираешься на него плевать. А контракт твой так хитро составлен, что, разорвав его сейчас, ты потом будешь расплачиваться с нами до могилы. Не веришь – спроси у Николая Петровича.

Николай Петрович кивнул в подтверждение. Он ведал юридическими вопросами в клубе и знал, что говорил. Пыл старшего тренера начал угасать прямо на глазах. Он ошалело огляделся по сторонам, увидел вокруг одни только каменные лица и, махнув рукой, уселся обратно в кресло.

– Какие медали! – горько сказал он. – Знаете же, что за выживание боремся, Григорий Константинович! Ребята выкладываются до конца, но все против нас…

– Вижу, как выкладываетесь! – саркастически сказал Козин. – Завтра еще одну баранку привезете?

– Бог даст, выиграем, – серьезно заявил Нилов. – Ребята злые, как черти, настроены на победу.

– Ладно, не парь мозги! – поморщился Козин. – Лучше скажи, кто мог твоего Жмыхова взорвать? У него какие-то заморочки были или это лично против меня направлено?

– Против вас вряд ли, Григорий Константинович! – подал голос агент Табачников. – Даю стопроцентную гарантию, что о наших переговорах с испанцами ни одна живая душа не знала. А просто так на такой шаг никто бы не пошел. Между нами говоря, не такое уж сокровище этот Жмыхов, чтобы его из игры выключать. И вообще, что это меняет? «Литий» при смерти – будем смотреть правде в глаза. Конкуренцию мы никому не составляем. Нет, я убежден – этого гада нужно на стороне искать.

– Слышишь, старшой? – Козин опять уставился на Нилова. – А ведь он верно мыслит. Причину в личных связях искать надо. С кем твой Жмыхов дружбу водил?

Старший тренер развел руками.

– Ничего подозрительного никогда не замечал! – с горячностью воскликнул он. – Платили Жмыхову всегда хорошо, квартирой, машиной обеспечен. Перспективы опять же неплохие имел… Никаких таких связей я за ним не замечал. Вот разве что по женской части… Ходок он, этот Жмыхов! Вполне возможно, кто-то ему таким образом отомстил. Из-за баб сами знаете, чего бывает…

– Не знаю! – отрезал Козин. – Только идиоты из-за баб друг друга уродуют. Выгляни в окошко – там этого добра… Ну, допустим, из-за баб. Но ты же это предполагаешь, а не знаешь точно.

– Не знаю, – буркнул Нилов. – Ушел после матча спокойно. Домой поехал. Переночевал, а утром…

– Что значит, ушел спокойно? – дернулся Козин. – А я слышал, там парни из «Авангарда» с ним разбираться хотели?

– Ну, было, – неохотно сказал Нилов. – В горячке чего не бывает? Рвались в раздевалку. Но мы пресекли в зародыше.

– Кто рвался конкретно? – спросил Козин, подавшись вперед.

Нилову стало не по себе. Он совсем не хотел прослыть в футбольном обществе людоедом.

– Григорий Константинович! Не могли игроки так с игроком поступить! – протестующе загудел он. – На поле да, на поле всякое бывает. Но чтобы игроки за игру мстили – так не бывает. Игроки «Авангарда» тут ни при чем!

– Это мне теперь решать, при чем они или ни при чем! – заявил Козин. – Фамилии давай! Адвокат!

Нилов скрепя сердце назвал Козину фамилию капитана «Авангарда», еще раз попытавшись убедить бизнесмена в нелепости его подозрений.

– Помалкивай в тряпочку! – посоветовал ему Козин. – Если хочешь, чтобы мы друзьями расстались. Ты из моих рук ешь. А когда я ем, я – что? Правильно, я глух и нем. Чего и тебе желаю… Теперь, значит, так… Николай Петрович, нужно подобрать надежных ребят – в самые кратчайшие сроки разобраться с этим Приходько. Не виноват, значит, не виноват. А виноват, значит, ответит. Занимайся этим!

– «Авангард» в Самару вылетел, Григорий Константинович, – сообщил Николай Петрович. – Нам ждать, пока вернется?

– Какой черт ждать! Немедленно туда! Взять его тепленьким – перед игрой. Он перед игрой сговорчивей будет.

– Приходько в Самару не едет, – подал голос Нилов. – Он красную получил. Дисквалифицирован на пять матчей. Значит, скорее всего, останется в Москве.

– Еще лучше, – подхватил Козин. – Этот факт проверить! Домашний адрес, база, любовница… Выяснить все сегодня же!

– Понял! – сказал Николай Петрович, мгновенно поднимаясь с места.

Едва он вышел, как поднялся и сам Козин.

– А мы все сейчас едем в больницу! – категорически заявил он. – Я хочу услышать, что сам Жмыхов по этому поводу скажет.

– Жмыхов плохой, Григорий Константинович! – торопливо заговорил Нилов. – К нему никого не пускают, и вообще, говорят, он в депрессии. Вроде как помешался…

– Ничего, у меня хорошее лекарство имеется! – подмигнул Козин. – Любого на ноги подымет. Короче, кончаем базар и вперед! Я не просто так свое время на вас трачу, мне результат нужен.