Китайская петля - Вячеслав Антонов Страница 8

Кто-то аккуратно, но настойчиво похлопал Андрея по плечу. Он обернулся: перед ним стоял милицейский сержант.

— Документы.

— Пожалуйста. — Андрей протянул паспорт с питерской пропиской.

— Регистрация в Москве?

— Сегодня приехал, сегодня уезжаю.

— Билетик не покажете?

— Билет «сюда» выбросил, билет «отсюда» заказан, выкуплю сегодня вечером, на вокзале.

Так он, собственно, и планировал.

— Пройдемте.

В здание ТАСС они зашли сбоку, с бульвара. У них тут, оказывается, свое отделение милиции — Андрей о нем вроде и знал, но не приходило в голову опасаться этого места. А сейчас не надо бы ему сюда. Спускавшийся навстречу милиционер бросил равнодушно:

— Ты кого привел? Ты армян каких-нибудь води…

В рации, торчащей на груди сержанта, что-то забулькало, захрипело, прорываясь отдельными словами: Пожарский переулок, похищение, трупы, среднего роста, с бородкой… Выслушав ориентировку, сержант подвел Андрея к помещению охраны.

— Слышь, земляк, какие проблемы? — лениво спросил Андрей.

— Напишете объяснительную, почему в Москве без регистрации. Потом доставим вас в районное отделение. Может быть, штраф заплатите.

А вот в районное отделение ему тем более не надо! Вохре ориентировки пофигу, она контору охраняет. А мусора сейчас землю роют — похищение депутата, его дочери, трупы в центре Москвы…

— А чего время-то тратить? Давай тебе и отдам, а ты мне квиток нарисуешь.

— У меня нет квитанций, — вроде бы ничего не понимая, ответил сержант. При этом он приглядывался к Андрею, оценивая его платежеспособность, но, казалось, пока не остановился на конкретной сумме.

— Да и хрен с ней, с квитанцией! Сколько там положено, двести? — вот тебе пятьсот и спасибо за науку.

— Только вы зарегистрируйтесь, — строго напутствовал сержант, выпуская Андрея на улицу, сам же снова отправляясь на охоту за «административниками».

— О чем речь, земляк! Сегодня же! — клятвенно заверил Андрей, только что в грудь себя не ударил.

«Вот сейчас все брошу…»— Переведя дух, он скрылся за углом. Пронесло. Зачем ему нужны такие дела? Почему он согласился на это? На то была причина, сильнее, чем просьбы Мастера и приказы начальства. На кривых международных путях у него осталась женщина — полуфранцуженка-полуамериканка, тоже ученица Мастера, по кличке Крыса. Ее Андрей собирался найти с целью вступления в законный брак. Цель, что и говорить, достойная, однако требующая хотя бы некоторой материальной обеспеченности. Гонорары за рискованные дела не делали его Биллом Гейтсом, но кое-что прибавляли на счет, открытый в одном из банков Республики Кипр. В случае же конечного успеха проекта (как намекнули ему и Мастер, и конторское начальство) дивидендов хватит на всех.

Уже три недели господин Ли Ван Вэй жил в Красноярске. Он искал ворота. Познакомившись с университетскими альпинистами, пожилой китаец топал через зимнюю тайгу к знаменитым Красноярским столбам, ночевал в избе, слушал песни под гитару, а наутро снова поднимался на вершины скал, зависал на обрывах, топтался в снегу у подножия причудливых монолитов. Ворот не было.

Вместе со спелеологами господин Ли Ван Вэй пробирался по узким известняковым «калибрам», слушал о таинственных следах и жутких вздохах в глубине дальних гротов. Но это были не ворота.

Вечерами в отведенной ему комнатушке господин Ли Ван Вэй часами сидел над топографической картой, а утром выходил на место со старинным бронзовым компасом, предназначенным для китайского «искусства ветров и вод». Такой компас, определяя почти сорок разновидностей «веяний», показывал, как в этом месте Белый Тигр-инь борется с Зеленым Драконом-ян. «Драконьи вены», или потоки земных сил, изгибались в каменных толщах, повторяя контакт огромного магматического массива Куйсумского плато, миллионы назад врезавшегося в известняковые пласты Торгашинского хребта.

Господин Ли Ван Вэй чувствовал таинственные узлы, хранящие память о страшных огненных реках, бушевавших в черных глубинах, о железных дождях и фиолетовом сиянии, которое испускала черная демонская кровь. Все было не то.

Приехав в Красноярск, Андрей жил в квартире своих родителей. После московского дела начальство его не беспокоило, Мастер тоже не звонил. Время от времени возвращались приступы слабости: дрожали руки, спина было мокрой от пота, сухой кашель скребся где-то в основании грудины.

Решающий день начался вполне обычно. Родители отправились в гости к Елене — той самой худенькой девочке, спавшей в «Запорожце», которая стала взрослой замужней женщиной, — и собирались вернуться лишь к вечеру. Оставшись один, Андрей отпился китайским сбором от очередного приступа кашля и лег на диван, изучая документы из пластиковой папки.

…Летом 1627 года в государстве енисейских кыргызов под названием Хоорай, расположенном в степях нынешней Хакассии, состоялся большой съезд — Чыын. Представители четырех хоорайских княжеств — Алтысарского, Исарского, Алтырского и Тубинского — решили направить посольство в Москву, к царю Михаилу Романовичу, и предложить равноправные и союзные отношения с Россией. В Москве посольство было принято и договор заключен.

27 мая 1628 года, в нарушение заключенного договора, русский отряд численностью 304 казака под командованием владимирского дворянина Андрея Дубенского поднялся вверх по Енисею до левого притока Ызыр-сух, ныне именуемого Качей. Здесь, «в Тюлькиной землице», лежащей уже на территории Хоорая, отряд встретили местные «князцы» Татуш и Абытай и помогли казакам лошадьми для транспортировки леса. Увидев, что строится не торговая фактория, как то было обещано, а мощная крепость, запирающая выход Енисея на равнину, «князцы» предприняли попытку выбить казаков. Попытка не удалась, и уже 18 августа острог был закончен. Именно Красноярск, провоевавший почти сто лет, сыграл ключевую роль в овладении Хакассией, Тувой и всем Алтае-Саянским нагорьем…

Чтение прервалось зуммером телефона. Звонила Марина, вдова Виктора, — старого, старого друга Андрея. Виктор был геологом. Несколько лет назад его убили в Талнахе, рудничном городе, расположенном недалеко от заполярного Норильска. Как раз в это время на Норильский горно-обогатительный комбинат пришел новый собственник — потанинское ОАО «Нор-никель», — поэтому обстоятельства гибели Виктора никто выяснять не стал. Собственно, все распределение собственности в российской горнодобывающей промышленности и основано на таких убийствах при невыясненных обстоятельствах. После гибели Виктора Андрей регулярно помогал деньгами его семье. Примерно год спустя после смерти мужа Марина психологически отошла от шока и, пойми Андрей правильно ее намеки… но он предпочел не понять. Помимо естественного уважения к памяти друга, для этого имелись две причины приземленно-эротического плана. Во-первых, набирающий силу роман с Крысой, а во-вторых, подрастающая дочь Виктора и Марины по имени Таня. Ее Андрей знал все шестнадцать (или уже семнадцать?) лет — сначала толстощеким карапузом, потом худой голенастой школьницей и, наконец, крепкой, расцветающей сибирячкой. Андрей по-мужски осторожно держался с этой девочкой, при этом не стараясь изображать ни второго отца, ни заботливого дядю. Он был знакомым их дома, свободным интересным мужчиной, не переходящим границ, и это положение, похоже, устраивало всех. Возможно, устраивало бы и дальше, но сегодняшний звонок менял многое.