Будет все, как ты захочешь! - Марина Серова Страница 8

– Извините, что беспокою вас в такое время. Примите мои соболезнования, я понимаю ваше горе…

– Что вы можете понимать? У вас дети есть?

– Нет.

– Так вы не можете понять, что такое – потерять ребенка! – Мужчина кричал на меня так, будто это я была виноватой в том, что случилось. Я терпеливо молчала. Я понимала его.

– Еще раз прошу извинить меня…

– Чего вы хотите? – устало спросил Анатолий Романович.

– Я хочу найти настоящего убийцу вашей дочери.

– А тот, которого взяли, он не настоящий?

– Боюсь, что нет.

– А от меня вы чего хотите?

– Мне необходимо встретиться с вами и поговорить.

Некоторое время в трубке была тишина. Потом голос сказал устало:

– Подъезжайте. Вы знаете адрес?

Ровно через полчаса я стояла у двери Катиной квартиры. Это был старый дом, каких много в нашем Тарасове. Кирпичная пятиэтажка в небогатом районе. Последний этаж, обшарпанная дверь. Мне открыл мужчина. Похоже, он не брился со дня смерти дочери. Осунувшееся серое лицо, незастегнутая рубашка. В квартире беспорядок. Жены его не было видно. Я еще раз выразила свои соболезнования и попросила разрешения поговорить с ним. Он посмотрел на меня как на надоевшую муху, которую не удается прихлопнуть. Я сама села в старенькое кресло, так как поняла, что хозяин не догадается предложить это мне.

– Анатолий Романович, вы знаете, с кем дружила ваша дочь? – спросила я как можно мягче.

Он опустил голову и обхватил ее руками. С минуту он сидел так и, казалось, забыл обо мне. Наконец поднял на меня покрасневшие глаза.

– С Артемом дружила, – сказал он, – парень ее. В такси работает. Вроде и замуж за него собиралась.

– Телефон его можете дать? А какие-то подруги были? Мне нужны адреса и телефоны ее друзей.

Хозяин тяжело поднялся, ушел в другую комнату, вернулся с блокнотом в руках.

– У Кати все в телефоне было записано, а это вот мать писала так, на всякий случай.

Он продиктовал мне несколько номеров телефонов Катиных друзей. Я быстро записывала. Потом набралась смелости и попросила разрешения посмотреть комнату девушки. Анатолий Романович долго глядел на меня, наверное пытаясь понять, зачем мне это нужно. У него был тяжелый взгляд, и мне даже показалось, что сейчас он меня спустит с лестницы. Но он вдруг поник и сказал дрожащим голосом:

– Идемте.

Катина комната была совсем маленькой. Диван, который заменял ей кровать, письменный стол у окна, наверное, еще со школы остался. Шкаф, книжная полка, два стула. На столе несколько фотографий в рамках. Вот симпатичный парень лет двадцати пяти широко улыбается белозубой улыбкой. Рядом – фотография, где этот парень вдвоем с девушкой, они обнимаются. Еще фотография, сделанная профессионально, в ателье: милая девушка с большими глазами сидит вполоборота в несколько неестественной позе. Рядом игрушка – пушистый мишка. Еще несколько таких игрушек расположились на диване, на книжной полке. У меня сжалось сердце. Вот здесь жила девочка, ходила в школу, играла с подругами во дворе, за этим столом делала уроки, на этом диване спала, и мама наверняка целовала ее перед сном. А теперь ее нет. Комната опустела, и все эти пушистые мишки и зайчики выглядят нелепо. Кто теперь будет с ними играть?

– Это Артем ей дарил, – сказал Анатолий Романович со слезами в голосе. – Баловал он ее: то игрушку подарит, то колечко золотое, то в кафе ведет, а этим летом обещал в свадебное путешествие за границу…

Мужчина отвернулся. Плечи его вздрагивали. Я извинилась и пошла к выходу. Анатолий Романович пошел за мной.

– Он на похоронах плакал, – сказал он, – а нам с матерью пообещал памятник ей на могилу сделать, сами-то мы не осилим. Я на заводе слесарем работаю, мою зарплату домой приносить стыдно. А мать наша в магазине продавцом работает. Только слегла она, сегодня ночью опять ей «Скорую» вызывал. Сейчас спит после укола…

В машине я посидела некоторое время, приходя в себя. Да, не дай бог испытать такое… Я завела мотор и поехала домой. Перед глазами стояло лицо Кати. А она была красивой, и в комнате у нее чистота и порядок. И Артем ее, похоже, любил, подарками заваливал. Что-то смутно шевелилось в моей душе, когда я думала про этого Артема. Так, на сегодня хватит, довольно с меня впечатлений. А вот завтра обязательно с ним познакомлюсь. Интуиция еще меня не подводила, и я чувствовала, что он сыграл в этой трагедии не последнюю роль.

Дома я бросила гадальные кости, скорее по привычке. Выпало: 14-25-5 – сюрприз, возможно оригинальный подарок. Интересно, что это за сюрприз готовит мне судьба? Или нет, лучше оригинальный подарок. Может, кто-то из знакомых подарит мне крокодила, я назову его Гена, буду выгуливать его по утрам во дворе, и все собачники умрут от зависти.

Утром я проснулась почти в хорошем настроении. Я была полна решимости действовать. Так, сегодня у меня очень ответственный день. Утром я знакомлюсь с Денисом, вечером с коллегами Кати и, если удастся, с ее женихом Артемом. Сокращенный вариант утренней разминки и контрастный душ быстро привели меня в состояние боевой готовности. Чашечка кофе и сигаретка добавили оптимизма. В начале десятого я уже заводила мою «девятку».

Семен Яковлевич был на месте. Он ждал меня, листая папку с надписью «Дело».

Увидев, улыбнулся и кивнул:

– Доброе утро, Танечка!

– Здравствуйте, Семен Яковлевич. Прошу прощения за опоздание.

– Ну что вы! Доставили удовольствие старику ждать женщину, прямо как в молодости! Кстати, вы и не опоздали, это я приехал рано. Все равно старику не спится…

В СИЗО мы проходили контрольные посты, показывая свои удостоверения. Потом зашли в комнату, где была перегородка из металлических прутьев до самого потолка. С нашей стороны стоял стол и два стула, а за перегородкой – только стул. Вскоре охранник привел и усадил на этот стул невысокого роста паренька с затравленным взглядом. Он кивнул Семену Яковлевичу, а на меня посмотрел мельком, тут же опустил голову и застыл как изваяние.

– Здравствуй, Денис, – по-отечески мягко сказал адвокат. – Это Татьяна Александровна Иванова, частный детектив. Она тоже ведет расследование твоего дела. У нее будут к тебе вопросы, ты готов ответить?

Денис едва заметно кивнул, не поднимая головы. О, тяжелый случай, подумала я. Семен Яковлевич спросил еще молодого человека о самочувствии и настроении, что отвечал ему Денис, я, честно говоря, не поняла. Ну что ж, попробую и я пообщаться с этим Маугли.

– Денис, скажи, пожалуйста, во сколько ты приехал в гостиницу в тот злополучный день?

Денис что-то вякнул себе под нос, я не разобрала, что именно, и вопросительно посмотрела на адвоката.

– В четыре часа, – подсказал Семен Яковлевич.