Круиз с сюрпризом - Марина Серова Страница 8

— Теплоходная обслуга. На верхней палубе.

— А можно предположить, что была драка?

— По-моему, нет, — неуверенно сказала Катя. — Насколько я поняла, его сначала чем-то оглушили, а потом пырнули ножом.

Интересно. То есть сперва как бы дали наркоз, а потом спокойно провели операцию — клиент не отвлекает разговорами, и ему не больно. Очень гуманно.

— А куда ножом ударили, не знаете?

— Нет.

— Хорошо. Потом, когда выйдете на связь по сотовому Игоря, пригласите меня все-таки — якобы соскучились. И сообщите о результате вскрытия, характере ранения. Все, что узнаете.

— Конечно, — они опять начали отвечать синхронно. Потрясающе, какое взаимопонимание.

— А почему у Гены нет алиби? Он же, насколько я понимаю, был с Катей, так?

— Да, — чуть не плача сказала Катя, — но он ушел как раз часов в шесть.

— В свою каюту?

— Нет. Сказал, что на берег. Мы ведь уже причалили.

— Зачем? — Жене цветочков нарвать. — Поразительно. Никакой иронии в голосе. Высокие отношения!

— Нарвал?

— Да. Но говорит, что выбросил по дороге, когда услышал шум на верхней палубе и побежал туда.

— Так. А что с пиджаком?

— Он говорит, что там нечаянно заляпал.

— Плохо. Ну ладно. А кто вообще сказал милиции про проигрыш и, стало быть, про возможный мотив?

— Помощник капитана.

— А он-то откуда знает?

— Не знаю, — задумалась Катя и тут же нашлась:

— Может, официант доложил? Или бармен? Они после игры еще в баре посидели. И Саша с Геной ссорились. Как всегда.

— Ясно. Ну что же, следствие началось. Хотя дела наши не очень-то благополучны. Главное сейчас — найти какой-нибудь другой мотив. Если что вспомните — тут же звоните Игорю.

Вновь синхронное кивание в ответ. Полная гармония. Я же тебе говорю, Татьяна, что у них высокие отношения. Тебе не понять.

— Гражданки, пройдемте! — в дверь осторожно постучали.

Ну что же, пора приниматься за дело. А гражданки поедут за своими мужьями и любовниками.

— До свиданья, Таня. Мы на вас надеемся, — проговорила совершенно уже успокоившаяся Катя.

Ну правильно, чего волноваться: мужа ведь убили, не любовника. А за отмазку любовника взялась лучший тарасовский частный детектив Танька с редкой фамилией Иванова. Она все сделает в наилучшем виде, они же слышали «о ней столько хорошего».

— Таня, найдите его, пожалуйста. — Ага, а Ира чуть не плачет. Все-таки любимого человека убили, не хухры-мухры.

У меня не было сил отвечать, я просто кивнула им обеим на прощанье. Мне, конечно, будет труднее вести расследование: как только они сойдут с корабля, я тут же вспомню, что забыла выяснить у них какие-то важные детали. Но зато мне будет гораздо проще и спокойнее жить, а то рядом с ними я постоянно чувствую себя недолеченной пациенткой дурдома.

Интересно, как же они дальше жить будут? Если я смогу отмазать их драгоценного Гену? Наверное, появится у нас в Тарасове дружная шведская семья… Хотя нет: Гена же ни о чем не подозревает. У него же метания и угрызения совести… Он же сейчас, наверное, страдает не только оттого, что убит его лучший друг и его, Гену, обвиняют в убийстве. Он же наверняка страдает от вульгарности мотива убийства! Вы только представьте себе: какие-то пошлые деньги, какие-то двенадцать тысяч! И это ему! Человеку с почти шекспировскими страстями! Любит одну, женат на другой, обманывает лучшего друга…

Стоп, стоп, Татьяна. Ира с Катей уже давно ушли, а башка у тебя такая же дурная, как в их присутствии. Так, волю в кулак, прийти в себя! Какое тебе дело до того, как будут они устраивать свою дальнейшую жизнь? Да пусть хоть перебьют друг друга от большой любви. Тебе главное что? Правильно, сделать работу и получить остальные деньги. Все прочее тебя что? Правильно, не касается.

И вообще, чего это я тут сижу! Это же в принципе не моя каюта! Мне бы надо отсюда свалить по крайней мере по двум причинам: во-первых, воздух тут пропитан этими ненормальными отношениями, которые мешают мне работать и забивают мою бедную голову всякой ерундой; а во-вторых, мне, в конце концов, надо привести себя в порядок — принять душ, причесаться и накраситься…

— Таня, что ты тут, а?

Игорь, собственной персоной. Наверное, он находится со мной на астральной связи и появляется именно в тот момент, когда я хочу привести себя в порядок?

— А я тут…

А чего я, собственно, тут? А мы тут сидим, плюшками балуемся. Так, я тут отдыхаю на теплоходе и не берусь за расследование. Кстати, говорила ли я им вчера о том, что занимаюсь не только неверными женами и мужьями, но иногда и убийствами? Вроде бы не говорила. Замечательно, стало быть, можно с чистой совестью сослаться на профессиональную непригодность.

Вообще-то пора бы уже что-нибудь ему ответить, а то смотрим друг на друга, как неродные:

— Да ничего, в общем-то, не делаю. Вот сижу думаю. Кошмар какой-то. Девчонок жалко. И главное, полная беспомощность, помочь нечем. — Ага, молодец, вот и держись этой версии. Ничего не знаю, ничего не умею.

— Нет, ну почему же ничего? Мы уже с мужиками позвонили в Тарасов, договорились с адвокатом. Может, ты чего-нибудь посоветуешь еще? Ты когда-нибудь занималась чем-то подобным?

Интересно, он от чистого сердца спрашивает или проверяет? Что вообще они обо мне слышали? А, собственно, какая разница? Даже если знают они достаточно много, что мне мешает просто соврать? В конце концов, когда женщина врет, настоящий мужчина должен сделать вид, что он ей верит. Игорь настоящий? Без сомнения. Так за чем же дело стало?

— Да нет, в том-то и дело. Девчонки тоже просили моего совета, но я им посоветовала только одно — постараться перевести дело в Тарасов. Это будет во всех отношениях удобнее. Да, и связи у вас там наверняка есть, верно?

— Найдутся, если поискать, — подтвердил Игорь, извлекая меня из каюты.

Он что, теперь все время будет меня за руку таскать? Нет уж, сейчас мне никто не помешает привести себя в порядок, даже гора трупов. Но Игорь, кажется, против этого и не возражал, наоборот, в его бормотанье было что-то и про прическу, и про душ.

Душ мы приняли вместе, прическу мне дали поправить самостоятельно. На протяжении всего этого времени меня крайне занимала одна мысль: понял он, что я вру, или нет? И если понял, то почему промолчал? Все дело в том, что он такой настоящий мужчина, или он играет по каким-то своим правилам? Ладно, там видно будет.

Наконец-то я привела себя в порядок! Да, в порядке я ничего себе, определенно ничего. Сколько там у нас времени? Ото, уже почти девять часов, завтракать пора. То-то мне так хочется есть!

Конец ознакомительного фрагмента