Оружейная машина - Уоррен Эллис Страница 8

— Вот так вот мы со следствием сотрудничаем, да?

— Не-не-не, минуточку. Я же что хотел сказать! Это все потому, что мне неприятности не нужны, и ты сейчас поймешь, что тут за дело. Смотри. Мне платят за квартиру 3А раз в год. За год вперед. Наличными. То есть где-то в марте кто-то мне звонит и говорит: сколько нужно внести за 3А за год? А я такой начинаю бухтеть: вот, налоги подняли опять, то да се, беру сумму за двенадцать месяцев, добавляю своих двадцать процентов — что ж я, даром, что ль, работаю? — округляю маленько — и говорю ему. А на следующий день на полу лежит конверт с деньгами. И я забываю о 3А на весь следующий год.

— И типа ничего тебя не насторожило, да?

— Слушай, люди по разным причинам квартиры снимают. У меня клиенты есть — по четыре штуки в месяц платят, и для чего? Чтоб три раза в неделю в обеденный перерыв потрахаться. Как говаривал мой папаша, бизнес лишних вопросов не любит.

— А каким бизнесом твой папа занимался?

— Да этим же. Я его унаследовал. Здание на Перл-стрит принадлежит нашей семье с пятидесятых годов. А того парня из 3А я тоже унаследовал. Он контракт с моим папашей заключал, а теперь ко мне перешел.

— Значит, твой отец видел его?

— Ну наверное…

Тэллоу мрачно осел в кресле:

— И я так понимаю, сейчас ты мне скажешь, что твой папа давно от дел отошел, да?

— Ага. Отошел от дел, отправился в Диснейленд и помер, пока в лодочке ехал на аттракционе «Этот маленький мир».

Кармен с невеселой улыбкой оглядел свою убогую крошечную вотчину.

— Кстати, компенсацию нам не выплатили. Потому что папаша не один катался. А со шлюхами. Ну и взрывчатку прихватил. Короче, ладно. Папаша мой, в общем, давно помер.

Тэллоу взялся за блокнот с ручкой. Негусто, туману больше, чем сведений, но профессиональный долг требовал записать хоть эту малость.

— Итак, мистер Кармен. Вы никогда не встречались с жильцом, снимающим квартиру 3А. Это был давний контракт, заключенный с вашим отцом. Как долго этот человек снимает в здании квартиру, как вы считаете?

— Да лет двадцать точно. У меня, видите ли, бумаг нет на это дело…

— Я так и подумал. Вы когда-нибудь были в квартире 3А?

Кармен почесал загривок. Улыбнулся. Не слишком широко, зато это была настоящая веселая улыбка.

— Однажды попытался зайти. Еще когда только дела принял у папаши, а он еще жив был. Молодой, зеленый, самого главного еще не понял. И потому прям чесалось узнать, кто ж у нас такой загадочный хату снял? А войти не смог. Он с замком что-то сделал, заклинило его, что ли. Нет, он его не поменял, но за дверью что-то вроде засовов было, короче, хрень какая-то запирательная. Вообще непонятно, как он сам-то туда заходил и выходил? Ну и, короче, наведался я туда снова, и чего? Он взял и поменял замок. И новые еще поставил. Я к папаше пошел, типа, чо такое, а он мне и сказал: сынок, это мужик из 3А, не лезь, тебе-то какое дело…

— Самое главное? Вы сказали, что тогда еще не поняли самого главного. Что же это?

— Ну вот я ж говорю: бизнес лишних вопросов не любит. Так что надо научиться вопросами не сыпать. А самое главное — это научиться задавать правильный вопрос в правильное время.

— Точно.

— Я знал, что вы оцените, детектив.

И Кармен гордо выпрямился на своем троне владетеля задней комнаты крохотного офиса. Похоже, это выражение он подцепил из какого-нибудь ток-шоу в телевизоре и теперь предъявлял своему гостю, как старый проездной жетон от подземки.

— Кому вы продаете здание, мистер Кармен?

— Какой-то компании, банкингом они, что ль, занимаются. «Вивиси». Типа оказывают финансовые услуги и все такое — знаете, все эти странные штуки с деньгами, в которых никто не смыслит, а денег никогда не видит…

Тэллоу записал — «Вивиси». И задумался на мгновение. И повел в воздухе ручкой, словно бы разгоняя туман.

— Мистер Кармен. А почему вы продаете здание? И почему «Вивиси» решило его купить? И собирались ли вы сообщить им о жильце из квартиры 3А, который заблокировал дверь с тем, чтобы в квартиру никто не мог проникнуть?

Кармен со свистом втянул в себя воздух. Тэллоу продолжал молча и невыразительно смотреть на него.

— Продаю, потому что они предложили мне достаточно, чтобы от дел отойти, — наконец сказал Кармен. — И когда я говорю «достаточно», то не имею в виду достаточно, чтобы поехать во Флориду, нажраться и утонуть, пытаясь подложить динамит под детский аттракцион и взорваться на хрен. Я имею в виду достаточно, чтобы заиметь яхту с рабами и опахалами. Вот это вот все.

— И?

— И что мужик из 3А — не моя проблема. Они собираются сносить здание, и если этот псих засядет в квартире во время сноса — опять же, это не моя проблема. Так ему и надо, а я денежки свои возьму — и поминай меня как звали. Ну как, обрисовал я ситуацию, детектив?

— Когда тебе выплатят деньги?

— Когда жильцы выедут.

— Я также спросил, зачем они покупают здание.

— Ну да, спросил. Только это, извини, совсем неправильный вопрос, заданный в правильное время. В тот день, когда папаша понял, что я не дебил, дрочить и одновременно жевать резинку выучился, он сказал мне вот что. Сынок, сказал он мне, земля — дело такое, ее взять больше неоткуда. Так что ежли хошь построить в хорошем квартале, где финансисты сидят, здоровенный сверкающий небоскреб, чтоб запихать в него все свои интернеты, гаджеты и всякий сраный золотой запас, в том квартале даже по самой твоей горячей просьбе земли не прибавится. Поэтому тебе нужно найти старое здание, снести его к такой-то матери и построиться на освободившемся пятачке.

— Назови имена людей, с которыми имел дело в «Вивиси».

Кармен резко напрягся:

— Зачем это?

— Потому что никто ничего не снесет, пока я отмашки не дам. А здание твое, мужик, — место преступления, и серьезного. Так что никто его и пальцем не тронет, пока я не разрешу. Давай называй имена.

Все труднее и труднее становилось найти таксофон на Манхэттене, а охотнику оказывалось все труднее и труднее их увидеть.

Он все еще не решался прибегнуть к мобильнику. Если бы его приперли к стенке, пришлось бы ответить, что он еще не слишком хорошо знаком с техническими нюансами. Что легче: подслушать разговор по мобильнику или в срочном порядке подключиться к одному из множества таксофонов? То-то и оно.

Впрочем, случались дни, когда это его не очень волновало. Охотник не замечал, но его мнение об этих днях менялось, подобно ветру. Временами, когда он слышал лишь гул машин и шарканье синтетических подошв по тротуару, ему хотелось остаться наедине с болезнью и так дальше и жить на Острове Манхэттен, принадлежавшем племени ленапе…