Любовь насмерть - Анна Данилова Страница 8

Ольга была прекрасна, и я вполне допускал, что Макс мог влюбиться в нее. Тем более что он прожил с ней под одной крышей целых два года! Но опять же, испытывая к ней чувства и одновременно сдерживаясь, чтобы не травмировать ее, и без того раненую и запуганную, он попал в эмоциональную зависимость от нее и, безусловно, чувствовал какую-то ненормальную ответственность. Конечно, я слышал, да и знал, в каком состоянии бывают люди, испытывающие депрессию. Возможно, пребывание так называемой пациентки в лесу, в тихом доме, подальше от людских глаз, было, по мнению Селиванова, самым оптимальным вариантом терапии, способной восстановить ее душевное здоровье. Но не слишком ли долго длилось это так называемое лечение? А что, если, поправившись, Ольга стала его любовницей, но, поскольку она скрывалась и не могла показаться на людях, их отношения, развивавшиеся в тесном пространстве и в очень странных обстоятельствах, просто зашли в тупик? Возможно, в доме доктора появилась другая девушка… Кем она могла ему приходиться? Родственницей? Вряд ли… Скорее всего, возлюбленной, причем новой возлюбленной, роман с которой развивался прямо на глазах Ольги. Моя фантазия разыгралась настолько, что я предположил, что это не Макс влюбился в Ольгу, а наоборот. И что появление в его жизни новой девушки спровоцировало ее на новый виток неконтролируемого поведения, и она убила?… Обоих? А потом практически ворвалась ко мне ночью в надежде, что и я поведусь как дурак и спрячу ее в своем доме, спасая ее тем самым?

Я достал ключи и открыл дом, взлетел на второй этаж и в дверях спальни остановился, замер, слушая лишь биение своего сумасшедшего сердца – постель была аккуратно заправлена, Ольги не было.

Я обошел весь дом, заглядывая даже под барную стойку, но все было бесполезно – ее нигде не было. Что вообще происходит? Куда она подевалась? Уж не приснилась ли она мне?

Я искал по дому ее следы, ну хотя бы крошку от пончиков на покрывале – но нет. Ничего не было. Она исчезла. Прошла через запертую дверь? Но как?

Балкон! Я выбежал на балкон, конечно же, я оставлял его открытым. Стало быть, никакое она не привидение, а живой реальный человек, и выбралась из дома через балкон. Там невысоко, легко можно перебраться на ветку яблони и оттуда спрыгнуть на пол террасы и убежать в лес. Но зачем? Испугалась, что я поехал в Москву, чтобы сдать ее полиции? Неужели? Но тогда почему же я не сделал этого раньше?

Мне было неприятно, горько и обидно. И что я скажу теперь Фиме? Да и поверит ли он мне, что она вообще была? Еще сочтет меня чокнутым… Хотя нет, он-то как раз первый и уцепится за это и решит, что был прав, когда ее подозревал.

Услышав внизу шум, я почему-то улыбнулся – в голове сразу возникла картинка: Ольга, решившая прогуляться по моему садику, возвращается в дом через дверь. Сейчас будет извиняться… Глупо улыбаться.

Я сорвался вниз, в бар, но вместо Ольги увидел Илью Безобразова, нашего художника-акварелиста. Он был в своей неизменной куртке неопределенного цвета и потертых джинсах. Ему бы еще берет на голову и кисть в руку, подумалось почему-то мне, и получится хрестоматийный образ свободного художника.

– Привет, Марк, – сказал он мне, и я почувствовал, как от него несет перегаром. Они все пили, мои творческие друзья, Илья не был исключением. Возможно, алкоголь пробуждал в них вдохновение, не знаю.

– Привет. Извини, мне некогда, я уезжаю, – произнес я, демонстративно поглядывая на старинные настенные часы.

– Да я на минутку. Посоветоваться надо бы.

– Ладно, садись, – кивнул я, откуда-то зная, что услышу сейчас нечто о ночном убийстве.

– Мне кажется, я знаю, кто эта девушка.

– Какая именно? – чуть не проговорился я.

– Как какая? Которую застрелили. Ее же никто из наших не опознал, но на самом деле личность она известная. Это Зоя, я думаю. Моя натурщица. Зоя Храменкова.

– Ты серьезно?

– Точно сказать не могу, я же не видел ее вблизи, просто побоялся.

– Так я же тебе, кажется, ее фото на своем телефоне показал.

– Я не смотрел. Боюсь трупов.

– Тогда с чего ты решил, что это именно она?

– Да потому, что она ночевала у него несколько раз, у нашего доктора. Я сам лично видел, как она от меня, вместо того, чтобы отправиться на автобус, пошла по направлению к его дому. Там одна дорога, за его домом – лес.

– Так, постой. Давай с самого начала. Кто такая Зоя и что она делала в первую очередь у тебя?

– Моя натурщица. Ты же знаешь, я в основном натюрморты пишу. А тут объявили конкурс для таких, как я, нарисовать обнаженку. Собираются устроить осенью выставку. Ну я и позвонил Зое. Мне ее телефон Влад Сучков дал, ну знаешь его. Когда жена в отъезде, он вроде бы работает, натурщиц к себе приглашает, а сам вот уже целый год пишет один и тот же женский портрет, причем без головы.

– В смысле? – не понял я.

– Тело практически написано, и драпировки тоже, а вот головы пока нет… То есть как бы для жены, получается, имеет право продолжать работу, приглашать девушек. Ну не может он закончить работу, ему окружение нужно, девушки, вино. Живет он так.

Я знал Влада – смуглый, бородатый и страшный, как атомная война, но девушки у него дома не переводились, это факт. Иногда он приходил в мой бар с одной из них, даже с двумя, а иногда посылал натурщицу ко мне за вином или водкой, и они потом целую ночь гудели, по лесу разносился женский смех, визг… Причем все его натурщицы были дамы не слишком молодые, какие-то потасканные, уж точно не молоденькие студенточки, решившие заработать. Я бы не удивился, если бы узнал, что Владовские натурщицы сами привозили ему закуску или выпивку, не надеясь на гонорар. Им был нужен сам Влад – веселый, вечно пьяный, готовый на мужские подвиги.

– И? Ты работал с ней. – Я старался говорить аккуратно, чтобы не обидеть Илью, хотя, кто его знает, может, и он недалеко ушел в определенном смысле от своего коллеги Сучкова. – И что потом? И когда это было?

– Да я уж точно и не помню, несколько дней тому назад. Я написал акварельный набросок, мне показалось, что вполне себе удачный, такая Ева с яблоком… Заплатил Зое, и она должна была пойти на автобус, в деревню. Но вижу в окно, она направилась прямиком к нашему доктору. Думаю, это ее у него видели, я же слышал, как мужики говорили что-то о том, что у доктора живет какая-то женщина. Никто у него не жил, это Зойка к нему приходила. А что, я его не осуждаю, мужик одинокий, почему бы и нет?

– Значит, полагаешь, что это ее убили вместе с Максом?

– Предполагаю, – поправил меня Илья. – Ну вот и все, что я хотел тебе сказать. Сам-то я точно не буду давать показания, не нужно мне это. Я вообще занят. А вот ты, если тебя спросят, ну если к тебе сюда снова следователь заглянет, скажи, что кто-то, мол, тебе сказал, что у доктора бывала Зойка. Я так понял, что тело не опознали… Просто хотел помочь. У нее же, думаю, близкие есть, может, ищут. Так ты им помоги. А я пошел.