Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало - Карина Тихонова Страница 86

— Бабушка? — переспросила Валька и вдруг засмеялась.

— Что случилось?

— Да ничего… Просто бабушка единственный раз в жизни должна быть мною довольна. Заболела так, как и полагается настоящей женщине: с потерей сознания, с жаром, с бредом… В общем, романтика. Хоть раз, но угодила.

— Глупая, что ты несешь, — укорила ее Соня. — Она здесь собрала целую роту профессоров. Орала на них, как на мальчишек, кулаком стучала…

— Бабушка?! — не поверила Валька.

— Ну да! Так что не говори глупости. Она за тебя чуть ли не больше всех беспокоилась.

— Понятно, — сдержанно ответила Валька.

Соня выключила фен и провела рукой по ее пышным благоухающим волосам.

— Какая у тебя чудная шевелюра!

— Я знаю. Сонечка, у меня к вам просьба.

— Еще одна?

— Менее обременительная. Я пока не хочу разговаривать ни с кем, кроме мамы. Поэтому, если бабушка позвонит, скажите ей сами, что мне уже намного лучше.

Соня снова нахмурилась.

— Не нравится мне все это…

— Я понимаю. Ну, хорошо, я сама с бабушкой поговорю, Только помогите мне завтра из дома выбраться, хорошо?

— Я же пообещала, — ответила женщина и забрала поднос с остатками обеда.

— А теперь спи, — велела она, и Валька послушно улеглась на подушку. — Тебе завтра силы понадобятся.

Валька кивнула и закрыла глаза.

— Ешь и спи, — внушал Вальке Арсен следующим утром. Он то поправлял на ней пижаму, то натягивал повыше одеяло, а Валька радостно сияла, согласно кивая головой. — Мамуля, проконтролируешь, ладно?

— Не волнуйся, — спокойно ответила Соня. — Я от нее не отойду.

— А я звонить буду, — пообещал Арсен.

Валька бросила на нее тревожный взгляд, и Соня немедленно пришла ей на помощь.

— Ну конечно! Дашь ты ей поспать своими бесконечными звонками. Нет, уж лучше мы сами тебе позвоним.

— Ладно. Только звоните почаще, а то я волноваться буду.

— Иди, иди, — сказала Соня. — Без тебя разберемся.

Они вышли в коридор. Хлопнула входная дверь, и Валька быстро отбросила в сторону одеяло.

— Ну вот, — сказала Соня, возвращаясь в комнату. — Обманула собственного сына… Может, объяснишь зачем?

— Сейчас объясню, — пообещала Валька и пошарила в кармане норкового полушубка.

Достала сверток, перетянутый скотчем, и показала его Соне.

— Это мне дал Андрей. Тот самый, который умер. Здесь бумажка с адресом очень близкой ему женщины и их дочери. Я понятия не имела, что у Андрея есть дочь. И он меня просил, если с ним что-нибудь случится, самой сообщить им об этом. Я должна успеть до похорон. Понимаете?

— Не понимаю, — ответила Соня. — Зачем ты это от Арсена скрываешь?

— Потому, что Арсен не хотел брать этот конверт. Тут есть одна кассета…

Здесь Валька оборвала себя и умолкла.

— Ну, и что? — спросила недоумевающая Соня. — Почему он не хотел ее брать?

— Потому, что не знал, что на ней записано, — ответила Валька. — А я взяла. За его спиной. Можете меня ругать, сколько угодно, я сама все понимаю. Только не могла я Андрею отказать… Когда про дочь узнала.

Валька замолчала.

— Мне очень нужно успеть до похорон, — заговорила она через минуту. — Иначе я потом себе не прощу.

Она метнулась к трюмо, вытащила из набора маленькие маникюрные ножницы и срезала уголок конверта. Поддела ножницами снизу заклеенный лист и распорола его. Вернулась к кровати и вытрясла на нее содержимое.

Сначала выпала маленькая аудиокассета, на которую Валька даже не посмотрела. И только потом, вслед за ней, плавно качаясь в воздухе, на кровать неторопливо спикировал маленький бумажный квадратик.

Валька схватила лист и впилась в него глазами.

— Вот! — сказала она, показывая его Соне. — Здесь все: и адрес, и телефон…

— Может, по телефону и скажешь? — неуверенно предложила ей Соня, и тут же сама отрицательно покачала головой.

— Нет, нельзя… Ты права, нужно ехать.

— И потом, нужно узнать в прокуратуре, как идет следствие. Сам он умер, или…

Валька снова остановилась, пытаясь справиться с дыханием.

— В общем, когда его похоронить можно будет.

— А родные? — спросила Соня с грустным участием. — У него, что, нет никого?

— Отец. Только, где он живет, понятия не имею. И вообще, у меня сложилось такое впечатление, что они с Андреем не были особенно близки.

— Все равно нужно сообщить.

— Обязательно нужно. Но все хлопоты нам придется взять на себя.

— Хорошо, — ответила Соня решительно. — Идти так идти. Собирайся. Тебе много времени на это нужно?

— Вы меня плохо знаете, — ответила Валька, влезая в первые выхваченные из гардероба джинсы.

Отвернулась к стене, быстро скинула пижамную куртку, напялила на себя майку и свитер. Поправила воротник, вытащила из-под него волосы и сказала, обернувшись:

— Я готова!

Соня рассмеялась.

— А я хотела на кухне убрать…

— После, все после.

— Да. Но ты все же позвони. Вдруг никого дома нет, и мы зря поедем.

— Хорошо.

Соня вышла из комнаты. Валька уселась на край постели и подтянула к себе аппарат. Несколько мгновений молча сидела перед ним, сжимая и разжимая кулачки. Решалась. Сняла трубку и, глядя одним глазом в бумажку а другим на телефон, набрала номер.

«Никого, — думала она, слушая долгие длинные гудки. — Никого нет дома. Господи, что же мне делать? Похороны скоро, а я…»

— Да, — вдруг сказала трубка безжизненно.

Валька почувствовала, как покрывается мелкой гусиной кожей.

— Жанна?

— Да, — повторила трубка все так же безучастно.

— Меня зовут Валя.

Молчание.

— Вам Андрей ничего обо мне не говорил?

Тяжелый, рвущий душу вздох на другом конце провода.

— Валя, — с усилием повторила женщина, очевидно пытаясь сосредоточиться. — Валя, Валя, Валя… Подожди! Ты — родственница этой старой ведьмы? Как ее… Евдокии?

— Это моя бабушка, — подтвердила Валька, запрещая себе обижаться.

— Откуда ты знаешь…

— Мне Андрей оставил ваш номер, — быстро ответила Валька. Неужели она все еще не знает, что Андрей мертв? Господи, помоги!

— Андрей… тебе… оставил…

Женщина медленно повторяла ее слова, словно пыталась их осмыслить, и у Вальки появилось пренеприятное ощущение, что собеседница пьяна.