Патрульные апокалипсиса - Роберт Ладлэм Страница 87

— Полковник Уэбстер в ярости. А я, по крайней мере, могу смыть эту краску и избавиться от формы, правильно?

— Нет, неправильно, — ответил Витковски. — Потерпи еще немного. Тебе пока нельзя использовать прежнее имя, и удостоверение у тебя на Уэбстера. Произошла утечка информации и, оставив все как есть, мы, возможно, выйдем на агента у нас. Круг узок, мы наблюдаем за теми немногими, кто в курсе дела. Их чертовски мало. Может быть, только пехотинцы, Рейнольдс и тот перепивший сока коммерсант Луис, который, наверно, ходит сейчас где-нибудь в тундре от двери одной иглы к двери другой, предлагая товар.

— Если Рейнольдс действительно сообщил именно тем, кому надо, можешь смело гроб для меня заказывать.

— Не обязательно. Тебя охраняют, Colonel. Между прочим, Карин тебе сказала? Уэсли Соренсон пытался связаться с тобой. Мы не сообщили ему, где ты скрываешься, да он и не спрашивал, но тебе непременно надо ему позвонить.

— Это следующий пункт в моей программе. Перезвони мне, когда я перееду в "Нормандии и увези Карин в безопасное место. Как насчет «Норманди»?

— Для шпиона ты недостаточно хитроумен, Лэтем. Дру положил трубку и взглянул на часы. Было за полночь, больше семи часов в Вашингтоне. Он поднял трубку и набрал код США.

— Слушаю, — раздался голос Соренсона.

— Это ваш антиквар из Парижа.

— Слава Богу! Прости, я совсем замотался, но это другая история, еще одна головная боль, если не катастрофа.

— Расскажете?

— Не сейчас.

— Так что за срочное сообщение?

— Моро. С него снято подозрение.

— Приятно слышать. Чего не скажешь о нашем посольстве.

— Я догадываюсь, так что решать тебе. Если у тебя нервы на пределе и ты не знаешь куда деться...

— Остановитесь, Уэс, у меня нет проблем с Витковски, — прервал его Лэтем.

— У меня тоже, но неизвестно, кто прослушивает его телефонные разговоры.

— Согласен. Кто-то определенно этим занимается.

— Тогда обратись к Моро. Он не знает, что ты жив, так что сначала свяжись со мной, и я выложу перед ним карты.

— Он до сих пор не в курсе?

— Нет, и это одна из наших самых больших ошибок.

— Кстати, Уэс, вы слышали когда-нибудь о некоем Алане Рейнольдсе из центра связи в посольстве?

— Что-то не припомню.

— Лучше в и мы не слышали. Он был неонацистом. — Был?

— Он мертв.

— Надо полагать, это к лучшему.

— Да нет, он нам нужен был живым.

— Иногда случаются и проколы. Не пропадай.

Герхард Крёгер работал над факсом из Бонна, держа шифровальную книгу в левой руке, а карандаш в правой. Он тщательно выводил нужные буквы над зашифрованными словами послания. Чем ближе он подходил к разгадке, тем сильнее волновался, но его ум ученого, требовавший полной концентрации внимания, это волнение сдерживал. Когда он наконец закончил, его охватило радостное возбуждение. Их осведомителю в американском посольстве удалось то, что не получилось у хваленых блицкригеров. В информации агента были, конечно, проблемы, но он нашел уцелевшего Лэтема! Его последний источник остался безымянным, но он утверждал: данные неопровержимы, так как исходят от человека, знакомого много лет — от женщины, которой он оказал немало услуг, живущей сейчас далеко не по средствам. Она не могла соврать ему по двум причинам: во-первых, из-за ее нынешнего весьма зажиточного существования, а во-вторых, и это куда важнее — из-за угрозы разоблачения. Подобные слагаемые позволяют надежно держать внутренний источник информации на цепи.

В чем агент ошибался, так это в том, что, по его убеждению, уцелевший после покушения Лэтем не Гарри, а его брат — Дру Лэтем, офицер отдела консульских операций. Крёгер счел подобное предположение полным абсурдом; все данные — а поступали они из самых разных источников — свидетельствовали о прямо противоположном. Помимо полицейских сводок, сообщений в прессе и предпринятого правительством широкомасштабного розыска убийц, был еще Моро из Второго бюро и его помощник. Этот помощник видел,как Гарри Лэтем сел в поезд метро после перестрелки. Из всех официальных лиц во французской разведке Моро — последний, кто посмел бы соврать Братству. Поступи он так — стал бы парией, человеком, навсегда обесчестившим себя. Гарантом были многочисленные нули в суммах, переведенных на его счет в Берне.

"Мой осведомитель, — говорилось под конец в послании из Бонна, — сообщает, что отдел документации и справок выдал поддельные документы на имя полковника Энтони Уэбстера — военный билет и предварительный заказ посольства на номер в отеле «Интерконтиненталь» на рю Кастильон. Тот же источник утверждает, что ей удалось взглянуть на удостоверение. Фотография явно тоже поддельная: мужчина со знакомыми чертами лица, но скорее блондин, чем шатен, в военной форме и больших очках. Она никогда не видела фотографии Гарри Лэтема, однако считает, что человек на снимке — его брат, Дру Лэтем, офицер отдела консульских операций. По архивным данным посольства, заверенным секретным отделом, тело Дру Лэтема отправили самолетом семье в Соединенные Штаты. Однако, моя проверка, включающая и регистрационные листы полетов американского дипломатического корпуса, показала, что в тот день такого груза не зарегистрировано.

Таким образом, по моему мнению, Лэтем в «Интерконтинентале» не Гарри, а его брат. Вместе с секретной службой посольства и голландкой де Фрис они разработали некую стратегию с целью заманить в ловушку одного или несколько членов нашего Братства. Какая это ловушка, я надеюсь выяснить сегодня вечером, поскольку намерен следить у отеля Лэтема, и даже если на это уйдут сутки, схвачу его и все узнаю. Или убью обговоренным способом".

«Чушь! — подумал Крёгер. — Братья часто бывают внешне похожи. Зачем американцам лгать об убитом Лэтеме? Никаких оснований — наоборот! Список Гарри Лэтема — ключ к глобальному поиску возрождающихся нацистов по всему миру. Он нужен им, вот почему они идут на все, чтобы он остался в живых: обращаются за помощью к несговорчивым антинейцам, подделывают билет и переводят его из отеля в отель. Гарри Лэтем, он же Александр Лесситер, — зубр от разведки, он скорбит по брату и жаждет мести любым способом. Он и не догадывается, что самое большее через двадцать восемь часов ему будет все равно — он умрет». Но Герхарду Крёгеру не все равно. Ему надо найти его и разнести ему выстрелом голову. Теперь он знал куда идти, но отчаянно надеялся, что их агент уже ликвидировал объект — заранее обговоренным способом.

Было 2.10 утра. Крёгер надел пиджак и легкий плащ, плащ нужен был хотя бы для того, чтобы спрятать под ним большой пистолет крупного калибра с шестью разрывными пулями. Каждая из них, попав в тело, производила эффект, подобный смертоносному бенгальскому огню, приводя к полному уничтожению.

* * *

— За тобой зайдут ровно в три, — сказал Витковски.