Накануне солнечного затмения - Наталья Андреева Страница 9

Ему вдруг показалось, что Лара обиделась. На то, что он сказал «мы — серость», объединив себя и ее? А разве не так? После паузы Лара спросила с некоторым напряжением:

— Кстати, ты не знаешь, почему тогда, в юности, они разбежались? Почему не поженились?

— Знаю. Он никогда ее не любил. Главная ценность Сабины Сабуровой в том, что она — Сабина Сабурова. Но таковой моя жена стала не сразу. Годам к тридцати. Вот тогда он и объявился.

— Значит, неразделенная любовь.

— Именно поэтому Сабина и выбрала его своим героем. Неужели не понятно? Есть люди просто созданные для несчастной любви. Хлебом их не корми, дай пострадать… Слушай, давай оставим эту тему? У нас есть более насущные проблемы, чем романы моей покойной жены. Что с Жанной? Как она? Не пора ли пригласить врача и отправить ее в больницу?

— Надоела уже? — Лара хмыкнула.

— Она все время там, в гостиной. И так странно на меня смотрит.

— Тебе тоже не нравится ее взгляд?

— Я чувствую себя на скамье подсудимых. Во взгляде всегда молчаливый укор. «Обвиняемый, встаньте!» Затем: «Вот видите, вы это можете сделать! Встать! А я нет! Хотя я-то, в отличие от вас, ни в чем и не виновата! Так за что?!» Ужас какой-то!

— Теперь понял? Успокойся, я уже нашла врача. Он приедет завтра. У нас есть шанс, Сережа.

— Что, ее можно вылечить? — откровенно обрадовался Сабуров.

— Это один из лучших специалистов в своей области. Хотя и молод. Но — божий дар, интуиция. Эту особу как можно скорее надо отправить в больницу. Я боюсь заходить к тебе в комнату. Она все время смотрит. Ужасный взгляд! Такой тяжелый! И этот дом! Сабина словно решила над нами поиздеваться! Она мне приснилась вчера. Сережа… Это был кошмар… Поцелуй меня, мне страшно…

Сабуров потянулся губами к ее щеке. И тут ему почудился скрип инвалидного кресла, хотя они находились в Лариной комнате на втором этаже.

Он вздрогнул и отстранился.

— Ты ничего не слышишь?

— Даже если не слышу… — раздраженно сказала Лара. — У меня в ушах постоянно этот скрип! Она, слава богу, не может подняться на второй этаж. Но это невыносимо! Послушай… Может быть, ты на мне женишься?

— Я?! Женюсь?!

— А что тут такого? Мы любовники вот уже год. Я живу в этом доме. Теперь, когда нет Сабины, пойдут толки.

— А кому мы нужны без Сабины? Чтобы о нас говорили? Всего две недели прошло, а телефон молчит. Где наши так называемые друзья? Где пресса? Телевидение?

— Возможно, в скором времени все изменится, — загадочно сказала Лара. — У меня есть план. Я не случайно начала этот разговор. Сережа…

— Хорошо, я подумаю, — оборвал он ее.

…Ложась вечером в постель, он вспомнил этот разговор. Итак… Лара сделала предложение и застала его врасплох. Признаться, не думал об этом. То есть думал, что надо было сделать это пятнадцать лет назад. Но сейчас? Если разобраться, женитьба на Ларе была бы самым разумным поступком в данных обстоятельствах. Ради детей, которыми последнее время занималась только она. Ради собственного спокойствия.

Спокойствие? Оказывается, ему нужен постоянный источник раздражения. Вот в чем его собственная необыкновенность: быть громоотводом. Он должен отводить от людей опасность и давать им возможность наслаждаться ярким зрелищем — грозой. Он единственный, кто способен выдержать ее убийственную силу.

А без грозы, какой в нем смысл?

Спустя две недели после того как она поселилась в огромном прекрасном доме, приехал наконец врач. Появился еще один мужчина, который отныне будет играть в ее жизни роль значительную, если не определяющую. Жанна вновь удивилась тому, насколько люди не соответствуют возложенной на них миссии. Например, муж талантливой, необыкновенной женщины — отчаянно скучный и приземленный человек. Не любящий и не понимающий ее гениальных песен. Ее лучшая подруга — законченная эгоистка, которая во всем ищет выгоду и тоже не понимает всей значимости такого явления, как Сабина Сабурова. Дети певицы — самые обычные дети, сильно избалованные, лишенные каких-то особых талантов. Почему так? И вот — врач. Сказали, что очень известный, большой специалист в своей области. Жанна представляла себе, что в гостиной появится старенький седой профессор, похожий на доброго волшебника из детских сказок. А тот оказался, во-первых, молодым мужчиной, на вид лет тридцати с небольшим, а во-вторых, похожим на кого угодно, только не на врача. Он был очень красив. Даже красивее, чем тот парень на старой фотографии, которого любила Сабина. Каштановые волосы, синие глаза, ресницы длинные и пушистые. Ну зачем это врачу? И как можно откровенно отвечать на его вопросы, если думаешь в это время только о том, чтобы ему понравиться? Совсем не как врачу. Жанна так растерялась, что даже не расслышала его имени. А переспросить постеснялась. Во время первого осмотра она была зажата. Все время думала о том, что в него, в этого красавца, вне всякого сомнения, влюбляются все пациентки, и только ради этой любви, ради того, чтобы ему угодить, встают на ноги. А как иначе? Но сама она была так ничтожна, так юна и некрасива, а главное, неопытна в делах любовных, что не посмела бы влюбиться в этого знаменитого врача. И не влюбилась. От страха, что это безнадежно. Ну встанет она на ноги, толку-то? Этого мало. Хотя — тоже подвиг. Но у здоровых женщин огромная фора. Им этого подвига совершать не надо. Нет, безнадежно. Сабина, та не боялась. Добивалась своего, шла к цели без оглядки. Стала звездой, чтобы он постоянно о ней помнил, чтобы видел на экране, на обложках журналов, повсюду слышал ее замечательный голос. Какую же надо иметь силу! У Жанны этой силы не было. Не было таланта Сабины, и какого-нибудь иного тоже. Отчего можно было бы оттолкнуться. Красавца-врача она, прежде всего, боялась. Боялась не угодить. А он осмотром остался доволен. Жанна, которую отправили в свою комнату, подслушивала. Оставшись наедине с Ларой и Сабуровым, знаменитый врач с оптимизмом сказал:

— Девочку всю жизнь неправильно лечили. Главная проблема у нее в голове, не в ногах. Отсутствие воображения. Она привыкла верить в то, что ей говорят врачи. «Ты не можешь ходить». «Ну, не могу, так не могу. Значит, не буду». Но… Хорошая девочка, цепкая. С характером, это чувствуется. Бороться ей придется много, но она из тех упрямцев, которые ни за что не отступают. Знаете, она мне нравится.

— Вы врач, — насмешливо сказала Лара. — Вам симпатичны те, которые сами лезут на неприступные стены. Их достаточно только подсадить. А как быть тем, которые за этими стенами живут? В крепости, которую считают неприступной? Думаете, легко спастись от подобной напористости?

— Лара, перестань, — одернул ее Сабуров. И поспешно сказал врачу: — Мы очень рады, что Жанне можно помочь. Вы ее заберете? Я готов оплатить курс лечения и последующий период реабилитации. Лечите как следует.

— И как можно дольше, — не удержалась Лара.