Кровавый чернозем - Фридрих Незнанский Страница 9

Недавно прошли дожди, да и это место в лесу, само по себе болотистое, словно впитывало в себя всю воду, грозя утопить ольшаники по самую макушку. Постепенно лес впереди поредел, расчистился, за чахлым осинником вдали открылись зеленые кучерявые острова. Но попробуй дойти до этих островов! Раньше кормились на них кабаны, лоси, а теперь, бывает, и люди прячутся…

О том, что в районе появилась банда, Ковригин впервые услышал от Егора Назаренкова. Егор — сосед, через два дома от него, почти ровесник, на пару лет старше, был человеком хитрым, резким на слово. Поговаривали в поселке, что бабка у него ведьма была, вот и оставила она ему в наследство хмурые взгляды да черные мысли. Не любили односельчане Егора, а может, просто побаивались, слишком уж чужим выглядел он на их фоне: всегда трезвый, сдержанный, скрытный. Все вокруг него было сплошной тайной: чем занимался, на что жил? Жена Егора Ольга и Лена познакомились до того, как судьба свела Василия с Егором. Назаренков был одним из немногих людей в поселке, интересных для Ковригина. Ковригин знал, что у Назаренковых нет поселковых друзей, часто они куда-то уезжали с женой на старой «восьмерке». Поскольку никто не знал ничего, то и домыслы складывались самые невероятные.

— Пришел колдун, — услышал Ковригин как-то в очереди в магазине. Оглянувшись, он понял, к кому это относилось: в магазин вошел Егор.

«Злые языки страшнее пистолета…» — вспомнил Ковригин заезженную цитату из Грибоедова. Ко всему, что говорили о Егоре, он прислушивался, но почти ничему не верил. Егор нравился Василию: умный, веселый, сильный. Правда, было во взгляде соседа что-то странное, каждый раз, когда он смотрел, возникало ощущение, будто он знает о тебе какую-то тайну, прочитывает тебя насквозь. Да и сам разговор тогда с ним тоже состоялся странный.

— Зайди, — коротко сказал Ковригину Егор, когда они случайно столкнулись в продовольственном магазине.

«Зачем?» — хотел было спросить Василий, но сдержался, просто кивнул.

— Пиво будешь? — предложил Егор, когда Ковригин, улучив минуту, зашел после рабочего дня к соседу.

— Зачем звал? — ответил Ковригин.

— Просто, — уклончиво ответил Егор.

— Если просто, то я пошел, дел по горло, извини…

— Ты погоди-ка, хоть присядь, — засуетился Егор. По всему было видно, что он хочет что-то сказать, да не решается.

— Зачем звал? — повторил вопрос Ковригин.

— Поговорить хотел.

— Говори.

— Пиво будешь? — снова спросил Егор и прищурился, лукаво поглядев на Ковригина. — У русского мужика, сам знаешь, без пива-то язык не развяжется.

— А ты сам выпей, а потом говори, — предложил Василий, начиная раздражаться: «зайди» — было едва ли не приказано ему, а теперь делает вид, мол, просто выпить пригласил.

— Сам-то я могу, — в тон ему ответил Егор, — да я с тобой хочу.

— Со мной как-нибудь в другой раз, — заупрямился Ковригин. — Вот что, Егор, если что срочное, говори, а нет, я пойду…

— Ты ничего странного в поселке не замечал? — после некоторого раздумья спросил Егор.

— В смысле? — переспросил Василий.

— Ну, в смысле: ничего странного?

— Вроде нет.

— Ну и ладно, — Егор вздохнул с облегчением. — Ты, это, не обращай внимания…

— Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего, кстати, как насчет «как-нибудь в другой раз»?

— На следующие выходные пойдет?

— Забито, — согласился Егор, — а как с женами?

— В смысле? — не понял Василий.

— В смысле: с ними или без них?

— Куда же без них-то? — рассмеялся Василий.

— Это точно, — усмехнулся Егор.

Егор пожал на прощание Василию руку, пристально заглянул в глаза. Было в этом взгляде что-то настораживающее, словно какая-то тайна, которую Егор хотел, но по непонятной причине не решался открыть.

О том, что это за тайна и как она связана с интересующими его событиями, Василию удалось узнать гораздо позже.

Теперь же он, одолеваемый сомнениями, догадками и воспоминаниями, шел по лесу, ломая ветви деревьев, пугая соек и еще кого-то, кого именно, Ковригину не удавалось разглядеть, настолько быстро этот «кто-то» ускользал из-под его ног и, шурша, исчезал в лесных зарослях.

«Видела бы меня сейчас Лена», — думал Ковригин, пытаясь сориентироваться, отыскать место, на котором недавно должен был, по его расчетам, стоять джип.

Конечно, оба Грязнова уже осматривали место, откуда угнали их джип. Но Ковригин, человек, который знал здесь каждую кочку, каждое деревце, мог увидеть что-то важное, ускользнувшее от внимания даже опытных сыщиков.

Место было очень похоже, но явно не то. Такой вывод напрашивался потому, что место, на котором сейчас стоял Ковригин, было совсем нетронутым, даже трава здесь не была примята…

«Вот и ветки так растут, что мудрено было бы поставить тут машину, не обломав их», — соображал Ковригин. Оглядевшись внимательнее, он понял, что джип стоял не здесь.

«Все, нюх потерял, на пенсию пора», — ругал себя он.

Ковригин немного помедлил, потом пошел в направлении, которое ему подсказала интуиция. Она не подвела, вскоре Василий обнаружил следы.

Обломанные по краям тропинки ветви деревьев говорили о том, что Ковригин движется в правильном направлении. Вот и то самое место. Следов уже не было заметно никаких. Ну разве что чуть примятая трава… Ковригин присел на корточки, разглядывая траву и землю.

«Следы шин, вот они, видно, что джип „рейнджровер“ — следы от протекторов широкие…» — неторопливо размышлял Ковригин. Снова и снова осторожно, стараясь не пропустить ни сантиметра, он проводил руками по земле, по кустарникам, в зарослях прошлогодней высохшей и новой, зеленой травы. Наконец, вот оно!

«Нашел!» — едва не вскрикнул Ковригин и поднял с земли смятую пустую пачку из-под сигарет «Парламент».

«Здоровье берегут», — вспомнил Ковригин недавнюю рекламу по телевизору: оказывается, сигареты «Парламент» самые безвредные из всех сигарет, какие только продаются на нашем отечественном рынке.

Пачка была грязная, на нее, судя по ее виду, несколько раз наступили, искать на ней отпечатки пальцев (даже если бы такая мысль пришла ему в голову) было бы нелепо. Ковригин покрутил пачку в руке, подумав, вытащил из кармана прозрачный полиэтиленовый пакет, положил в него пачку, потом засунул все это в карман.

«Кто знает, — думал он, — а вдруг?» Что именно «вдруг», он не знал, но основательность во всем, что бы он ни делал, заставляла его поступить так, а не иначе. Как всегда, точнее, почти как всегда Ковригин оказался прав.

«Вот здесь стояла машина. Здесь они курили. Можно ли найти следы их обуви? — задумался Ковригин и осмотрел траву: понять по ней, где чьи следы, было сложно. — Неужели это все?» — думал он, окидывая взглядом лесную площадку.