Реквием - Александра Маринина Страница 9

Любопытная все-таки семейка эти Немчиновы. Известныйкомпозитор оккупировал просторную теплую дачу, построенную его отцом, принималтам гостей, устраивал шумные застолья. А невидного папашу – побоку. Стеснялсяего, что ли? Наверное. Так нередко бывает: детки выбиваются в люди, обрастаютсолидными знакомыми и делают вид, что у них вообще нет родителей, потому кактех, которые есть, предъявлять своему изысканному окружению не желают. Рылом,стало быть, не вышли предки. Образование не то, манеры не светские, да ивнешний вид оставляет желать лучшего.

Однако не очень-то вяжется такая простенькая история собразом Василия Петровича Немчинова. А как же безупречно грамотная письменнаяречь без единой орфографической и синтаксической ошибки? А как же нормальныйрусский язык на шестом году пребывания в зоне? На малограмотного темного мужикаНемчинов-старший никак не тянет, хоть и нет у него высшего образования, хоть ипроработал всю жизнь до ареста рабочим, но рабочим-то он был высочайшейквалификации. Точь-в-точь Гога из знаменитого фильма «Москва слезам не верит».А как же сплошные благодарности за ударный труд и примерное поведение вколонии? Значит, человек умеет держать себя в руках и неукоснительно следоватьправилам, даже если правила эти чем-то не устраивают. Трудно поверить, чтотакой человек не сможет нормально держаться в обществе, если захочет. Настявспомнила фотографии, которые видела в уголовном деле. Наголо бритый и хмурый,все равно Василий Петрович Немчинов не производил впечатления деревенскогонеотесанного мужлана, которого мог бы стесняться известный музыкант.

Она дошла до развилки и на мгновение остановилась. С этогоместа до станции можно идти двумя путями: либо по той же дороге, либо черезопушку леса. По дороге спокойнее, но дольше, через лес – короче, только страшнонемножко. Хотя чего бояться? Белый день, половина третьего всего. Настярешительно повернула в сторону леса.

И уже через пару минут с удовлетворением признала, чтосделала правильный выбор. В лесу было тихо и невероятно красиво. Головарешительно отказывалась думать о давнем убийстве, равно, впрочем, как и обубийстве нынешнем. Господи, ну почему вся ее жизнь – это трупы, смерти, чьи-тослезы, чья-то ненависть. Живут же люди как-то по-другому. Цветоводы, например…Или лесники в заповедниках. Работают с прекрасным материалом, не в смысле – схорошим, а в смысле – красивым. И никакой ненависти. Никакой злобы.

Не о том она думает, не о том. Что это еще за сопли наглюкозе? Думать надо о том, как выполнять задание Заточного. И задание это,между прочим, состоит вовсе не в том, чтобы раскопать причины, по которымВасилий Петрович Немчинов не ездил когда-то на собственную дачу. Ее задание втом, чтобы выяснить, не пытался ли освобожденный из мест лишения свободыНемчинов втянуть в преступные связи молоденького милиционера, слушателяведомственного вуза МВД Сашу Барсукова, и если пытался, то единичный ли этослучай или же одно из звеньев целой системы проникновения криминальных структурв милицию. Только это должно ее интересовать, а не какие-то там сантименты поповоду сложных отношений отца с сыном. На дачу он, видите ли, не ездил! Ну ичто? Вон у Настиных родителей тоже дача есть, а толку? Настя на ней и была-товсего один раз, исполняла долг вежливости, приехала лет семь назад посмотретьна родительское приобретение. На дачу ее никаким калачом не заманишь, онасущество городское, к природе тяги не испытывает. Ей надо, чтобы горячая водабыла, кофе и обязательно телефон под рукой. Компьютер тоже желателен. И чтобыникаких комаров и прочих очаровательных кусачих кровососов. Одним словом, всвоей однокомнатной квартире на Щелковском шоссе ей самое место. Удобно ипривычно.

Опять мысли куда-то в сторону ускакали. Нет, лесная тишина изаснеженные деревья определенно не способствуют конструктивному мышлению. Итак,что нужно сделать? Первое: встретиться с Лерой Немчиновой и поподробнеепоговорить с ней о взаимоотношениях Барсукова с ее дедом. Второе: повидаться сВасилием Петровичем, познакомиться и сделать хотя бы приблизительные прикидки.Третье: плотно заняться институтом, в котором учился Барсуков. Максим Заточныйуже назвал фамилии слушателей, которые могут знать о Барсукове больше, чем онсам. С ними сейчас работает Юра Коротков, ему убийство раскрывать надо. А Настявступит в дело чуть позже, когда поутихнет горячка первых дней расследования.

И все-таки почему Немчинов-старший не ездил на свою дачу, неездил, а потом вдруг приехал и убил сына и невестку? Бред какой-то, с досадойподумала Настя. Ну чего мне всякие глупости в голову лезут? Какое это имеетзначение? Никакого. Не ездил он на дачу полтора десятка лет назад, а СашуБарсукова убили на прошлой неделе. Кстати, любопытно было узнать, бывает лиВасилий Петрович на своей даче сейчас? Дача стоит, никуда не делась, послепожара ее восстановили и никому не продали. Судя по всему, Немчинов на неепо-прежнему не ездит, иначе полковник Белкин обязательно сказал бы об этом. Чтож, ничего удивительного, мало кому захочется приезжать в то место, где в пьяномугаре убил двоих человек. Да не чужих, не случайных собутыльников, а родителейсвоей единственной внучки.

«Уймись, Анастасия, – сердито сказала она себе, –тебя будто приворожил этот Немчинов. Ты его и не видела-то еще ни разу, а ни очем, кроме него, думать не можешь. Дался он тебе…»

Впереди показалась платформа, и Настя с удивлением поняла,что уже дошла до станции.

* * *

Ее до сих пор охватывала дрожь каждый раз, когда онаподходила к его дому. Впервые она пришла сюда три года назад, ещепятнадцатилетней соплюшкой-школьницей. Адрес узнать было нетрудно, у каждогознаменитого певца есть фанаты, которые знают о нем все, начиная с адреса изаканчивая любимым цветом презервативов. Лера тоже была фанаткой, но не такой,как все. Так, во всяком случае, она считала. Для всех других Игорь Вильдановбыл знаменитым и уже одним этим заслуживал поклонения. Для нее факт егоизвестности значения не имел. Значение имело лишь одно: он пел песни ее отца итем самым как бы продлевал его давно оборвавшуюся жизнь. Было и еще одно обстоятельство,признавать которое Лера не любила, но и забыть о нем не могла. Вильданов был непросто красив, он был прекрасным принцем из ее девичьих снов. Ну просто один водин, точно такой же, каким грезился ей первый и единственный на всю жизньвозлюбленный. Она даже рисовала его портреты, никому, правда, не показывала, норисовала и когда ей было девять, и десять, и двенадцать, и четырнадцать. А впятнадцать вдруг впервые увидела Игоря по телевизору и поразилась сходствупридуманного и вымечтанного образа с живым и вполне осязаемым человеком.

Но тогда еще мысль о том, чтобы прийти к нему, не появилась.Пришла эта мысль к ней спустя два месяца, когда Лера услышала, как Вильдановисполняет одну из лучших песен отца, «Реквием». С этого момента она пересталасомневаться. У нее не только есть огромное желание быть рядом с ним, у нее иправо на это есть, ведь она – дочь композитора Немчинова, чьи песни поет Игорь.

Узнав адрес, Лера смело отправилась к дому, где жил певец.Конечно, так ее и пустили к нему, разбежалась! Таких, как она, фанаток, ккумирам на пушечный выстрел не подпускают, потому они обычно и дежурят наулице, возле подъезда, в ожидании, когда объект обожания появится хоть на трисекунды, которые нужны, чтобы сделать пять шагов от двери до машины. За эти трисекунды можно успеть не только увидеть его вблизи, но и вдохнуть запах еготуалетной воды, и потрогать за рукав куртки, и поймать на себе его рассеянный иутомленный взгляд, а уж если совсем повезет – то и автограф получить. В тот развозле подъезда околачивались десятка полтора восторженных малолеток. Заметивнеуверенно приближающуюся незнакомую девицу, малолетки впились в неенастороженными глазенками: как же, конкурентка, чужая. Ведь чем больше народутолчется возле двери, тем меньше шанс, во-первых, близко подобраться к кумиру,когда он соизволит показаться, а во-вторых, быть им замеченной. Но Лера вовремясообразила сделать надменное лицо, добавила уверенности походке и вошла вподъезд, будто так и надо, будто вовсе не Вильданов ей нужен, а совсем другойчеловек. Однако до лифта ей дойти не удалось. Здесь же, в холле, сидел не товахтер, не то консьерж, не то охранник, здоровенный детина с пустыми глазами.Детина дело свое знал и на появление молоденькой девушки отреагировалмоментально.