Душитель со 120 страницы - Валерия Леман Страница 9

Петр Иванович как в воду глядел! Но до нашей очередной встречи надо было, как говорится, еще дожить.

Пробежав глазами по последним вздохам-размышлениям на эту тему в утренних газетах и пару минут поразмышляв про себя, кто же все-таки мог заранее все рассчитать и подготовить, я, следуя советам психологов, отбросил газеты в сторону, широко улыбнулся и произнес вслух самым жизнерадостным и жизнеутверждающим тоном:

– Доброе утро, добрый день и заранее – добрый вечер, добрая ночь, все у меня просто прекрасно, а будет еще лучше!

А все и вправду шло просто замечательно: солнце радостно сияло на ослепительно-синем небе, птицы звонко пели в изумрудной листве деревьев, а весь дом был наполнен ароматом кофе. Жизнь прекрасна и удивительна!

Развалившись в шезлонге на террасе, я допил первую чашку кофе и отправился на кухню, чтобы зарядить себе новую порцию. Тут-то и раздался звонок домашнего телефона, заставив меня немного покружить по кухне в поисках трубки; в конце концов я обнаружил ее в корзинке для хлеба.

– Аллё? Ален?

Разумеется, то был Старый Лис: поспешно слиняв в Париж после скандальной вечеринки, он почти каждое утро звонил мне, осторожно интересуясь, не найден ли, по его выражению, «наглый вор».

– Разумеется, папа, это я, кто же еще? – я усмехнулся. – В мой дом до сих пор не удалось проникнуть ни одному вору-грабителю, все благополучно, тишь да гладь, все мои бриллианты на месте.

– Ах, Ален, не шути так, ради всего святого! – В голосе отца мгновенно зазвучали панические нотки. – И, кстати сказать, Ольга рассказывала мне о том, что тебе приходилось пару-тройку раз весьма успешно раскрывать преступления. Почему бы тебе, вместо того чтобы шутить в дурном вкусе, не помочь русским полицейским найти этого наглого вора?

Наивный парижский Старый Лис!

– Папа, русские полицейские и близко не подпустят меня к следствию, для них я – в числе главных подозреваемых. Кто, как не я, мог все это заранее спланировать и организовать?

– О боже, не говори так, дорогой Ален! – я без лишнего напряжения представил, как отец в этот момент трагически закатил глаза. – В самом деле, я очень надеюсь, что это не ты украл бриллиант. Ведь ты слышал, что он приносит несчастье?

Я только усмехнулся и поспешил успокоить бедного папу:

– Разумеется, я в курсе, и, разумеется, я ничего не крал за всю свою молодую жизнь. Хотя, по правде сказать, в данном конкретном случае я готов аплодировать удачливому вору: браво! Наш славный Слава Ершов не обеднеет и, быть может, научится смотреть на людей не сверху вниз.

– Какой кошмар! Ален, ты меня пугаешь! Такие речи! Чувствую, мне необходимо позвонить твоей матери и просить ее…

Тут уж я слегка нахмурился. В свое время наши родители, как говорится, любили друг друга страстно и верно, но довольно скоро решили тихо-мирно разойтись. С тех пор мама растила нас с любовью и нежностью в ущерб своей любви к ботанике (она работала преподавателем в Тимирязевской академии), отдавая нам все свое время и силы; только убедившись, что мы с Ольгой вполне встали на ноги, она подписала контракт, уехав трудиться в Танзанию, в национальный парк Серенгети, до сих пор регулярно названивая и интересуясь нашими проблемами. Сами понимаете: мама для меня – святое, и я никому, даже отцу, не позволяю ее тревожить.

– Папа, оставь маму в покое! Ей хватает своей головной боли с травками-цветочками жаркой Африки. И вообще забудь ты про этот несчастный бриллиант! Ведь не у тебя же его украли.

– Лучше бы у меня! – Старый Лис трагически вздохнул. – Представь себе, даже в Париже меня замучили журналисты – все желают взять у меня интервью по поводу моего мнения о скандале, и каждый второй интересуется, якобы шутя, не я ли стянул «Слезу небес»! Настоящий кошмар.

Признаться, этот разговор, в точности повторяющий вчерашний и позавчерашний, начинал меня утомлять.

– Ничего кошмарного, – я с трудом сдержал зевок. – На твоем месте я использовал бы кражу века на благо «Садов».

– И каким же это образом?

Тут подошел мой кофе, и я постарался побыстрее завершить весь этот бестолковый разговор:

– Каким?.. Да самым простым: соглашайся на все интервью, сам организуй пресс-конференцию с сообщением, что «Сады Семирамиды» выпускают новые потрясающие духи под названием «Слеза небес». Доход с первой партии ты передашь в дар тому, кто поймает удачливого вора.

Несколько секунд отец молчал. Мне настолько не терпелось с ним распрощаться, чтобы со смаком засесть на террасе с очередной порцией кофе, который уже заполнил божественным ароматом всю кухню, что я пару раз осторожно кашлянул, приводя отца в чувство.

– Ален, это просто гениально! – раздался наконец потрясенный шепот Старого Лиса. – О боже мой, благодарю тебя за моего гениального сына!

Почти тут же его тон разительно изменился – отец заговорил отрывисто и сухо, словно это я своими глупыми звонками отвлекаю его от важных дел.

– Итак, я немедленно сажусь за текст обращения, а ты, будь столь добр, организуй нечто подобное на русском сайте «Садов» – дескать, готовьтесь к новому таинственному и с ума сводящему аромату духов под мистическим названием «Слеза небес». Дивно оформленный анонс должен быть на сайте уже сегодня!

Я едва не поперхнулся.

– Ты что, серьезно? И новый аромат сочинишь за пять минут?

– Серьезнее не бывает. А новый аромат у нас уже есть – просто до сих пор мы не могли придумать ему интересное название. Спасибо за подсказку!

И в трубке запищали гудки.

Что ж, по крайней мере, теперь можно было быть уверенным, что Старый Лис в ближайшие дни не будет изводить меня своим нытьем. Я подхватил кофейник и отправился на террасу продолжать свой petit déjeuner.

Признаться, в то лето я и не думал об отпуске: отец планировал открыть еще несколько магазинчиков на карте бескрайней России, что накладывало на меня целый ряд новых обязанностей и хлопот. Впрочем, для меня то был лишь повод беспечно жить не тужить в своем домике, предаваясь малым, но столь милым радостям бытия.

Вскоре должен был вернуться из своего болгарского отпуска Васек, а это значило, что на грядках нашего огородика начнут особенно обильно зреть овощи, травы-приправы, я буду любоваться садовником, поливающим сад, наслаждаться дивными ароматами его чудной кухни и прочее, прочее в том же духе.

Все изменилось в один час, когда, налив себе чашечку кофе и вытянув ноги в кресле на террасе, я развернул утреннюю прессу. Первый же заголовок, что бросился мне в глаза, заставил вздрогнуть: «Миша Альмасли женится на русской художнице: «Я самый счастливый мужчина на свете!» Тут же красовался и цветной снимок на всю полосу: оный Миша счастливо хохотал, крепко обняв женщину, сделавшую его самым счастливым, – Соню Дижон. МОЮ Соню Дижон!