Сердце Тьмы - Антон Леонтьев Страница 9

Лайма обвела взглядом притихших гостей. Затем продолжила:

— Дольмеки, без всякого сомнения, являются одним из самых загадочных индейских племен, секреты их цивилизации до сих пор остаются под покровом таинственности, а причина их гибели так точно и не установлена.

Ирина не особенно увлекалась историей, однако о дольмеках и гибели профессора Николая Венденяпина была наслышана, об этом передавали по всем каналам телевидения, все же из жизни ушел корифей отечественной науки, ученый, имеющий международный вес. И погиб он при очень странных обстоятельствах.

Кажется, он упал с водопада где-то в Южной Америке. Тело профессора смогли обнаружить только день спустя. Ирина поежилась. Все эти раскопки и поездки к индейцам всегда чреваты чем-то страшным и смертельным.

А потом… Какие-то неясные слухи о том, что профессор на самом деле стал очередной жертвой некоего проклятия. Ирина вспомнила, как смотрела поздно ночью передачу по одному из каналов, в которой упорно доказывали, что древние цивилизации умели хранить свои секреты и защищать свои сокровища от чужаков.

Но одно дело слышать о гибели незнакомого профессора с экрана телевизора, и совсем другое — общаться с его друзьями и коллегами. Дольмеки, одно из индейских племен… При мысли о них Татищева вспомнила и другие племена — например, ацтеков. Те, говорят, приносили в жертву своим языческим богам людей, причем в массовом количестве. Эльдорадо, запрятанный где-то в джунглях мифический город, заполненный сокровищами… Неплохой сюжет для романа, но Ирина предпочитала разворачивать действие не в экзотических странах, а в России.

— Цивилизация дольмеков, без сомнения, хранит множество секретов, и во время нашей последней экспедиции мы попытались раскрыть хотя бы некоторые из них. Как вам всем наверняка известно, именно присутствующий здесь уважаемый Ярослав Мефодьевич Иваницкий вместе со своим давним другом и коллегой покойным профессором Венденяпиным обнаружил в Храме Звезд подземный уровень, а это значит, что в ближайшее время мы станем очевидцами сенсационных открытий и находок, я в этом уверена!

Лайма на мгновение замерла, Ирина посмотрела на присутствующих. Вроде бы все собрались по торжественному поводу, а лица у некоторых такие, как будто это не презентация, а похороны. Например, у полной профессорши с нелепой двойной фамилией, которая во всем противоречила профессору Иваницкому. Сам профессор сразу же понравился Ирине — именно таким, в ее представлении, и должен быть подлинный ученый. Грива белоснежных волос, открытый, немного рассеянный взгляд, очки в тонкой оправе… А вот его ассистент, мужчина лет тридцати с хвостиком, слишком суетлив и подобострастен. Своим постным и маловыразительным лицом он удивительно походит на вечного британского престолонаследника Чарлза. Обычно такие и оказываются предателями и мерзавцами.

Ирина заметила, что начинает сочинять роман. Надо же, она занимается тем, что придумывает характеры и биографии совершенно незнакомым ей людям. И почему она решила, что помощник профессора подозрительный и гадкий? Может, в этом виноваты жидковатые усики и начинающаяся лысина, которую он пытается скрыть, тщательнейше распределяя оставшиеся волосы по черепу.

— И я думаю, нет, уверена, что Николай Антонович гордился бы открытием этой галереи. Мы вместе с моим супругом решили, что будет вполне оправдано, если здесь появится мемориальный стенд, посвященный профессору Венденяпину.

Раздались аплодисменты. Ирина отметила, что профессорша, скривив сдобное лицо, едва сомкнула пухлые, похожие на непропеченные оладьи руки. Что ж, вполне вероятно, что она не особо жаловала погибшего коллегу, Ирина знала от своей сестры, защитившей кандидатскую диссертацию и преподававшей в вузе, что среди ученых, особенно достигших больших высот и веса, царит конкуренция почище, чем среди коррумпированных политиков. Многолетняя ненависть зачастую выплескивается в самые отвратительные поступки, а беспощадные интриги свели бы с ума самого Цезаря Борджиа.

— Лилия Васильевна, прошу вас, — Лайма подозвала к себе пожилую хрупкую даму, облаченную в розовое платье. Судя по всему, это была вдова профессора Венденяпина, нашедшего смерть в водопаде Южной Америки.

— От имени концерна, в котором работает мой муж, ежегодно, в день рождения Николая Антоновича, 19 ноября, лучшему из отечественных археологов будет присваиваться золотая медаль имени профессора Венденяпина, а также поощрительная премия в размере двадцати пяти тысяч долларов.

Снова раздались одобрительные хлопки, вдова профессора, прослезившись, произнесла короткое благодарственное слово. Подали шампанское. Ирина обернулась и неловко задела локтем пробегавшего мимо официанта. Она тихо вскрикнула, следя за тем, как поднос с десятком хрустальных бокалов, который держал в руке молодой человек, накренился. Однако официант подхватил поднос с края другой рукой, Ирина облегченно вздохнула. Не хватало еще, чтобы из-за ее неуклюжести произошла небольшая катастрофа.

— Извините меня, пожалуйста, — сказала Ирина, обращаясь к официанту.

— Это моя вина, — ответил тот. Ирина почувствовала на себе изучающий взгляд молодого человека. Надо же, а он симпатичный. Одернув себя (нельзя же кидаться на шею первому встречному!), Ирина, взяв бокал, вновь присоединилась к всеобщему торжеству.

— Ирочка, с кем это ты разговаривала? — одернула ее появившаяся рядом Лидия Петровна. — С официантом? Милочка, как можно!

Ирина вздохнула. Мама была невообразимой снобкой, считала, что относится теперь к столичной элите. Последние месяцы она изучала архивы, желая докопаться до своего дворянского прошлого и уверяя всех подруг, что ее прадедом был князь.

— Так себе приемчик, — продолжала Лидия Петровна. — Зря я, что ли, надела изумрудный гарнитур? — она сверкнула роскошным ожерельем, которое досталось ей от последнего супруга-ювелира.

Гости смолкли, потому что слово на этот раз взял Владимир Миронов. Супруг Лаймы, улыбаясь, сказал:

— Безусловно, покойный профессор Венденяпин сделал очень и очень многое для того, чтобы наша галерея открылась. Но вернемся к тому, ради чего мы, собственно, и собрались. Сегодня действительно необычный день. Потому что… — Владимир умолк, а потом добавил: — Для тех из вас, дамы и господа, кто разбирается в культурном наследии дольмеков, это станет подлинной сенсацией. Прошу! Я думаю, нам не стоит более затягивать открытие нашей экспозиции!

Лайма вместе с профессором Иваницким подошла к красной ленточке, которая отгораживала от собравшихся массивную дверь. Профессор галантно предоставил Лайме право первой перерезать ленту небольшими золочеными ножницами.

Дверь распахнулись, гости не торопясь потекли в большой выставочный зал. Галерея состояла из нескольких помещений, в каждом из которых находилась масса занятных экспонатов. Древняя посуда, наконечники стрел, матовые золотые украшения, каменные плиты со странными значками, в одном из залов под стеклом лежала даже мумия.

В центральном зале возвышалась витрина, отгороженная ширмой. Судя по тому, что Лайма, заметно волнуясь, замерла около нее, там-то и находилось то, что являлось венцом коллекции.