Запредельное удовольствие - Алексей Макеев Страница 9

– Вас куда-то подвезти в другое место? – поинтересовался Лев.

Однако Плисецкий возразил и меньше чем через минуту автомобиль Гурова остановился у спортивно-развлекательного центра. Плисецкий еще раз поблагодарил полковника, не меньше десяти раз извинился за то, что все получилось «с ног на голову», еще столько же раз спросил, когда можно ждать первых новостей, после чего, наконец, направился к дверям. Когда он скрылся за ними, Гуров достал свой телефон и, набрав номер, спросил:

– Стас, ты где?

И получил неожиданный ответ:

– У врача!

Станислав Крячко, пройдя несколько метров от спортивно-развлекательного центра, остановился. Увидев, что его обогнала машина Гурова с сидевшим рядом с ним Плисецким, он постоял несколько секунд, а затем развернулся и направился обратно к входу в центр «Гармония».

Теперь Крячко не спешил. Он прошелся по первому этажу, по-хозяйски заглядывая в каждую комнату и не утруждая себя при этом стуком, и убедился, что первый этаж был отдан под всякого рода процедуры для ухода за внешностью. Тут находились косметические кабинеты, массажные, парикмахерские и прочие, хитрого предназначения которых Крячко, далекий от ухода за собственной внешностью, определить так и не смог.

Зато буквально через пять минут после хождения по кабинетам его самого определили как нуждающегося в таком уходе. Из каждого кабинетика стали выныривать девушки в униформе и, улыбаясь Крячко нереально белыми зубами, вежливо осведомлялись:

– Добрый день, вы хотели бы воспользоваться нашими услугами?

Крячко попытался поначалу отшучиваться, но потом, когда предложения посетить тот или иной кабинет стали зашкаливать, поспешил спастись бегством, ринувшись к эскалатору, ведущему на второй этаж. Там ему понравилось гораздо больше, хотя бы потому, что второй этаж был в основном рассчитан на мужчин. Здесь находились всякие спортивные комнаты, тренажерный зал, боулинг, бильярдная и, что его немало удивило, даже сауна в дальнем конце коридора.

В залах тренировались, играли в бильярд и развлекались мужчины разных возрастов и комплекций. Были и молодые, подтянутые, щеголяющие с обнаженным торсом, демонстрируя идеальные кубики пресса, ставшие притчей во языцех для многих подростков. Были и постарше, с телами откровенно запущенными, с выпирающими животами, являвшими собой, в отличие от кубиков, иную геометрическую фигуру – огромный шар.

Крячко пока что ни с кем не заводил бесед – только присматривался, уже наметив для себя четвертый этаж, где намеревался начать разговоры с персоналом комплекса, а уже потом переместиться на посетителей. Но не абы каких, а тех, кто ходит сюда регулярно и действительно сможет сообщить что-то интересное. Для этого ему следовало определить круг постоянных клиентов, вот зачем ему нужна была беседа с сотрудниками центра, а точнее, сотрудницами, потому что, что ни говори, а женщины, по глубокому убеждению Крячко, гораздо более словоохотливы и склонны к сплетням.

Собирать сплетни Стас умел виртуозно. Не гнушался, подобно Гурову, этим занятием, которое тот считал чуть ли не постыдным и пустой тратой времени, из-за чего между ними периодически разгорались горячие споры. Крячко был убежден, что это очень важный элемент в любом расследовании, и тут нужно недюжинное мастерство. А Гуров таким мастерством не обладает, посему нечего ему и соваться в эту деликатнейшую сферу.

– Лева, уметь отличить сплетни от фактов – это талант! – поднимая вверх указательный палец, рассуждал Крячко. – Я ж не просто так трусь возле этих дамочек, выслушиваю треп о всяких там мужьях-любовниках-тещах-свекровях и прочей на первый взгляд чепухе! Я работаю – нет, я вершу отбор! Я совершаю колоссальный мыслительный процесс, в результате которого мне приходится по крупицам отбирать из всей этой шелухи золотые ядра истины!

– Ничего себе! – удивленно заметил Гуров, с интересом поглядывая на своего друга, которого, как считал, знал как облупленного. – Стас, ты меня, признаться, сразил наповал! Какой слог, а? Это же высокий штиль! Ломоносов обзавидуется! Зато Пушкин может спать спокойно: в твоем лице он нашел достойного преемника, продолжающего лучшие традиции литературного русского языка!

Крячко лишь махнул рукой. Он не был носителем традиций русского литературного языка, более того, имел с этим самым языком отношения трудные, сложные, запутанные и не всегда добросердечные. Да что там греха таить, порой он русский язык просто ненавидел, особенно когда ему нужно было на бумаге воплощать его в жизнь, то есть составлять документы, протоколы, отчеты и заниматься прочей бумажной волокитой.

– Мне на штили глубоко плевать, я не теоретик, я практик! – бил себя кулаком в грудь Стас. – Я не просто так с ними разговоры разговариваю! Я делаю из болтовни фак-ты! Именно то, чего от нас с тобой требует наш драгоценный Петр Николаевич Орлов, дай ему Бог здоровья и долгих лет!

Пройдясь по всему второму этажу, Крячко уже совершенно освоился в спортивно-развлекательном комплексе и собрался отправиться на третий, дабы убедиться, что там ему делать нечего: его целью был четвертый.

Третий этаж действительно не представлял для него профессионального интереса: он оказался средоточием развлекательных заведений. Именно этот этаж был отдан под кафе, торговые точки и небольшой кинотеатр.

Поднявшись на четвертый этаж, Стас уверенно подошел к приемной, которую покинул несколько минут назад, и, не церемонясь, открыл дверь. Сидевшая за своим столом секретарша Ольга Анатольевна вскинула на него глаза и близоруко прищурилась.

– Простите, а Леонид Максимович еще не вернулся, – поправив свои рудиментарные очки, сообщила она.

– А я знаю! – махнул рукой Крячко, без приглашения проходя в кабинет и усаживаясь рядом с секретаршей. – Леонид Максимович как раз и просил побеседовать с вами, пока он отсутствует!

– Со мной? – Ольга Анатольевна растерялась. – Но почему? Он мне ничего не говорил…

– Так он просто не успел, – успокоил ее Крячко. – У него встреча важная. А время идет. Вот Леонид Максимович и сказал, что вы, как человек компетентный, грамотный сотрудник, сможете предоставить все нужные сведения, – на голубом глазу соврал Крячко.

Ольга Анатольевна зарделась, словно барышня на выданье, и даже сняла очки. Крячко невольно отметил, что без них она выглядит намного лучше, да и лет ей совсем не так много, как кажется на первый взгляд. Если бы еще изменить эту прилизанную прическу и хоть немного подкраситься – была бы вообще ничего.

«Черт его знает, что такое, вроде в центре этом только наведением красоты и занимаются, а бабы-сотрудницы у них ходят, как пугала огородные! – с недоумением подумал Стас, вспомнив мужиковатую бухгалтершу с ее куцей стрижкой, совершенно лишенную даже не красоты, а каких-то признаков ухоженности. – Могли бы сотрудницам какой-нибудь льготный абонемент выписать в свои апартаменты, если уж платят гроши!»

В том, что персоналу платят гроши, он не сомневался. Чем богаче хозяин, тем жаднее, в этом Станислав был убежден.