Рокировка судьбы - Ирина Глебова Страница 9

– Елена Владиславовна, можно к вам, порисовать?..

– Хорошо, – говорила она, – кто там ещё из ребят есть, зови…

Елена купила полтора десятка альбомов для рисования, разноцветных маркеров, и дети – старшие и младшие, – охотно рисовали, рассевшись у неё за столом, у крышки пианино, на диване. Найда обязательно втискивалась на диван между ними, клала кому-то голову на колени. Она тоже любила всех этих девчонок и мальчишек.

Татьяна, смеясь, прозвала мать «пионервожатой». Елена и сама удивлялась такому повороту в своей жизни. Она, конечно, всегда занималась с детьми, но это были индивидуальные занятия – с каждым ребёнком отдельно и конкретно музыкой. Здесь же – совсем другое. Никто из этих ребят не ходил в музыкальную школу, и она не воспринималась ими как учительница. Только как старший друг. Этим и хороши были их отношения. Дети рассказывали ей буквально всё. Например, как папа, который с ними уже не живёт, колотил в дверь, ругался – хотел забрать к себе дочку, а мама вызвала милицию, и милиционеры приехали, надели на папу наручники… Или о том, как мама дружит с соседкой, а та пьяница, у неё забрали ребёнка в детдом, а мама от неё приходит тоже выпившая… Или что папа теперь уже не работает на рынке грузчиком, потому что поссорился со своим хозяином-негром, дал тому в морду и теперь ищет новую работу…

С удивлением Елена осознала, что процентов семьдесят ребят их двора имеют неполные семьи. Чьи-то родители в разводе, кто-то вообще не знает своих отцов от рождения, у нескольких ребят папы умерли. Девочка Аня весело сообщила, что у неё уже третий папа. «И все Сергеи!» – добавила с гордостью. А одного парнишку, Артёмку, отец и бабушка отсудили у матери, та уехала совсем из города, и два года мальчик её не видел. Антон жил у бабушки с дедушкой, родители были на заработках в Польше …

Были во дворе и другие дети, которых возили в престижные школы на иномарках. Две девочки и один мальчик постоянно гуляли с гувернантками. Но, что интересно, играла на улице вся детвора вместе, без сословного различия – и «богатые», и «бедные». Гоняли по площадке мяч, катались на качелях, бегали в прятки и догонялки или просто сидели в беседке, болтали. И, конечно, бросали Найде тарелку. Эти ухоженные дети тоже подбегали к Елене здороваться, тоже о чём-то ей рассказывали. Вот только к ней домой они не ходили – видимо, их не пускали родители. Впрочем, поначалу далеко не всем детям разрешали бывать у неё. И Елена прекрасно понимала родителей: время шло странное, неспокойное, наружу повылазили разные сектанты, извращенцы, многие из которых нацеливались именно на детей. Родители опасались: какая-то женщина ни с того ни с сего завлекает к себе ребят… Она сама говорила таким детям: «Раз не пускают, значит так надо. Слушайся маму и папу». Но теперь таких опасений у жителей двора не осталось – всё-таки уже девять лет детвора бегала к ней в гости. Третье поколение. Первые её друзья, вырастая, ходили к ней реже, потом совсем престали – появились другие интересы. Но им на смену подросли другие мальчишки и девчонки.

Елена сама привыкла к этому общению, к этой дружбе. Ведь, когда всё началось, Таня уже училась в консерватории, была сильно загружена занятиями. Со второго курса стала принимать участие в различных концертах и конкурсах. На четвёртом курсе выиграла международный конкурс пианистов во Франции, получила грант на продолжение обучения в Парижской консерватории. Год Татьяна прожила в Париже. Сначала ей помогли устроиться жить в одну французскую семью, но очень скоро она познакомилась с четой русских, потомков первых эмигрантов. Пожилые супруги жили одни в своём доме и сами предложили Танечке перебраться к ним. Она полюбила этих людей, а они полюбили её. Супруги были глубоко верующие, Таня стала ходить с ними в православную церковь, приняла крещение. Ведь, как и многие её сверстники, она не была крещена в детстве – в то время большинству родителей просто не приходило в голову совершать подобный обряд.

Тане предлагали продолжить учёбу во Франции, звали выступать в одном довольно известном оркестре. Но в родном городе её уже ждал Игорь – тогда ещё курсант-авиатор. Девушка вернулась, закончила консерваторию у себя дома и тогда же, на последнем курсе, вышла замуж. А потом уехала… Сейчас в том далёком военном городке она преподаёт детям не только музыку, но и французский язык – свободно им владеет…

А здесь, у Елены, тоже дети и свои игры. Со временем она стала специально подбирать для ребят интересные задания. Переставляя буквы, переделать одно слово в другое, разгадывать весёлые рифмованные метаграммы, забавные арифметические задачки. Хорошо, среди Таниных детских книг сохранились несколько с подобными играми, да ещё у коллег кое-что нашлось. Однажды Елена, вспомнив любимую забаву своей студенческой компании, загадала ребятам простенькую логическую задачку: «Человек живёт на 16-м этаже. Утром он спускается на лифте сразу вниз, но вечером, возвращаясь, иногда едет до своего 16-го этажа, а иногда – только до 8-го. Почему?» По условию игры можно задавать такие вопросы, на которые ведущий отвечает только «да» и «нет» и, таким образом, постепенно воссоздавать картину и разгадать задачку. Ребятам понравилось необыкновенно. Елена стала к каждому их приходу готовит по 3–4 таких задачки. Поначалу хватало того, что помнила сама. Потом обзвонила бывших однокурсников, заставила вспоминать их. Но скоро и этот источник иссяк. Кто-то ей подсказал: есть в Интернете специальный сайд с логическими задачками. Но компьютера у Елены не было – он ей был не нужен. И она стала придумывать задачки сама. Тут на помощь пришёл один из любимых её писателей – О.Генри. Его рассказы имели такие парадоксальные концовки, что из них получались прекрасные задачки. Например, из рассказа «Последний лист»: «Художник нарисовал листик, и девушка не умерла. Почему?». Эти «огенриевские» задачки были особенно интересны: разгадывая их, ребята словно сами сочиняли целую историю.

Последнее время, когда она ушла на пенсию, Елена увлеклась театрализованными сценками-загадками. И здесь ей тоже помогала любимая писательница Агата Кристи. Потому что ребятам интереснее всего было разгадывать какое-нибудь загадочное преступление. Под режиссурой Елены Владиславовны, они изображали проницательных комиссаров полиции, родственников и друзей жертвы, среди которых, конечно же, притаился коварный преступник…

Из музыкальных игр она позаимствовала из телепередач популярную «Отгадай мелодию». Наигрывала ребятам самые известные мелодии – песенные и классические, – они отгадывали. Правда, здесь дело шло туго: современных, особо популярных хитов не знала она, классику и давние детские песни почти не знали дети. Но она всё равно каждый раз немного играла им – самые красивые отрывки из опер, балетов, симфоний, рассказывала их истории. Этим и ограничивалась – боялась, как бы родители не заподозрили, что она «вербует» себе учеников в музыкальную школу. Ребята, конечно, просились поиграть на пианино, и Елена каждого желающего научила набирать по клавишам одним пальцем две строчки из «Жили у бабуси…» и две строчки из «Маленькой ёлочке…» Да они и сами большего не хотели. Вот только одна девочка, Тоня, которая начала к ней ходить в этот последний год, от пианино просто не отлипала. Да и сама Елена сразу поняла, что у девочки явные музыкальные способности… С этой девочкой произошёл не так давно неприятный случай.